Шаткое равновесие
Шрифт:
— Ладно. Оставим этот эпизод в покое. Где ваш мобильный телефон?
— Не знаю. Дома, наверное.
— Ни дома, ни в машине мы его не нашли.
— Вы меня забрали без всего. Я даже носового платка с собой не взяла.
— Аппарат нам не нужен. Мы получим распечатку всех ваших телефонных звонков у провайдера. Скажите, что у вас было в руках, когда вы вышли с работы?
Девушка задумалась.
— Косметичка и подарок от главврача. Я его не распечатывала.
—
— В бардачок. Потом забыла его достать. Он и сейчас там лежит.
— А как в машине оказались ваши туфли?
— Не знаю. Не помню. Может, я их брала с собой на одну из вечеринок, но это было давно и сейчас мне трудно сказать.
— Вернулись домой и легли спать?
— Да. Я очень устала. Мы работаем по двенадцать часов через день.
— Видели Алексея?
— Ночью. На часы не смотрела, в комнате было темно.
— Он вас разбудил?
— Да. Мы занимались любовью. Слишком страстно.
— Страсть оставила царапины на шее?
— В тот момент я этого не почувствовала.
— Вы видели его утром?
— Нет. Он ушел, когда я спала. Потом пришли вы и меня забрали.
— Вы спускались к своей машине?
— Нет. Я никуда не собиралась ехать. Хотела приготовить обед.
В дверь постучали и вошел лейтенант.
— В приемной Угрюмов.
— Пригласи.
В кабинет вошел Алексей. Присутствие Наташи его смутило.
— Присаживайтесь, Алексей Васильич.
Он сел рядом с невестой — другого места не нашлось.
— В котором часу вы вернулись домой в пятницу?
— Поздно. Хотел поехать поздравить дочку начальника, но потом передумал. Там уже не до меня было. Прошелся по набережной, заглядывал в бары, выпил немного, но нигде не задерживался.
— И долго вы гуляли?
— На часы не смотрел.
— Вы разбудили Наташу, когда вернулись домой?
— Нет. Она устала после смены. Разделся и лег спать.
— Вы видели царапины на ее шее?
— Утром. Но будить ее не стал. Решил, что сама расскажет, когда увидимся.
— И ее покалеченная машина вас не смутила?
— К машине я не подходил.
— Вы знаете, за что ваша невеста задержана. Как, по-вашему, Таисия и Наташа могли встречаться в тот вечер?
— Не знаю, что вам сказать. А почему нет? Они давно собирались поговорить. Меня не ставили в известность, вроде как я ни при чем. Женщины слишком самонадеянны.
У девушки на глаза навернулись слезы, она сдерживала себя как могла.
— Если вы собирались жениться на Наташе и объявили о своем решении, то зачем ей встречаться с Таисией?
— Я не
— Метались между двух огней? Вы встречались с Таисией в среду, если мне не изменяет память. Вы ей говорили о своих намерениях жениться?
— Намекнул. Она рассмеялась. Сказала, что любовь таких, как Наташа, стоит не дороже тысячи долларов.
По лицу девушки покатились слезы. Алексей ни разу не взглянул в ее сторону.
— Вы согласились на эксперимент с деньгами?
Алексей молчал.
Вербицкий подошел к нему и подал конверт с письмом.
— Это вы писали?
Угрюмов кивнул
— Когда?
— В среду вечером. Меня задели ее слова. Я думал об этом весь день и вечером написал ей письмо. Мне не хотелось разговаривать с ней лично, на душе остался неприятный осадок.
— И как, по-вашему, — продолжал Вербицкий, — сделка состоялась?
— Не знаю. Таисия собиралась рассказать мне об этом в субботу, но по известной вам причине не смогла этого сделать.
— Вы верите в причастность Наташи к убийству?
— На этот вопрос я отвечать не стану, оставлю свое мнение при себе.
— Ваше право. Подпишите протокол, и вы свободны.
Блохин подал исписанный лист бумаги.
— С моих слов записано верно, число и подпись.
Угрюмов все подписал и тут же ушел.
Вербицкий обратился к девушке:
— Сегодня вышел срок вашего задержания, но я решил оставить вас в камере еще на сутки. Для вашей же пользы. Так надо для дела. Завтра мы извинимся перед вами и, если все ниточки завяжутся в узелок, вы будете освобождены. Хотите что-то сказать?
— Мне нечего сказать.
Подошла Люба и подала Наташе платок.
Блохин нажал на кнопку, встроенную в стол, и на пороге появился лейтенант.
— Отведите задержанную в камеру.
Наташу увели.
Блохин с укоризной посмотрел на Любу.
— Ну, защитница?! Как тебе понравился твой благородный принц? Он же вынес девчонке приговор, не оставив ей ни малейшего шанса выпутаться.
— Значит, она этого заслуживает! — огрызнулась Люба. — Продала мужика за деньги.
— Вот, вот. Это он нам и хотел внушить.
— Ничего ему не надо никому внушать. Он даже не свидетель. Алексей в четверть одиннадцатого уехал от Артюхова, а в десять тридцать пять был в баре. Я ждала наркокурьера и следила за временем. Тут появился Алексей и испортил всю песню. Мне пришлось уйти. В двадцать три десять он высадил меня у дома.