Шайтан Иван 2

Тен Эдуард

— Четыре дня назад, в урочище Чиназ был большой сбор старейшин, глав родов, князей, шапсугов, натухайцев, темиргоевцев, черкесов и остальных. Собирались по призыву Назира, одного из наибов Абдулах-Амина, учитывая, что осень в этом году теплая и сухая, собираются совершить большой набег. Сюда придет отряд 800 человек, аварцы и чеченцы, если местные поддержат их, то соберется несколько тысяч. Спустившись в предгорье и равнину, они получат преимущество в маневре, а мы с нашими, не очень большими силами, сможем только обороняться и не факт, что устоим. Знать и большинство старейшин не хотят воевать и подчинятся Абдулах-Амину, они ему не верят, но выступить

открыто бояться. Помочь оборониться мы не можем, сил не хватает. Самое неприятное, что молодежь, вопреки запрету старших хочет участвовать в набеге, банальный грабеж. Многие горцы, живущие в горах, очень бедны и набег для них — возможность обогатиться. Скот, рухлядь и, главное, пленные. Это единственная причина набега, ну а громкие призывы и воззвания к борьбе с неверными, это красивая обертка для всей творимой мерзости. Я хочу выдвинуться к перевалу, по возможности подорвать пороховые заряды и завалить дорогу. Пока они будут её разгребать, время до следующего лета мы выиграем. Вот и весь план.—

— А вы сможете пройти до того места, многие местные настроены враждебно к нам?..—

— Не уверен, но попробовать нужно, Александр Константинович, —

— А сведения у вас верные про набег? —

— Этому источнику я верю, —

— Что же решение вполне разумное, только реализация не простая. Хорошо, Петр Алексеевич, прошу вас, не сочтите за труд, прислать мне подробную записку о проведенном рейде и еще напишите докладную о вашем видении решении проблем с горцами, поверьте, это очень важно. Да, Петр Алексеевич, а почему вы не подали заявку на рассмотрение вашего ружья и пистолета в комитет по вооружению? Замечательное оружие, особенно пистолет. —

— А то вы, Александр Константинович, не знаете, как это происходит в нашем военном ведомстве, и вообще юридическими вопросами занимается мой зять, как и производством. После рейда обязательно отпишусь, —

На том и простились.

Рано утром двинулись к дороге. По прибытии один десяток оставил внизу с приказом прикрыть нас, с остальными выдвинулся к повороту. С помощью веревки залез с Саввой на пятнадцать метров, нашли площадку и стали искать место закладки. Выворотили пару крупных камней, сбросив вниз, нашел щель, не очень глубокую, но затолкать бомбу вполне получиться. Затащил бомбу-кирпич и уложил в приготовленное место. Фитиля минут на десять.

— Давай Савва, спускайся, и все подальше отходите, я запалю фитиль и за вами. —

— ЭЭ нет, командир, так не пойдет, я сам всё сделаю — сказал Савва, решительно отодвигая меня.

— Хорошо, — я спустился и скомандовал, чтобы все удалились. Махнул рукой.

Было видно, что Савва пригнулся, быстро спустился по веревке и побежал к нам. Я считал, дал команду отодвинуться еще дальше и правильно сделал, на счет 458 так грохнуло, что мы попадали на землю. Результаты были просто ошеломляющие. Взрыв спровоцировал приличный обвал и дорогу завалило метров на сто и даже у нас свалилось много мелких камней, хорошо не поранило никого. Речку частично завалило и на время перекрыло течение, количество воды уменьшилось. Все молчали, впечатленные взрывом.

— Может не подрывать второй заряд — засомневался я

— Нет, для верности взорву, что зря бойцы тащили в такую даль. Сделали вторую закладку, отошли еще дальше. Взрыв!!!, достаточно большой кусок скалы отвалился и упал, но разрушений и обвала было меньше, чем от первого взрыва. Хотя и так, тоже хорошо получилось. Никто на дороге так и не появился. Мы скорым шагом отошли

к заброшенному аулу. Дело сделано, можно идти домой.

Тихо уйти не получилось. Выступили, как только рассвело и не успели пройти пару километров, поступил сигнал от передового дозора. Остановились, ожидая информации о причине тревоги. Через полчаса появился Эркен с бойцом, они тащили горца со связанными руками.

— Вот командир, куда-то торопился, чуть на меня не наступил — усмехнулся он.

— Узнали, кто такой? —

— Молчит, но точно куда-то спешил, похоже, посыльный —

Передо мной стоял юноша лет шестнадцати. Потрепанная меховая безрукавка, застиранные рубаха и штаны тоже не первой свежести, с заплатками на коленях. Папаха с чужой головы, подпоясан ремнем, кинжал в простых ножнах и сапоги, вернее, самодельные онучи. Бедность выпирала на первый план, и последний тоже. Он старался держаться гордо и независимо, но это плохо получалось, ему было страшно. Не удивительно, люди в незнакомой одежде, а все не знакомое пугает в таком привычном лесу. Пленный не выдержал моего взгляда. Видимо, он понял, что ему не жить. Эркен выразительно посмотрел на меня, держа руку на рукояти кинжала. Я отрицательно покачал головой.

— Азамат, Хату ко мне —

Мы отошли шагов на десять.

— Хату, как ты думаешь, куда он шел? —

Хату, немного подумав, ответил.

— На право идти есть небольшая долина там селение Хуцар. Главный там Зелим бей, нехороший человек. Лет десять назад он ушел в Турцию и служил в армии султана два года, потом вернулся со своими нукерами и стал промышлять разбоем и торговлей людьми. Здесь он старается не шуметь, а ходит за перевал или через гору на вашу линию, есть там дорога, плохая, но пройти можно, с лошадью в поводу. Совсем немного, через гору, а дальше лучше. —

— Ты знаешь её, Хату? —

— Ходил один раз, но помню. Её не найдешь, если не знаешь, где смотреть.

— Хорошо. Эркен, тащи сюда — я присел, рядом пристроились Азамат с Саввой, Аслан остался стоять. Эркен подтащил пленного и, подбив под колено, поставил его на колени передо мной.

— Как тебя зовут? — Савва перевел на черкесском (адыгском).

Пленный молчал, опустив голову.

— Можешь молчать, это уже не важно. Ты видел нас и поэтому умрешь, но ты вел себя как настоящий воин и умрешь быстро, заслужил. —

Пленный поднял голову и хотел, видимо, показать мне, что ему не страшно, но слезы накопились в уголках глаз, он не хотел умирать, еще бы в шестнадцать лет.

— Поверь, мне не хочется убивать, думаю, из тебя бы получился хороший воин. Я, знаю, ты шел в Хуцар к Зелим бею, сообщить ему, что дорога на перевал разрушена.—

Пленный вскинул голову и с удивлением посмотрел на меня.

— Есть, в самую точку, крутим дальше пока горячо — удовлетворенно подумал я.

— Ты умрешь только потому, что видел нас. Извини, воин без имени. — я сделал вид, что собираюсь встать.

— Меня зовут Азим —

— Хорошо, Азим, буду знать, за кого просить всевышнего, чтобы он принял тебя, как полагается воину, в райском саду, где пышногрудые гурии встретят тебя — продолжаю давить морально.

— Я поклянусь Аллахом, не скажу никому, что видел вас —

Поплыл товарищ.

— Азим, я знаю, что клятва, данная неверному, может не выполняться, и Аллах, Субханаху ва та аля, не накажет клятва отступника. —

Азим завис конкретно. Азамат отреагировал более сдержано, чем Хату. Чтобы подхлестнуть у Азима жажду жизни, добавил.