Шайтан Иван

Тен Эдуард

— Так надо понимать, вы военного чиновника сопровождать будете. Мне чего делать, я раненый, казаки мои погибшие, ума не приложу, не довезу их до дому, жарко. — он с надеждой смотрел на меня. Хотелось сказать твои люди, твои проблемы, но не скажешь, я хорунжий, командир, значит знаю, что делать.

— Сотник, у вас в Богдановке церковь есть? —

— Имеется —

— Вот, что урядник, довозим тебя до Богдановки, там и похоронишь казаков, место найдут на кладбище? —я посмотрел на сотника

— Найдем, чай свои, православные —

— Вот и порешили, имущество, лошадей своих заберешь, вернешь родственникам, да, возьмешь одного мерина из трофеев, вахмистру скажешь, что я приказал. Поступай с ним как посчитаешь нужным, еще вопросы

есть? —

— Ни как нет, ваш бродь, благодарствую за все, Чумаков Илья, я, 2 сотня, Кизлярского полка —

— Да иди уж, запомнил, Чумаков Илья, все свободен, да, завтра на перевязку утром, перед выходом.—

Утром быстро завершили все дела тронулись. В Богдановке скорректировали с сотником наши рапорта, их завизировал своей подписью титулярный советник Козлов Виктор Семенович, попрощались с урядником, озаботив его похоронами жандармского вахмистра, забрав документы, отбылив Пятигорск. В дороге Козлова развезло и сильно укачало, видно я увлекся своей опийной настойкой. В итоге его уложили в повозку на трофейных бурках где он благополучно пролежал до города. По прибытии в Пятигорск в первую очередь повезли Козлова в штаб Кавказкой линии и началось, я проклял все на свете, тихо сатанея от всяких рапортов, ведомостей и подобной канцелярщины, потом в жандармском управлении все эти круги по новой, в конце добрался до штаба приказного атамана написал последний рапорт, как я думал тогда. Уже поздно вечером помылся, быстро поужинал и завалился спать. Казалось только закрыл глаза, а тут чувствую, что меня тормошат за плечо.

— Камандэр вэставой прэшол — еле продрал глаза, на автомате одеваюсь.

— Зови —

В комнату вошел солдат

— Ваше благородие, вас к трем, после полудня, требуют в штаб, —

— Требуют, значит буду, свободен —

Глава 6

Умылся, спустился в зал постоялого двора где меня ждал Егор Лукич. Позавтракав, погрузили переметные сумки отправились в торговый дом Бусыгина. Приятная новость, нас ждал груз из Москвы и письма моих родных. Служащий ни сколько не удивился нашему взносу, вызвал двух счетоводов и они стали быстро пересчитывать монеты, что-то записывая и считая на счетах. Подбив итог, с учетом иностранной валюты вышло 7547 рублей 25 копеек. Попросил 5000 перевести в Москву, на мой счет, остальные оставить здесь. Озадачив Егора Лукича погрузкой и подготовкой к транспортировке груза, отправился с Асланом готовиться к приему у Начальника Кавказкой линии. Было интересно наблюдать за Асланом, который не видел ни чего кроме ближайшего аула и своего селения. Саня тихонько посмеиваясь над ним объяснял и показывал ему город и тонкости городской жизни, хотя сам в Пятигорске третий раз. В назначенное время прибыл в штаб при полном параде. Адъютант попросил меня подождать, шло совещание. Наконец двери открылись и из кабинета стали выходить офицеры в больших чинах, чиновники военного ведомства и двое гражданских. Меня пригласили войти. В кабинете стояли генерал лейтенант Мазуров С. Л., наш приказный атаман и еще полковник с капитаном Шуваловым, в стороне у стола, не отсвечивая, прапорщик. Почему я обратил внимание на него, из-за его поведения, вроде самый маленький офицерский чин, но нет в нем напряжения и робости в присутствии таких больших чинов, да и форма от дорогого мастера и материал из которого она пошита. Ну и бог с ним. Все поворачиваются ко мне, подхожу строевым шагом,

— Ваше превосходительство, командир отдельной пластунской полусотни, Семеновского казачьего полка, хорунжий Иванов, по вашему приказанию прибыл —

Судя потому, как выглядел генерал, щеголь еще тот, однозначно аристократ не в первом поколении.

Видно было, что он остался доволен моим внешним видом.

— Здравствуйте, хорунжий, прекрасно выглядите, прямо пример для подражания вашим казакам, Николай Леонидович, не в упрек сказано. Приятно осознавать, что и среди казаков есть щеголи.

—

Теперь главное—, он сказал короткую речь и вручил мне грамоту поданную прапорщиком, в которой указывалось, что я награжден орденом Станислава 3 степени, номер ордена. Я немного растерялся, грамота есть, а орден нет, но быстро вспомнил, ордена изготавливались за свой счет и еще что-то надо заплатить в орденский капитул. Чуть не прокололся, мой тормоз списали на волнение.

— Служу трону и отечеству —

— Мне доложили вчера, что вы со своими казаками, помогли отбить нападение на чиновника военного ведомства перевозившего важные документы, там указаны эээ, этот чиновник рассказывает просто невероятную историю, не сочтите за труд, доложите об этом подробно —

И я стал докладывать, подробно, ничего не скрывая, сухо, кратко только по делу —

— Однако —, с сомнением произнес генерал — обычно горцы не оставляют своих погибших и раненых.

— Так не кому вывозить было — скромно добавил я.

— Сегодня, я, получил подробный рапорт сотника Неверова, командира четвертой сотни второго Кубанского полка, станица Богдановка, все подтверждается в его рапорте, убитые горцы захоронены, рапорт подписан титулярным советником Козловым и урядником Чумаковым из Кизляркого полка, который был в сопровождении до того. При нападении убиты четверо казаков оного полка, жандармский вахмистр и возничий. — атаман протянул бумагу генералу

— К рапорту прилагается ведомость о сданных лошадях, оружии и амуниции горцев, ваше превосходительство — добавил капитан Шувалов.

— Довольно, господа, убедили. Хорунжий прошу простить мои сомнения, теперь мне ни чего не остается, как подписать прошение о награждении вас еще одним орденом, я прав Николай Леонидович —

— Так точно, рапорт сегодня будет у вас в канцелярии, прошу вас что б без волокиты, ваше превосходительство — ответил довольный атаман подмигнув мне.

Тут я набрался наглости и решил сработать на свою репутацию.

— Ваше превосходительство, мне ордена можно не давать и так уже отмечен, лучше наградите моих казаков, заслужили и выучку показали отменную —

— Хорунжий, вы действительно хотите отказаться от ордена в пользу награждения своих казаков? —

— Так точно ваше превосходительство, ни что так не побуждает нижних чинов к рвению по службе, как забота командира о их устроенности и нуждах, а награждение их заслуженными знаками храбрости и доблести, заставляют других брать с них пример. — вот так и ни как иначе, честно смотрю в глаза начальству. Атаман подкручивает ус, вот такие у меня орлы.

— Что ж хорунжий, изрядно удивили и возразить не чего. Атаман подготовьте прошение о награждении серебряной медалью за храбрость всех нижних чинов, которые были в деле. Не жаль хорунжий, все-таки второй орден. —

— Нет ваше превосходительство, —

Жаль, конечно, люблю я ордена и не рассказывайте мне, что не за награды воюем. Заслужил, вынь и положи. Анна 3 степени хорошо смотрелась бы на моей молодецкой груди, хотя я хватил, положена сначала 4 ст. Чего теперь то, за то имидж приподнялся и генерал запомнил. Он отпустил нас, кроме полковника и капитана.

— Пошли хорунжий ко мне, прошение будем составлять на твоих казаков — и мы пошли.

Атаман передал мне 5 медалей, за дело уничтожения банды разбойников, но как оказалось это были медали, которыми награждались пограничники, таможенники, полицейские чины отличившиеся при несении службы по своим ведомствам. Имели 4 степени и права на льготы, добавку к жалованию и ставились по старшинству сразу после медали знака ордена святого Георгия Победоносца. Я попросил атамана 12 таких же медалей и вписал фамилии 7 человек из других десятков. Десяток Саввы и так получался награжденным полностью. Медали для награждения казаков и других иррегулярных войск, про которые я думал, номеров и льгот не имели. Такие вот особенности наградной системы. Атаман пригласил меня выпить с ним чаю и поговорить в неформальной обстановке.