Шайтан-звезда (Часть 2)

Трускиновская Далия Мейеровна

Воображаемая линия, соединяющая звезды Мицар с Алькором, мерцающие совсем близко, и звезду Бенетнаш, все более ложилась набок, указывая на запад...

К собственному удивлению, Хайсагур доставил несчастного в комнату звездозаконника еще живым.

Там горели два светильника, а утомленный звездозаконник спал, положив голову на лист, исписанный до середины. И его седая раздвоенная борода была измазана в чернилах.

Разбуженный до наступления утра, Сабит ибн Хатем ворчал, бурчал и призывал в свидетели звезды, все по порядку. Он с

большим трудом отринул пестрые пучки сновидений и уставился на положенное к его ногам тело.

– Этого человека необходимо спасти, - хмуро сказал Хайсагур, уставший до того, что забыл прикрыть наготу.
– Он многое нам поведает. Его зовут Гариб и он отравлен ядом, который убивает, проникая через рану. Даже если у тебя нет противоядия - то, может быть, ты вспомнишь, одну из тех штук, которым обучили тебя маги?

– Я не могу его спасти, о Хайсагур, - отвечал старый звездозаконник. Если светила предсказали ему смерть от кинжала, напоенного водой гибели, то все лекари мира будут перед этим бессильны.

– Откуда ты знаешь, что предсказали ему светила? Разве ты составлял его гороскоп?
– возмутился гуль.
– И неужели светила настолько бестолковы, чтобы позволить ему умереть тогда, когда ему может быть оказана помощь? Я приволок снизу все яды и отравы, какие только обнаружил в конуре того проклятого шейха, и вот принадлежащий ему пенал с каламами, на котором что-то вроде обрывков заклинания! Скажи, о Сабит, разве ты не можешь открыть эти пузырьки, и разобраться в ядах, и придумать противоядие?

– Меня не этому учили, о несчастный, - горестно признался старец, еще тниже опустив голову, хотя, казалось бы, при его круглой спине ниже было уж вовсе невозможно.

– С этими ядами связана некая магия! А ты учился у магов их вредным штукам! Когда тебе взбрело на ум изуродовать лицо девушки, ты живо вспомнил, как это делается!

– Ты говоришь - магия?
– окончательно пробужденный от снов настойчивостью Хайсагура, осведомился звездозаконник. Гуль немедленно вложил ему в руку тяжелый пенал.

– В долине жил шейх, обладатель собрания ядов и этого предмета! быстро сказал Хайсагур.
– Посмотри внимательно - вот редкая вещь, скорее сильный талисман, чем обыкновенный пенал! О каком грохочущем громе тут речь? Может быть, в нем - спасение для этого несчастного?

– Может быть, но я не умею пользоваться этим талисманом, - отвечал Сабит ибн Хатем.

– Или ты забыл, как им пользуются?

Хайсагур опустился перед старцем на корточки, и положил ему руки на плечи, и впился глазами в его заспанные глаза до рези в зрачках.

Он увидел загадочный пенал, который лежал на ладони некой руки, очевидно, левой, а другая рука, правая, закрывала его крышкой. Затем пенал был протянут человеку средних лет с сединой в бороде и в усах, а тот взял его с поклоном.

– Когда нужда в нем пройдет, ты сохранишь его для меня или для того, кого я пришлю за ним, о Абд-ас-Самат ас-Самуди, - прозвучал мужской

голос.
– И будь осторожен, ибо разрушительная сила Грохочущего Грома требует не менее сильных заклинаний власти, повторенных трижды и четырежды, а имя Аллаха тебе тут не поможет.

Гуль-оборотень услышал то, что ему требовалось, - имя владельца пенала!

Он покинул покорную плоть звездозаконника и, качнувшись, сел на пол.

– Ты опять что-то сотворил со мной, о сын греха!
– напустился на него пришедший в чувство Сабит ибн Хатем.
– Мало того, что ты покидаешь меня три ночи подряд, а это наилучшие из ночей, созданных для наблюдения звезд, так ты еще и играешь надо мной свои скверные шутки! Клянусь небом, обладателем путей звездных, я покину эту башню и поищу себе другое место и другого помощника!

– Кто такой Абд-ас-Самат?
– вялым голосом спросил Хайсагур.

– Пусть звезды покарают меня, если я когда-либо слышал это имя! завопил Сабит ибн Хатем, возмущенный затеями гуля превыше всякой меры.
– Ты приносишь мне сюда покойников, и требуешь у меня для них противоядий, и вливаешь мне в брюхо крепкое хорасанское вино в наилучшую для научных занятий ночь! И после этого ты утверждаешь, будто маги обучили меня каким-то штукам, и суешь мне под нос талисман Гураба Ятрибского, и ждешь, будто я сумею с ним управиться!

Хайсагур поднял на звездозаконника глаза.

– Вот он лежит перед тобой, этот владелец талисмана, - проворчал он. А ты можешь его спасти, но отказываешься. Ведь маги знают способы, как замедлить в человеке течение жизненных сил, так что он делается наподобие мертвеца, и это дает лечащему время...

– Да не бросит солнце на тебя благословения!
– перебил его Сабит ибн Хатем.
– С чего ты взял, что этот человек - Гураб Ятрибский? Он так же похож на Гураба Ятрибского, как бесноватый гуль - на почтенного мудреца! Гураб Ятрибский, да будет тебе ведомо, отмечен печатью такого разума, что его речения и поступки понятны лишь избранным! Он бы не стал иметь дела с ядами, не позаботившись о противоядиях! Да и вообще он бы не стал связываться с ядами, ибо в его власти более сильные средства!

Хайсагур, у которого от изнеможения глаза уже сами закрывались, понял свою ошибку.

– Ты прав, о шейх, - покорно согласился он.
– Я ошибся, этого несчастного зовут Гариб, а ты говорил о Гурабе. А как талисман, принадлежавший Гурабу Ятрибскому, попал к Абд-ас-Самаду?

– Абд-ас-Самад оказался в затруднительных обстоятельствах, и Гураб Ятрибский дал ему этот пенал на время, пообещав вернуться за ним, и это было в Багдаде, когда аль-Бариди захватил там власть, так что повелитель правоверных бежал от него в Мосул, - отвечал Сабит ибн Хатем, приняв как должное, что гуль знает о передаче пенала из рук Гураба Ятртбского в руки Абд-ас-Самада.
– Предвидя бедствия, многие умные люди покинули тогда Багдад... Погоди, о чем это ты заставил меня толковать?