Шайтан-звезда (Книга первая)

Трускиновская Далия Мейеровна

Но ей принесли лучшее, что нашлось, и отдали ей это без сожалений, и будь у женщин наряды, достойные харима повелителя правоверных, – эти наряды бросили бы под ноги Джейран с восторгом и нежностью.

И глаза ей подводили сущей грязью – но подводили бережно, не дыша. И косы ей расчесывали сломанными гребешками – но расчесывали долго, осторожно, как мать расчесывает косы любимой дочери…

К ее приходу шейх Хувайз уже выстроил целое воинство, и оно было вооружено длинными острогами, и снабжено луками, и имело при себе наплечные мешки с едой. Не менее

тридцати человек составляли это войско, и, увидев его издали, Джейран в растерянности замедлила шаг. Если она не знала, как отдать приказание женщинам, то что могла поделать с мужами, испытавшими удары сражений, жар и холод битв?

– Твои люди ждут тебя, о госпожа, – сказала Махдия, старательно показывая прочим женщинам, что она – приближенная и доверенная служанка самой Шайтан-звезды. – Мой старший сын среди них, вон тот, второй слева, а зовут его Вави. Когда поведешь их в сражение, пусть он будет слева от тебя. Пусть он прикроет твой бок и спину!

Этой мудрости Джейран не поняла. Очевидно, правый бок, прикрытый мечом, считался у этих людей в большей безопасности, чем левый бок, прикрытый щитом.

Она глубоко вздохнула, и быстро пошла к своему воинству, и подошла к нему вплотную, не поднимая глаз, потому что женщине было бы неприлично смотреть в глаза мужам, и остановилась, уставившись на неровный строй босых ног.

– Вот твои бойцы, о звезда! – провозгласил шейх Хувайз. – Сосчитай их! Мы послали к нашим братьям, и утром приплывут еще люди. Но наши – выше и крепче. Посмотри же на них, не обижай их своим невниманием.

Джейран подняла голову.

Перед ней стояло три десятка юношей, и слева были те, кто уже достиг шестнадцати или даже семнадцати лет, а справа – те, кому в лучшем случае исполнилось четырнадцать.

Она повернулась к Хувайзу, желая спросить его, что можно совершить с этими детьми.

– Мы отдаем тебе лучшее, что у нас есть, о звезда, – не дожидаясь ее вопроса, прошептал Хашим, непонятно откуда взявшийся у нее за спиной.

– Они обучены бою и они рвутся в бой, о звезда, – сказал Хувайз. – О Ханзир, подтверди мои слова!

– Наше вино – это кровь врага! – заявил тоненький, как стебель молодого тростника, Ханзир, ударив при этом оземь острогой.

– Ты, о Дауба!

– Наш кебаб – это печень врага! – подтвердил Дауба и закивал яростно, чтобы придать своим словам больше весомости.

– Ты, о Чилайб!

– Наилучшая мелодия для слуха – гром боевых литавр, лучшее одеяние для меча – поток вражьей крови! – весьма витиевато выразился юноша и улыбнулся во весь рот.

Ни у кого в строю не было ни единого меча, и боевых литавр озерные жители тоже в глаза не видывали.

– Ты, о Бакур!..

– Погоди, о шейх! – взмолилась Джейран и хотела было добавить, что поспешность – от шайтана, а медлительность – от Милосердного, но вовремя прикусила язык. Прежде всего, верующие в шайтана избегали упоминать его имя даже в молитвах, а потом – услышав, что поспешность дарована шайтаном, они бы еще больше заторопились.

– Каков показался тебе боевой дух

наших людей, о звезда? – осведомился шейх Хувайз.

– Это прекраснейший боевой дух, какой я когда-либо видывала, о шейх, – осторожно ответила Джейран и обернулась в поисках Хашима.

– Я здесь, о звезда, – поймав ее взгляд, отозвался старик. – У тебя нужда во мне?

– Я хочу потолковать с тобой, о дядюшка, – и Джейран, прежде чем Хувайз успел молвить слово, оказалась возле Хашима и даже ухватилась за его плащ.

– Она предпочла шейха Хашима! – раздалось из толпы женщин, пришедших полюбоваться сыновьями. – Звезда видит людей насквозь!

Хашим взял Джейран за руку и повел ее прямо в мадьяф. У входа он пропустил девушку в помещение, сам же обернулся и приказал:

– О Вави, о Бакур, встаньте у входа, чтобы никто не мешал нашей беседе!

Двое юношей, повыше ростом и покрепче сложением, чем прочие, встали у тростниковых колонн и загородили вход длинными и толстыми острогами.

– О чем ты хотела спросить меня, о звезда? – садясь на циновку, поинтересовался старик.

– Почему у них такие странные имена, о дядюшка? Неужели их матери – бесноватые? – садясь напротив, взволнованно заговорила Джейран. Кто бы додумался назвать любимого сына Поросенком? Или Гиеной? Или Собачонкой? Тот мальчик, который отвечал мне первым – разве он похож на поросенка?

– А как нам еще называть сыновей? Так, как это принято у поклонников Корана? – старик усмехнулся. – О звезда, мы как будто нарочно вздумали все делать наоборот… Верующие в Аллаха считают собак и свиней нечистыми животными, а мы провозгласили их чистейшими! И что грязного может быть в кабане, который постоянно совершает омовение? Вот откуда эти имена.

– Значит, в моем войске будут гиены и водяные крысы, шакалы и поросята, псы и буйволы… – Джейран вздохнула. – О дядюшка, откуда в них эта страсть к войне? Кто научил их желать сражений? Зачем им это?

– Им тесно тут, о звезда, – тоже вздохнув, отвечал Хашим. – Они как набухшие зерна, и ростки задыхаются в жестких оболочках… Они молились тебе, о звезда, чтобы ты открыла им пути и дала им предводителя. И ты услышала их молитвы, ты пришла… Что же еще они могли ответить тебе?

– Куда же мне вести их, о дядюшка?

– Туда, где они одержат победы.

Джейран задумалась. Где бы могло одержать победы босоногое воинство, не имеющее мечей и коней, вооруженное острогами, плывущее на лодках?

– Я не так представлял себе звезду, что по приказу своего господина спустилась к людям, – вдруг заметил Хашим. – Несомненно, что ты думаешь сейчас так: на какие победы способны люди, не державшие в руках меча и не облаченные в железо? И ты полагаешь, что даже такая предводительница, как живая звезда, не приведет их ни к чему хорошему.

– Да, именно так я полагаю, – набравшись мужества, сказала Джейран. – И раз я – звезда, то подумай сам, о дядюшка: разве дело звезд водить в набеги воинов? Дело звезд – смотреть на их набеги сверху и предвещать победу или поражение!