Ше'д'Эйр. Путь сердца
Шрифт:
– Могу я взять пару? – Старец кивнул. Я подошла к чаше, сложила ладони в молитве и попросила у Богов прощения за свою глупость. Потом взяла одну палочку и подожгла ее от других. Палочка медленно тлела, так что шанс донести ее до Азара есть. Поклонившись старцу я вышла на улицу. Айрис ждал меня там, Безымянный спокойно сидел у него на руках. Я кивнула Айрису и мы пошли обратно.
Совесть меня уже не мучила.
Айрис прав, Азар и сам справиться. А после того, как я дам ему водички глотнуть и подышать благовониями, зла на меня он держать не будет, потому что душа его отчистится от зла и он вновь станет добрым. А добрые Боги прощают ошибки,
Я молил Богов, чтобы Хана поскорее вышла. Маленькая площадь, на которой располагалась молебня буквально вся провоняла. Вонь исходила от источника, бившего в центре площади. Сознание начало мутиться, на глазах выступили слезы и желудок медленно, но верно поднимался к горлу. Если я еще немного здесь постою, есть шанс, что я увижу собственные внутренности.
Не понимаю, как Хана так близко к этому источнику подошла? Я остановился примерно в лааре, и все равно, вонь вызывала тошноту. Плюс запах благовоний из молебни. Пахнет так, как будто где-то, кто-то сдох, и это попытались скрыть, побрызгав ароматической водой. А Хана эту воду вонючую еще и во флягу набрала. Теперь эту флягу только выкинуть. Запах стухшего мяса и не менее стухших яиц так просто не выветривается, а если учесть, что фляга деревянная...
Мое сознание поплыло в Мир Богов и я оперся на стену. Посмотрел на щенка и наклонил голову ниже, чтобы убедиться в том, что несчастный еще дышит. Мало ли он уже испустил дух?
Хана вышла из молебни, держа в руках палочку благовоний. Я кивнул ей и со всех ног бросился вперед.
Надо быстрее покинуть эту площадь.
Странное дело, за пределами площади не воняло, ну во всяком случае, не так сильно как на самой площади. Я быстро шел вперед, Хана торжественно шла позади. Когда мы вышли к тому зданию, где оставили Азара, то увидели интересную картину.
Окно на втором этаже распахнулось и из него выскочил Азар, на плече у него висела простыня, в которую он кутался как робкая девица. Азар мягко приземлился на ноги. Из окна высунулся огромный мужик и посмотрел на Темного Бога. Протянув к нему волосатые руки он томно произнес:
– Куда же ты, мой сладенький? – Азар подскочил и увидев нас быстро направился туда, где мы стояли.
Показав подбородком на ближайший переулок, Темный практически побежал в ту сторону. Мы пошли следом.
Азар стоял в переулке, спрятавшись за ящиками. Дыхание у него было неровное, по лицу струился пот. Темный посмотрел на меня и, облизнув сухие губы , сказал:
– Вода есть? – Судя по хриплому голосу, в горле у него пересохло уже давно.
Что он там с этим волосатым вытворял?
Я не успел ответить – Хана с радостной улыбкой сунула Азару в руки свою флягу.
Я честно пытался остановить его, но видимо жажда была просто нестерпимой. Темный одним плавным движением открыл флягу и тут же к ней приложился. Я с интересом смотрел на него – мне всегда было любопытно, что там у Богов внутри находится.
Осушив, на мой взгляд, примерно пол фляги Азар остановился. Фляга упала на землю, рука застыла на уровне лица. Я посмотрел под ноги.
Бедняга, да он же почти все выпил!
Азар смотрел перед собой. Я подошел ближе и помахал перед его лицом рукой. Темный не реагировал, скажу честно – он даже не дышал. Хана подошла к нему и сунула ему под нос тлеющую палочку. Видимо решила добить беднягу, но руки в крови пачкать не
– Подержи это. – Я взял палочку, а она отошла на один шаг и со всей силы пнула Аза в живот. Очень вовремя она это сделала – еще немного, и Темный стал бы бледно-голубым. Азар вытаращил глаза, резко выдохнул и тут же вдохнул с присвистом. Дым окутал лицо Темного, я хотел убрать руку от лица страдальца, но Хана схватила меня за запястье и покачала головой:
–Старец сказал, что чем дольше дышишь, тем быстрее отчищаешься от грехов.
Я вздохнул.
И где она такого набралась? Добрая девочка вроде бы. Была.
–Кстати, а зачем ты его пнула? – Хана по-детски улыбнулась и ответила:
– Я вспомнила как меня Эйрин как-то раз пнул. Помнится тогда я впервые вдохнула полной грудью. Главное – правильно рассчитать силу удара. – Я с ней согласился, на всякий случай.
От разговора нас отвлек звук упавшего тела.
Азар, Темный Бог, безвольно распластался на грязных камнях мостовой. Черные глаза стали похожи на стекляшки, рот приоткрылся. Я печально посмотрел на него.
В следующий раз будет слушать умудренных опытом.
– Чего это с ним?
Я пожал плечами, и дабы не огорчать ее сказал:
– Утомился наверно.
Хана постояла в задумчивости и сказала:
– Ну что, пойдем тогда к Эйрину?
Я кивнул и закинул Азара на плечо.
– Пойдем.
Эйрин с тоской смотрел на улицу. К постоялому двору приближалась Хана и Айрис. Принц нес на плече Азара, девушка держала на руках щенка. Хана счастливо улыбалась и что-то рассказывала Айрису. Эйрин подался вперед, ловя взглядом каждое движение. Девушка улыбнулась и на подбородке появилась маленькая ямочка.
Странно, почему он раньше не замечал?
Хана остановилась, отпустила щенка и протянула руки к небу. Даже отсюда Эйрину было слышно, что она смеется. Он улыбнулся. Когда Айрис и девушка зашли в здание, Эйрин отвернулся от окна и прикрыл на мгновение глаза. Надо запечатлеть в памяти этот миг, возможно он никогда больше не увидит ее улыбки. Жаль, что она сама, без него, создаст свой стиль. Возможно даже школу. Пройдет время и она встретит мужчину, с которым захочет провести всю свою жизнь. А его, Эйрина, уже не будет в этом Мире, да и вообще не известно, в каком из миров он окажется.
Только что он закончил читать дневник Клая и это не принесло никаких результатов. Там не было ничего о Миру или противоядии. А это означает одно – завтра им придется расстаться.
Глава 5. Контракт
Империя Ардейл. Шайр.
Луна стояла высоко в небе, заливая все вокруг волшебным, серебряным светом. Легкий ветерок шелестел в молодой листве, в ночном воздухе разливался неповторимый аромат ночных цветов. Светлячки, словно упавшие с неба и заблудившиеся маленькие звездочки, кружили в воздухе. В такую ночь даже в самом черном сердце просыпаются неизвестные доселе чувства и на некоторое время душа обретает покой. Город спал, ничто не нарушало его покой.