Шедевр
Шрифт:
Пауза — Денни молча слушает ответ.
— Отлично. Договорились. Я с тобой свяжусь. До скорого, Лизель.
Вот и все, подумал Марвин. Денни и Кристина планируют вывести рисунки за пределы страны. Имя «Лизель» — какое-то иностранное.
Денни налил янтарную жидкость из бутылки в широкий хрустальный бокал и снова взглянул на рисунки.
— За «Добродетели», — хрипло прошептал он, поднимая бокал (Марвину показалось, что Денни готов заплакать). — И за творца «Добродетелей», неподражаемого Альбрехта Дюрера!
Он осушил бокал и поставил его на письменный стол. Потом прикрыл «Добродетели» папиросной бумагой
Марвин выбрался на стол и устроился в чудесной близости от рисунков. Он был в замешательстве. Невозможно себе представить, что Денни и Кристина — похитители картин. Они же преклоняются перед мастерством Дюрера. Марвин вспомнил тот разговор в кабинете Кристины, когда они, перебивая друг друга, восхищались рисунками старого мастера. Неужели это было притворство? Непонятно.
А потом Марвин вспомнил слова Денни о похитителях произведений искусства: иногда картины крадут ради любви.
План вырисовывается
Марвин пристроился рядом с четырьмя миниатюрными шедеврами Дюрера. Надо что-то делать — мысль об этом сидела в нем острой занозой. Действовать надо немедленно, но как? Должен же быть какой-то способ остановить воров. Если бы только Джеймс был тут! Марвину так нужна сейчас помощь друга.
Он спустился по ножке большого стола и прополз по ковру до стола письменного. Вскарабкался наверх, по гладкой столешнице добрался до подоконника. Оконное стекло не блистало чистотой, но даже сквозь пленку зимней городской грязи можно было кое-что разглядеть. Вдоль улицы растут деревья, невысокие красивые дома из камня и кирпича чередуются с маленькими магазинчиками и ресторанами. Похоже на район, где живет семейство Джеймса. Может, они где-то неподалеку? Думать об этом было приятно — хоть Марвин и понимал, что у жука уйдет не меньше месяца, чтобы одолеть пару городских кварталов.
Он в отчаянии оглядел письменный стол. Что теперь? На столе — металлический стаканчик для ручек и карандашей, рядом блокнот, блюдечко со скрепками и резинками, стопка конвертов, несколько газет. Он подполз ближе.
Наверно, свежая почта, подумал Марвин. Он немного разбирался в человеческой системе доставки почты: всего неделю тому назад Папа ему все подробно объяснил. Однажды с кузеном Бьюфордом случилась пренеприятная история, его нечаянно запечатали в конверт вместе с контрактами на недвижимость, которые миссис Помпадей собиралась отправить срочной почтой. Когда Марвин спросил, куда же все-таки попадет кузен, Папа объяснил, что адрес написан на конверте, но жуки, увы, не умеют расшифровывать человеческие буквы. (Чтобы немножко утешить Марвина, Папа объяснил, что куда бы ни отправился Бьюфорд в своем конверте, в десять тридцать следующего утра он уже будет на месте.) Оставалось только надеяться, что он доберется до этого места благополучно и сумеет начать там новую жизнь. Честно говоря, Марвин сомневался, что Бьюфорд сможет сам себе бутерброд сделать, не говоря
Зато почтальон понимает, куда нести письмо, — по надписи на конверте. Марвин помедлил у стопки газет. На одной из них белела наклейка. Может, это и есть адрес квартиры? Адрес места, где спрятаны все четыре «Добродетели»? Похоже на то. Если бы удалось как-то передать этот адрес Джеймсу, он бы догадался, где искать украденные шедевры. Но надо спешить, а не то Денни упакует рисунки и уедет за границу.
Получится ли? Но ничего другого в голову не приходит. Чем сидеть сложа лапки, лучше уж заняться делом, пока четыре рисунка не исчезли в неизвестном направлении.
Марвин пополз по газете. Надо как-то отодрать наклейку. Осторожно, чтобы не попортить адрес, он принялся подгрызать желтый клей. До чего же вкус противный! Помогая себе всеми шестью лапками, отодрал, наконец, наклейку от листа газеты. В процессе жевания она немножко загрязнилась и подмокла, но все три строчки адреса прекрасно видны. Марвин расправил наклейку, а потом аккуратно сложил несколько раз — так они всегда складывали подстилку и полотенца, когда отправлялись на пикник. Наклейка превратилась в маленький сверточек, чуть меньше его самого. Теперь сверток надо чем-нибудь перевязать.
На стуле висел пиджак Денни. Ожидания Марвина оправдались, к плечу пристала пара седых волосков. Одним из них Марвин тщательно привязал сверток с адресом под брюшко. Двигаться стало невероятно трудно. Он еле добрался до стопки газет и присел, тяжело дыша, отдохнуть. Ну и устал же он! Теперь надо придумать, как передать адрес Джеймсу.
В этот момент раздался звонок, и в дверях кабинета появился Денни. Он что-то кричал в телефон.
— Что? Что случилось, Кристина? Я не понимаю.
Кристина! Сообщница! Даже думать о ней противно. А она Марвину сначала так понравилась.
— Что случилось? — продолжал Денни. — Уже нашли? Только уголок паспарту и больше ничего? Ну, да, конечно, с жучком. Успокойся, прошу тебя, я совершенно ничего не понимаю.
Марвин высунулся из-под газеты, стараясь не пропустить ни слова. Почему Кристина так расстроена? Все ведь идет по их плану.
— Ужасно жалко, конечно, но разве это так уж…
Долгое молчание. Денни, внимательно слушая, оперся о стол. Его пальцы легонько постукивают по столешнице рядом со «Справедливостью». Вдруг он шумно вздохнул.
— Нет! ПодлинныйДюрер? Этого не может быть, Кристина!
Марвин в недоумении глядел на него из-под газет. Конечно, подлинный Дюрер. Они же сами его и украли. Из трубки слышался полный отчаяния голос Кристины.
— Да, я был вчера в галерее, но ничего такого не заметил. Конечно, я особо не вглядывался, ты же сама вставляла его в раму. Ты права, совершенно бессмысленно, но… Просто поверить не могу. Это точно?