Шедевры остроумия
Шрифт:
Изумлённый начальник Департамента заграничных кадров в Москве задумчиво чешет лысину и отвечает примерно следующее: “Праздники – праздниками, но пить всё-таки было бы неплохо поменьше…”. На что через десять минут за подписью посла приходит сообщение, что “пить было бы неплохо поменьше не нам, а вам и что это – не Королева Елизавета, а Королёва Елизавета Борисовна”.
Как-то во время одного из дипломатических фуршетов посол Вячеслав Мельников рассказал королеве об этом забавном случае. Елизавета II внимательно посмотрела на посла и задумчиво спросила: “А сколько у вас
Генерал А.П. Ермолов занемог и послал за своим доктором Высотским. Разбогатев от огромной практики, доктор не обращал уже большого внимания на своих пациентов – он только на другой день вечером собрался навестить больного генерала. Когда доложили о приезде Высотского, генерал велел:
– Скажите, что я болен и потому принять его не могу.
У Ермолова спрашивали об одном генерале, каков он в сражении.
– Застенчив, – отвечал Ермолов.
Сергей Есенин в последние годы своей жизни частенько прикладывался к рюмке. Однажды он пошёл получать большой гонорар за книгу своих стихов, сказав жене, что скоро вернётся. Появился он только под утро… Из ресторана его на руках принесли друзья. Жена грозно спросила:
– А где гонорар?
– Вот всё, что от него осталось, – сказали друзья, кладя к её ногам полуголого Есенина.
Ж
– Когда я работал у Аркадия Райкина, – вспоминал Михаил Жванецкий, – меня дома, в Одессе, не было года два. Вернулся – на столе полно повесток в военкомат. Пошёл, военком разорался:
“А если война?! Где вас искать?!”. Я сказал: “Начинайте, я подъеду”.
На молодую журналистку произвела большое впечатление острота Михаила Жванецкого: «Одно неверное движение и вы – отец».
– Это вы сами придумали? – спросила она писателя.
– Нет, вдвоём, – признался Жванецкий.
Коллеги поинтересовались у Жванецкого:
– Миша, что такое, по-твоему, остроумие?
– Я отвечу примером. Мы ехали в Алма-Ату. За окном поезда проплывала бесконечная голая-преголая степь. Вдруг один из артистов, указывая на эту степь, печально произнёс: «Посмотрите, вот что здесь было до советской власти…».
Михаил Жванецкий признавался:
Воспитывала меня, в основном, мама. Отец тоже принимал участие, но больше ремнём. Да, бил меня папа…Часто. Поймал с куревом – отлупил, за двойки-тройки лупил… В результате я закончил институт с красным дипломом.
На каком-то торжестве.
Увидев, как президент Путин беспрепятственно и демократично миновал рамку металлоискателя, Жванецкий среагировал живейшим образом:
– Владим Владимыч, как? А где железный характер, стальные нервы?
М. Жванецкий как-то шёл по Привозу. Его остановили и спросили:
– Миша, скажите, хорошо будет?
– Уже было, – ответил он.
Замечательный французский физик, лауреат Нобелевской премии Фредерик Жолио-Кюри однажды так определил связь теории с экспериментом:
“Чем дальше эксперимент от теории, тем ближе он к Нобелевской
8 мая 1945 года в Берлине под председательством маршала Георгия Жукова состоялось подписание Акта о безоговорочной капитуляции фашистской Германии. На церемонии присутствовали представители армий СССР, США, Англии и Франции. Глава немецкой делегации фельдмаршал Кейтель, увидев среди представителей стран-победительниц генерала и офицеров во французской военной форме, не смог сдержать удивления и саркастически усмехнулся:
«Как?! И эти тоже нас победили?!».
Сарказм Кейтеля можно было понять – менее пяти лет назад – 22 июня 1940 г. – именно он принимал капитуляцию у разгромленных французов.
Вскоре после войны Сталин произвёл в маршалы Н.А. Булганина и доверил ему пост министра Вооруженных сил СССР. Это был пожилой, отяжелевший, сугубо штатский человек, верхом ездить он не умел. А надо сказать, что на военных парадах того времени министр объезжал войска верхом на коне. Пришлось Булганину заняться верховой ездой. Дело продвигалось туго. Через какое-то время, увидев его более чем скромные успехи, один из военачальников выразил сомнение, получится ли из этого что-нибудь. Маршал Жуков, в прошлом сам лихой кавалерист, возразил:
– Почему не получится? По крайней мере от этого можно похудеть. Лошадь уже потеряла килограммов 15…
В Советской армии офицерам бородку разрешалось носить только в исключительных случаях. А просто так обрастать было категорически запрещено.
Один офицер, женившись на женщине старше себя, решил для солидности отрастить бороду и обратился с рапортом непосредственно к маршалу Жукову – так мол и так, разрешите носить бороду…
Резолюция Жукова:
«РАЗРЕШАЮ. Во внеслужебное время».
Знаменитый русский поэт В.А. Жуковский обучал семью императора русскому языку и изящной словесности. Как-то на загородной прогулке при большом стечении всякого народа наиголубейшей крови к Жуковскому подошла наивная юная великая княжна Мария и спросила:
– Господин поэт! А что обозначает вырезанное на этом дереве слово «х*й»?
Все замерли… Но Жуковский не растерялся:
– В великорусском языке есть глагол «совать». Обозначает он – помещать, вставлять что-либо куда-либо. От него образовано повелительное наклонение «суй». В малороссийском диалекте русского языка есть глагол «ховать», обозначает – «прятать». От него и образовано повелительное наклонение «х*й», по-русски обозначает – «прячь».
Все вздохнули с облегчением. Княжна, довольная, ушла. После чего к Жуковскому подошёл государь-император Николай I, вынул из кармана свои золотые часы и подал поэту со словами:
– На, х*й в карман.
Известный наполеоновский генерал Жюно, возвратившись из египетского похода, посетил свой родной городок Монбар.
Однажды, прогуливаясь по улице, он увидел своего старого школьного учителя и бросился обнимать его. Старик был в недоумении.
– Неужели вы меня не узнаёте? – взволнованно спросил генерал.