Шеф

Шепелев Григорий

– Да не хочешь, не говори, – отрезала Инга, сделав ещё глоток. – Я, впрочем, уверена, что ты трахал его жену. Но это – не моё дело. Ты мне вот что скажи: тебя окончательно отпустили?

– Да.

– Почему?

– Потому что следователь – нормальный мужик.

Это показалось Инге смешным. Она ярко засверкала имплантами, обошедшимися Равшану дороже, чем капремонт её «Хонды» после аварии, ввиду коей подводная акробатка осталась без половины зубов.

– Нормальный мужик! А вот если бы следователем была нормальная

женщина, не ушёл бы ты от неё. А если бы следователем была ненормальная женщина – например, такая, как я – были бы допросы с пристрастием!

Большой палец ноги чемпионки мира властно уткнулся Олегу в голень. Олег зевнул и сказал:

– Для того, чтобы устраивать мне допросы с пристрастием, гражданка Лопухина, вам совсем не нужно быть следователем.

– А что для этого нужно?

Олег задумался, глядя на изумительное лицо своей собеседницы, обрамлённое ярко-рыжими волосами. Но думал он не о ней.

– Ну, так что для этого нужно? – усилила натиск Инга. Пора было ей ответить. И прозвучал ответ:

– Я не знаю.

– У тебя что, проблемы?

– Да, у меня проблемы.

– Какие?

– Я не могу сказать.

– Почему?

– Потому что ты начнешь высказывать своё мнение.

– Ну и что?

– Вот видишь! Ты считаешь это вполне нормальным.

– Конечно, это нормально! Для этого человеку язык и дан, – уверенно заявила Инга и рассмеялась, видимо, вспомнив, что у её языка имеются и другие обязанности.

– А ну, покажи-ка мне свой язык, – попросил Олег. Спортсменка послушно раскрыла рот и высунула язык до предела. Олег внимательно поглядел на него, добавил в бокал вина и произнёс:

– Хватит.

Язык исчез. Рот закрылся и растянулся в хитрой улыбке.

– А хочешь, задницу покажу?

– Ты этого не сделаешь при Равшане.

– Почему? Сделаю, если ты меня защитишь ценой своей жизни.

– Он не один.

– Так я вот и говорю – ценой своей жизни!

– Об этом и не мечтайте, гражданка Лопухина. Моя жизнь недорого стоит, но я не стану её менять на голую задницу, даже вашу.

Инга с горькой усмешкой взяла бокал. Олег приготовился защитить лицо от шампанского, но гражданка Лопухина предпочла осушить бокал свой традиционным способом. Потом долго сидела молча. Её глаза болезненно блёкли от алкоголя. Олег смотрел на Равшана. Тот всё играл.

– Сучья жизнь, – прошептала Инга, облизав губы.

– Ищи другую, – сочувственно подсказал Олег.

– Какую другую? Где я найду другую? Как моя жизнь может стать другой, если я сама не меняюсь? Где бы я ни была и с кем бы я ни общалась, об меня будут вытирать ноги, как ты сейчас это делаешь! Разве может быть по-иному?

Она не плакала. Её голос был твёрд и звонок, глаза смотрели спокойно, но у Олега, имевшего большой опыт общения с идиотами, засосало под ложечкой от такого спокойствия.

– Что за чушь? – отчеканил он. – Как я вытираю об тебя

ноги? Чем я тебя обидел? Тем, что не захотел отодрать тебя на глазах твоего бойфренда, который мне ничего плохого не сделал? Это ты называешь вытиранием ног?

– Да! Это!

Олег кивнул и поднялся.

– Куда ты? – с тревогой спросила Инга, также имевшая большой опыт общения с идиотами.

– Понимаешь, Инга – я не могу тебе отказать, потому что ты для меня слишком много значишь, – сказал Олег, раздувая ноздри, – и я хочу тебя. Очень сильно. Но вот беда: Равшан – мой приятель. Поэтому я сначала его убью. Это будет правильно.

– А ну, сядь! – скомандовала гражданка Лопухина. Олег не послушался. Тогда Инга, встав, толкнула его. Ему пришлось сесть. Она также села. Бросив тревожный взгляд в сторону Равшана, произнесла:

– Ну ладно, уговорил. Я согласна с тобою встретиться. Только знай, подонок: если ты втянешь меня в какую-нибудь историю – пожалеешь. Ясно?

– Договорились.

Бутылка была пуста. Олег закурил.

– Хочу рома, – сказала Инга.

– Ну, закажи себе ром.

– Ром – напиток из «Трёх товарищей»! Не хочу, чтоб этот упырь за него платил.

– Заплати сама хоть раз в жизни.

– Раз в жизни – можно, – глубокомысленно согласилась Инга и, вытащив из кармана короткой джинсовой юбки пластиковую карту, жестом подозвала трепавшегося с Наташкой официанта. Олег отправился в туалет. Вернувшись, он увидал на столе бутылку «Бакарди» и три бокала, наполненные её содержимым. Инга Лопухина была не одна. К ней властно пристроился, обнимая её, Равшан. Его плосконосое, воинственное лицо с круглыми глазами не озарялось триумфом. Видимо, под конец игры скандальная матерщинница протрезвилась. Инга курила, мерцая сквозь сизый дым грустными глазами.

– Ну, как бильярд? – поинтересовался Олег, усаживаясь напротив.

– Великолепно, – хрипло проговорил чеченец, – а как рулетка?

– Я две недели её не видел. Но есть вариант один. Это бомба! Самая настоящая бомба! Завтра уж точно возьму быка за рога.

– Ты миллион раз это говорил.

– Равшан! Пожалуйста, дай мне денег.

– И не мечтай, – ответил чеченец, опорожнив бокал, – сперва верни то, что взял. Не вернёшь к субботе – включаю счётчик.

Ром был хорош. Олег, тем не менее, сделал только один глоток. Затем он сказал:

– Верну, если дашь ещё. У меня есть план.

Это заявление почему-то не впечатлило Равшана. Он покачал головой.

– Опять план? Опять? Полгода уже ты бредишь и просишь деньги на этот бред! Надоело слушать! На дело дам, на бред – не мечтай! Короче, есть дело…

– Не для меня, – отрезал Олег, – я только что из Бутырки и не горю охотой туда вернуться.

– Ты под подписку вышел? – спросил Равшан, прикурив.

– Нет, дело закрыли.

– Самоубийство?

– Можно сказать, что да.