Sheglova I. Zakryitayashkola. Zakryitaya Shkola Soproti
Шрифт:
Максим и Андрей достали мобильники и стали нажимать кнопки, прислушиваясь к звукам. Нет, не подходит… Вспомнили о Роме, вроде бы у него точно такой тон. Самого Ромы не было, он пошел на биологию, сдавать зачет по Дарвину.
Друзья снова встретились после уроков, наспех объяснили Роме, что к чему. Он толком и не понял, чего от него хотят, телефон протянул и наблюдал со стороны, как ребята по очереди подбирают цифры, причем подбирают на слух, сравнивая со звуками на видеозаписи. Наконец Андрей записал последнюю цифру – шесть.
Номер
Звонить или нет? Кто ответит: жена или любовница… кто-то совсем незнакомый и посторонний или враг, настоящий, ждущий именно этого звонка.
Звонить – решили ребята.
Андрей набрал номер.
Сначала все слышали длинные гудки из трубки, а потом из-за двери донесся сигнал мобильника, кто-то подошел…
– Отключись! Быстрее! – успела крикнуть Даша.
Дверь открылась, и на пороге возникла Юля со звонящим мобильником в руке.
– Андрей? Зачем ты мне звонишь? – спросила она недоуменно. Никто не шевельнулся, на Юлю уставились во все глаза. Макс сорвался с места, схватил ее за руку и подтащил к ноутбуку.
– Иди сюда. Сейчас ты нам все расскажешь! – Он ткнул пальцем в монитор. – Кто это? Ты его знаешь?
Юля посмотрела на экран, на размытый силуэт человека, отраженного в стеклянных дверях, удивилась, оглянулась на Максима:
– Я не понимаю…
– Говори, кто это! – заорал Максим.
– Это… мой папа, – растерянно ответила она.
Глава 17
Очная ставка
Галина встречалась с Арефьевым, она прекрасно помнила тот день, когда он нашел ее в сквере на скамейке. Она могла помочь ему и не хотела, было у нее такое плохое предчувствие… Не пообещай она ему тогда, возможно, он был бы жив до сих пор… Да и ей не пришлось бы сидеть сейчас в прокуратуре и бесстрастно врать молодому следователю. Она поглядывала на свидетеля – мужчину лет пятидесяти.
– Я встречался с Арефьевым накануне его… гибели. Я как раз зашел к нему попрощаться… Я надолго собирался за границу… Он мне сказал, что наконец-то разыскал Галину Смирнову… Она что-то знала о его пропавшем сыне… Вернее, умершем… Но Юра не верил в его смерть, считал, что ребенка подменили… Это старая история… Я не знаю подробностей… Юра много лет искал эту женщину, Галину Смирнову… Сначала она отказалась с ним разговаривать, а потом пообещала дать какую-то информацию. В тот день, когда он погиб, он ехал на встречу с ней.
Да, у нее хранились все документы на усыновленных детей, но об этом никто не должен узнать, иначе пострадают невинные люди, много людей. А значит…
Галина невозмутимо смотрела на следователя, поглощенного печатанием. Больше никто не пострадает, уж она об этом позаботится. Она на всю жизнь запомнила, как нашла убитого Юрия Арефьева среди коробок, служивших ей в те времена домом. Он лежал среди этих коробок, по груди расплывалось кровавое пятно, рядом валялся нож… Галина попыталась остановить кровь, но поняла, что Арефьев уже умер. В ужасе она вскочила и побежала прочь, прижимая к себе окровавленную кофту. Увидела мусорные баки, подбежала, затолкала туда кофту и услышала чьи-то шаги неподалеку. По переулку прямо к ней шел человек,
– Пожалуйста, не трогайте меня… Я ничего не сделала…
И услышала:
– Галина Васильевна…
Конечно, она не узнала его, не могла узнать. Но он напомнил – Витя, Поляков…
– Зачем ты здесь?
– Я искал вас повсюду. Что с вами случилось?
– Просто не повезло в жизни…
Он рассказал, что открыл в старой усадьбе школу-пансион, что очень нуждается в ее помощи… Он тогда спас ее, как и она когда-то спасла мальчика по имени Игорь Исаев.
Слезы навернулись на глаза. Галина взяла себя в руки и твердо сказала:
– Это какая-то ошибка. Я действительно имела отношение к детям и к вопросам усыновления – много лет я проработала в детском доме номер восемь. Но он закрылся в восьмидесятом году.
– Сколько лет было сыну Юрия Арефьева, когда он… как считают родные, был подменен? – спросил следователь у свидетеля.
– Он только родился, ему был месяц, может, полтора.
– Тогда это точно недоразумение, – уверенно кивнула Галина. – Наш детдом принимал детей с шести лет. Младенцев отправляли в Дом малютки.
– Вы извините, но я говорю со слов Юры, – стушевался свидетель. – Меня вообще не было в стране больше десяти лет. Когда я вернулся, Ксеня… Юрина сестра… рассказала мне о его смерти… Тогда я и вспомнил, что у него была назначена встреча… с вами…
– Возможно, вы его не так поняли… – ответила Галина и обратилась к следователю: – Мне очень жаль, но я ничем не могу вам помочь.
Галина присела в коридоре на стул для посетителей, надо было отдышаться после очной ставки и прийти в себя. Но отдохнуть ей не удалось. Из кабинета следователя выскочила разъяренная Ксения Арефьева и набросилась на Галину:
– Думаешь, наболтала следователю сказочку, и все, чистенькая?! Ты ответишь за убийство моего брата.
Подошел полицейский, отвел Арефьеву в сторону. Она не унималась, оглядывалась на Галину и кричала:
– Мы обе знаем правду! Клянусь, я докажу, что это сделала ты!
Полицейский увел ее, Галина осталась на месте, глотая слезы. Наконец вышел следователь и подписал ее пропуск. На ее вопрос, нужно ли еще приезжать, ответил – нет, оснований для заведения уголовного дела он не видит, так что Галина может ехать домой. Он простился, Галина вздохнула с облегчением, хотела было уйти, но услышала за спиной знакомый голос:
– Значит, тебя не посадят? А жаль. – Галина обернулась и увидела Крылова, – Мы с Денисом в твое отсутствие неплохо ладили. Ты нам только мешаешь.
– Держись от Дениса подальше, – с ненавистью выговорила она и кивнула на дверь кабинета: – А то ведь я могу передумать и кое-что рассказать об этих подмененных детях…
– И что? – усмехнулся Крылов. – Тебе же будет хуже. Все бумаги оформлены на тебя.
– Какой же ты мерзавец!
– Не надо эмоций, Галя, – поморщился Крылов. – Если бы ты была посдержанней, этот Арефьев до сих пор был бы жив. Так что его кровь на тебе.