Шекспир
Шрифт:
Другое историческое сочинение, которым увлекался Шекспир, "Сравнительные жизнеописания" греческого историка Плутарха, которые он читал не в подлиннике, а в переводе на английский язык, сделанном (с французского) Томасом Нортом и изданном в 1579 году. О том, что именно перевод Норта служил Шекспиру источником, видно по совпадениям в словах и фразах между текстом Норта и теми пьесами, которые Шекспир написал на сюжеты Плутарха, — "Юлий Цезарь", "Антоний и Клеопатра", "Кориолан", "Тимон Афинский".
"Хроники" Холиншеда были компиляцией древних летописей. Характер повествования определялся способностями летописцев, чьи записи Холиншед включил в свою книгу. В отличие от него Плутарх — настоящий писатель, мастер исторического портрета и вдумчивый моралист.
Когда Томас Дженкинс, учитель Стратфордской грамматической школы, решил, что его питомцы достаточно познакомились с основами латыни, он принес на урок "Метаморфозы" Овидия. Ученикам нелегко далось чтение латинских стихов. Но, начав понимать смысл, они не могли не увлечься поэтическими рассказами римского поэта.
Шекспир запомнил рассказ учителя о том, как император Август сослал Овидия в самую отдаленную провинцию. Воображение Шекспира живо представило ему контраст между культурой утонченнейшего поэта и дикостью, среди которой он был осужден жить. Неожиданный отголосок этого мы встречаем в комедии "Как вам это понравится". Оселок, попав в Арденнский лес, говорит пастушке Одри: "Я здесь с тобой и твоими козами, похож на самого причудливого из поэтов — на почтенного Овидия среди готов" 122 .
122
"Как вам это понравится", III, 3.
У Овидия молодой Шекспир учился и "Искусству любви" и искусству поэзии. Его увлекли удивительное сочетание лиризма и повествовательного мастерства, точность и меткость деталей, характеры, возникающие перед мысленным взором читателя произведений римского поэта. Шекспира не могло не поразить, что древний автор так глубоко понимал человеческую натуру и так выразительно изображал ее.
Для него и его современников Овидий был высшим образцом классической поэзии. Какой гордостью должно было наполниться сердце Шекспира, когда современники стали сравнивать его самого с Овидием!
В Болдеевской библистеке в Оксфорде есть экземпляр "Метаморфоз" Овидия с пожелтевшими от времени инициалами владельца книги — W. S.
В шекспировской Англии жадно прислушивались к тому, что происходило в культурной жизни Италии и Франции. Итальянского языка Шекспир не знал, но существовали многочисленные переводы и переложения новелл эпохи Возрождения.
Из произведений французских гуманистов он читал комический роман Ф. Рабле "Гаргантюа и Пантагрюэль", как об этом свидетельствуют ссылки на отдельные места этой книги. Шекспир, вероятно, знал ее в переводе. Он не мог не слышать о Ронсаре, когда занимался сочинением поэм и сонетов.
Лучше всех французских авторов Шекспир знал Монтеня, чьи "Опыты" он мог читать в переводе на английский язык до того, как перевод был напечатан в 1603 году. Он был знаком с переводчиком итальянцем Джоном Флорио, которого, вероятно, встречал у графа Саутгемптона. Шекспира должна была поразить уже первая страница этого замечательного сочинения, где автор предуведомлял: "Это искренняя книга, читатель… Я рисую не кого-либо иного, а себя самого…"
Шекспир, который терпеть не мог схоластическую философию, обрел в Монтене во многом близкого ему мыслителя. О том, что эта бесконечно интересная книга произвела огромное впечатление на Шекспира, можно судить по многочисленным отголоскам в его произведениях, больше всего в "Гамлете".
Из испанских авторов Шекспиру были известны только Хорге Монтемайор, написавший пасторальный роман "Диана", и Сервантес, из "Дон-Кихота" которого он и Флетчер заимствовали сюжет для пропавшей пьесы "Карденио".
Естественно, что больше всего Шекспир был знаком с отечественной литературой. Он знал первого гуманиста и реалиста в Англии XIV века Джефри Чосера, его современника Джона Гауэра. Как и вся образованная
Была еще одна область поэзии, особенно близкая Шекспиру, — народное творчество. Произведения его пронизаны воспоминаниями о сказках, легендах и преданиях из английского фольклора. Народные песни вводились Шекспиром в ткань пьес. Мы привыкли считать шекспировскими песню о Валентиновой дне, которую поет безумная Офелия, и грустную песенку об иве, напеваемую Дездемоной накануне гибели. Авторство их едва ли принадлежит Шекспиру. Он вложил в уста героинь песни, подслушанные у народа. От разных героев Шекспира мы слышим отрывки из народных баллад и поговорок.
Все это огромное поэтическое богатство Шекспир вобрал в свои произведения.
В наше время драматурги сами создают план событий и определяют характеры персонажей пьесы. В эпоху Шекспира дело обстояло иначе. Драматурги, как правило, не придумывали, а брали уже готовые сюжеты из истории, народных преданий и литературных произведений. Так делали предшественники Шекспира, так поступал и он сам.
Ученые установили, что из тридцати семи драм, написанных Шекспиром, тридцать четыре имеют в основе сюжеты, заимствованные из различных произведений. Только для трех пьес не найдены источники, откуда Шекспир мог позаимствовать фабулу. По-видимому, в этих трех случаях он придумал ее сам — это "Бесплодные усилия любви", "Сон в летнюю ночь" и "Виндзорские насмешницы". В некоторых случаях при создании пьесы он пользовался одновременно несколькими источниками, комбинируя их.
Мы уже говорили об использовании Шекспиром сочинений Холиншеда и Плутарха.
Для других пьес Шекспир воспользовался поэмами, романами и новеллами из английской, испанской и итальянской литературы средних веков и эпохи Возрождения. Особенно охотно обращался он к итальянским новеллам. У итальянского писателя Банделло Шекспир нашел сюжеты для "Много шума из ничего" и "Двенадцатой ночи", у Джиральди Чинтио — сюжет "Отелло" и одну из линий действия "Цимбелина". Сюжет "Ромео и Джульетты", первоначально возникший в новеллистике итальянского Возрождения, дошел до Шекспира в той обработке, какую ему придал английский поэт Артур Брук в поэме "Ромеус и Джульетта" (1562). Из романа "Аркадия" Филиппа Сидни Шекспир заимствовал историю Глостера и его сыновей в "Короле Лире". Источником "Двух веронцев" послужил эпизод из испанского пасторального романа Монтемайора "Диана", который Шекспир читал в английском переводе. В основе "Перикла" лежит средневековый роман на античный сюжет — "Аполлоний Тирский", пересказанный английским поэтом XIV века Джоном Гауэром в его поэме "Исповедь влюбленного". У другого английского поэта XIV века Джефри Чосера Шекспир нашел сюжет "Троила и Крессиды". Его же рассказ рыцаря из "Кентерберийских рассказов" лег в основу "Двух благородных родственников" — пьесы, по-видимому, написанной Шекспиром вместе с Флетчером. "Венецианский купец" имеет три источника: средневековую новеллу из сборника "Римские деяния", новеллы Джованни Фиорентино и Боккаччо. Однако не исключено, что эти источники были сведены в единый сюжет в одной дошекспировской пьесе. Для "Зимней сказки" Шекспир воспользовался романом своего недоброжелателя Р. Грина "Пандосто" (1588). "Как вам это понравится" написано по мотивам пасторального романа современника Шекспира Т. Лоджа "Розалинда" (1590). Для "Бури" Шекспир воспользовался "Открытием Бермудских островов" (1610) Джордена. "Тит Андроник" написан по мотивам древнеримских писателей Сенеки и Овидия.