Шелест 4
Шрифт:
После чего я резво пошёл на снижение. Одарённый, оказавшийся огневиком, наконец рассмотрел меня и атаковал «Копьём». Мой персональный «Панцирь» даже не почесался, так как удар принял на себя щит дельтаплана. Пока совершал посадку, успел в очередной раз прощупать одарённого, который в меня ещё и из карабина пальнул. Попал, между прочим. Оценив запас Силы в его амулетах, я сбросил часть плетений быстрого доступа, и соответствующим образом зарядил «Шквал». Которым и ударил по узкому фронту, едва оказавшись на земле.
Защиту с одарённого казака снесло без труда, а самого его отбросило на несколько метров. Как я уже говорил, «Шквал» не убивает. Остаётся надеяться, что его не приложит насмерть
Я приблизился к потерявшему сознание пленнику, но не удовлетворившись этим наложил ему на затылок ладонь, отправляя его в нирвану часов эдак на шесть. И только после этого связался сначала с Дымком, переправив к себе бойцов, затем с товарищами оставшимися в доме, и наконец с Успенским.
— Ну и стоило ли рисковать? — укоризненно покачал головой дьяк.
— Бросьте, Иван Артёмович, тут никакого риска не было. Я всё проделал с воздуха, и приземлился только когда оставался этот, — я ткнул носком сапога в бок бесчувственное тело. — Кстати, не знаете кто это?
— Назаров, сотник из станицы Алёшкинской, — присев над пленным, опознал его дьяк. — Несколько раз бывал в Азове, в том числе и возвращаясь из удачного морского похода.
Казацкая старшина всё же пошла на соглашение с великой княгиней Долгоруковой. Переговоры вышли трудными, но она сумела настоять на своём, и вынудила много о себе думающих казаков принять её условия. Вся добыча проходила через княжескую таможню, и со всех трофеев взималась пошлина в половину их стоимости, либо серебром, либо теми же трофеями. Корабли и суда, выкупались в четверть, от их оценочной стоимости.
Впрочем, даже в этом случае донцы оставались в значительном барыше. Крепость на Керченском полуострове не могла надёжно перекрыть выход в Чёрное море, как ещё совсем недавно делал это Азов. Казаки без видимых усилий выходили на оперативных простор, что уже почувствовали на себе турки и татары.
— Ладно, потащили его пред светлы очи Марии Ивановны, — наконец решил Успенский.
А что тут скажешь, не ночевать же в чистом поле. По большому счёту, дьяка можно было и не вызывать. Но куда тогда девать волколака, у которого был однозначный приказ выслеживать злодеев. С помощью собачьего свистка Иван Артёмович подозвал зверя, и приказал тому возвращаться. После чего был вынужден взвалить на плечи пару трупов, и отправиться порталом на двор Тайного приказа. Куда мы переправили и остальных…
Ночь я провёл в своём доме, в обществе Лизы и товарищей. Разве только перед тем, вместе с Успенским навестил Долгорукову и высказал ей свои соображения. Ну вот так оно у нас теперь, если я и могу видеться с Марией, то только в компании с Иваном Артёмовичем, и никак иначе. Я даже подозреваю, что он решил воспользоваться ситуацией, чтобы максимально упрочить свои позиции в ближнем кругу великой княгини.
Теперь она ведь не просто молодая и красивая номинальная наследница престола, седьмая в ряду, а реальная великая княгиня с землями, небольшой армией и подданными. Остаётся это удержать и преумножить, но тут уж всё в её руках, и Иван Артёмович поставил на неё…
Утром я со своей группой заявился в Тайный приказ, где мы вновь нагрузились трупами и пленником, после чего с помощью порталов переправились к станице Алёшкинской. А вскоре к нам присоединились Долгорукова, Астафьева, Столбова, моя сестрица и взвод гвардейцев. Неслабые такие затраты на переправу, учитывая максимально возможный портал только на четверых. Но задуманное того стоило.
Станица представляла
Уже при первом появлении портала казаки подняли тревогу, и станица разом всполошилась. Я конечно же не мог наблюдать деталей, но на валу начали появляться вооружённые люди, что говорило само за себя. Станичникам под силу выставить пару сотен бойцов, плюсом к этому подростки, которые вполне сносно владели оружием, стариков и баб так же не следовало сбрасывать со счетов. Словом, достаточно грозная сила, которой мы серьёзно проигрывали численно. Зато подавляюще превосходили качественно.
Мы вышли на просёлочную дорогу и выстроившись во внушительную процессию под двумя флагами, великой княгини и белым, двинулись в сторону ворот. Не доходя до них примерно три сотни шагов остановились, и разложили поперёк дороги тела убитых, а перед ними выставили закованного в колодки сотника, опоенного блокирующим зельем. Помешать он ничем не помешал бы, не те силёнки у седьмого ранга, чтобы бодаться даже с моими бойцами простецами, которые имеют куда как серьёзную защиту и вынесут его первым же выстрелом, ну или вторым, если без «Пробоев». Но к чему наводить лишнюю суету.
За выложенными в рядок трупами стояла Долгорукова с приближёнными, далее выстроился взвод, под командованием Астафьевой. Я со своей группой разместился позади всех, не просто контролируя окрестность, но ещё и подняв в воздух Волка на воздушном шаре. Благо теперь делали это едва ли не походя.
Поначалу хотел я, но увидев как у того загорелись глазки, махнул рукой. Ну вот нравилось ему это дело. Он и дельтаплан пытался освоить, но пока безрезультатно. Только и того, что получалось спланировать на уровне бумажного самолётика. Причём со всеми этими горками, и неконтролируемыми виражами.
Станичный атаман правильно понял, что в драке ему не светит. Тем паче, когда Мария велела всем одарённым пустить в небо «Огненные» и «Ледяные шары», которые достигнув максимальной высоты взрывались эдакими огненными цветками. Так себе фейерверк, если честно. Зато по этому видимому эффекту можно прикинуть ранг одарённых, пожаловавших к станице.
К слову, самый слабый оказался у четырёх унтеров, едва добравшихся до шестого. Остальные были куда сильнее. Сама Мария ничего пускать не стала. Да, она была посильнее офицеров, но серьёзно проигрывала мне и моим товарищам. А это, как ни крути, а урон её авторитету. Зато вот так, когда её ранг остаётся тайной, а на службе у неё такие монстры, оно выглядит куда внушительней.
Вскоре ворота опустились и в нашу сторону направились четверо казаков. Верхами оно было бы быстрее, но ветер довольно неудачный, и они наверняка побоялись обдать великую княгиню пылью. Я бы и сам поостерёгся бы раздражать гостей, при демонстрации такой мощи-то.
— Узнаёшь, атаман? — спросила Мария, кивнув на трупы и понурившегося пленного.
— Наши хлопцы, — кивнув, признал очевидное станичный атаман.
— В нарушение договора с казацкой старшиной Войска Донского казаки вашей станицы напали на наш конный разъезд и перебили их всех до единого. Радовались они недолго, мы их догнали, и побили. Одного же из них сумели захватить и привезли на суд донского закона и стариков станицы. Полагаю, что он будет скорым и справедливым.