Шелест 4
Шрифт:
— Петя, ты не собираешься на мне жениться? — спросила она, расчёсывая свою шикарную русую гриву.
— Мне не пристало просить руки столь высокородной девицы.
— Вот поэтому я и не жду твоего предложения, а делаю это сама, — возразила она.
— Маша, мы уже говорили об этом…
— Не заводи опять свою шарманку, Петя. Если отбросить мои прошлые доводы, ты идеальная кандидатура.
— С чего бы это? — удивился я. — Для княжества куда полезнее будет союз с каким-нибудь княжеским родом.
— Ничего-то ты не понимаешь, — покачала она головой. — Любой
— Только ранг у меня выше твоего.
— Ну и что с того? Откажешься от княжеского титула, и останешься консортом. Если хочешь, даже боярином не обязательно становиться. И опять же, неужели ты согласишься увидеть меня в постели с кем-то другим? Ага. Не нужно ничего говорить. Уже вижу. А между тем, мне нужны наследники, иначе для чего мы всё это затевали.
— И когда нужно жениться? — вздохнул я.
— Вчера, — пожала она плечиками.
— Издеваешься?
— Я на втором месяце, — дурашливо разведя руками, кивнула она.
— Ты что? — опешил я.
— Прости. Так получилось, — по детски выпятила она нижнюю губу.
Я постоял немного в растерянности, пытаясь понять, как мне следует поступить. С одной стороны оно вроде бы надлежит обрадоваться, ну там закружить её. Но с другой, никакой дикой радости я не испытал. Так. Что-то шевельнулось в груди, и на этом всё.
— Ну и как мы это всё обставим? Свадьба, подготовки требует, и запаса по времени.
А что тут поделать. Вытравить плод? Не вариант. Радости-то я особой не испытал, но и на аборт ни за что не соглашусь. И вообще, по большому счёту я ведь давно уже знал, что всё так и будет. Старался достучаться до разума Марии, чтобы она поступила правильно, как того требует долг, это да. Но в то же время, она права, я не смогу видеть рядом с ней никого другого. Ну и чего тогда кабениться.
— Ерунда. Если ты согласен, то в воскресенье и обвенчаемся.
— А как же позволение императора? Он никогда не даст на это согласие.
— А он мне в этих землях не указ. Независимое княжество под протекторатом Российской империи. Помнишь? Вот пусть и начинает к этому привыкать.
— Тогда он узнает, что его «Повиновение» на меня не действует. А мы ведь собирались как можно дольше водить его за нос.
— С этим мы как-нибудь разберёмся.
В этот момент в подсумке завибрировал один из «Разговорников», и я извлёк наружу переданный мне императором. Глянул на Марию, пожал плечами, и нацепил его на ухо.
— Слушаю вас, ваше величество, — произнёс я.
— Пётр, немедленно в Москву. Жду тебя в Кремле. Слушаю.
— Слушаюсь, ваше величество. Слушаю.
— Закончил разговор.
Хм. Это ещё что за пожар? Глянул на Долгорукову, и развёл руками, показывая
— Слушаю вас, Иван Артёмович.
— Вам не следует направляться в Кремль. Шешковский представил его величеству развёрнутый доклад, из которого следует, что вы изначально не были под контролем государя. Вас ожидает темница, дознание, и, возможно, изучение учёными умами. Но последнее, сильно вряд ли. Слушаю.
— Я понял, Иван Артёмович. Закончил разговор.
— Объяснишь? — поинтересовалась Мария.
Она ничего не поняла, из моих слов, а о чем говорили мои собеседники не могла слышать по определению.
— Если коротко, то маски сброшены, — ответил я.
Глава 23
— Слушаю вас, ваше величество, — произнёс я, коснувшись активирующего плетения на амулете.
— Почему ты ещё не в Кремле? Слушаю, — вновь раздался у меня в голове властный голос императора.
Едва поняв, что маски сброшены, я попросил у Марии её комплекты «Приёмников» царя и Шешковского. А потому слышал их разговор о том, как они собирались меня ловить. Ну что сказать, я получил хороший шанс устроить там небольшую резню. Ничего особенного выдумывать они не собирались. Опять тройка одиннадцатиранговых бойцов, которые уже вплотную приблизились к двенадцатому.
Было дело, я использовал плетения с максимальной дальности, так что дьяк имел представление о моём ранге. И понимал, что спеленать меня у них не получится, а вот замедлить вполне. И пока я сбрасывал бы плетения мне в лицо должны были плеснуть блокирующее зелье. Скорлупа не позволит использовать дротик, но попав на губы или в нос, оно окажет даже лучший эффект. Разве только такой способ слишком уж расточителен.
Правда, зелье на меня не подействует, хоть ведро залей. Об этом знали лишь Мария с Уфимцевым, и больше ни одна живая душа. Так что, я многих там удивил бы насмерть. Если бы оно мне было нужно.
— Ответ очевиден, ваше величество. Вы ведь уже знаете, что «Повиновение» на меня не действует. Слушаю, — испытывая чувство стыда перед собеседником, произнёс я.
— И откуда ты это узнал? Слушаю, — после непродолжительной паузы поинтересовался император.
— Не у одного вас есть уши в Азовском княжестве. Я тоже имею соглядатаев в Кремле и Тайной канцелярии. А посему, прошу меня простить, ваше величество, но я вынужден отказаться от вашего приглашения. Слушаю.
Да когда это уже закончится!? Опять от стыда готов сквозь землю провалиться. Может всё же грохнуть его, и закончить на этом.
— Ну что же, есть у тебя иммунитет к узору или нет, но ты остаёшься моим подданным. А потому я приказываю тебе явиться в Кремль. Слушаю.
— Прошу прощения, ваше величество, но дела не позволяют мне прибыть в столицу немедленно. Слушаю.
— Так уверен в собственной неуязвимости будучи в Азове? Не забыл, что твои родители находятся в Столице, а брат с семьёй и сестрой в гарнизонах на Кавказе. Слушаю.