Шелест алой травы
Шрифт:
Я представила себе всех этих богачей, всех напыщенных снобов, которые много дней съезжались со всего мира лишь для того, чтобы посмотреть несколько боёв, и мне пришлось зажать руками рот, чтобы не расхохотаться. Эти ублюдки приехали посмотреть на чужую кровь, пощекотать нервы от вида чужих смертей. И чем больше людей сражается, тем для них лучше. Я не могла точно назвать причину, по которым предварительные бои вообще проводились, но полагала, что смысл в отсеивании слабаков. На этот раз были индивидуальные сражения, команда уже не имела значения. И если бы Говнюк и Засранец не достались на поживу паукам и медведям, если бы наша команда чудом смогла бы дойти до Башни, то эти бои служили бы для того, чтобы такие как я, не позорили свою деревню
— Если кто-то не считает себя способным продолжать, у него проблемы со здоровьем, или он просто не желает риска — выйдите из строя! — приказал Хаяте.
Будь моя команда среди этих шиноби, я бы точно покинула строй и отказалась от участия. Среди генинов начался ропот. К моему полному удовлетворению, тот самый генин в очках и с серыми волосами поднял руку, устранившись из соревнований. Как я и предполагала, он оказался подставным чунином или даже джонином. По-видимому, его цель заключалась в том, чтобы своими невероятными силой и умением протащить остальных членов команды.
Среди команды Наруто начался какой-то ропот и завязался ожесточённый спор. Наруто беспокоился за Принца, за его метку на шее. Болван! Ему нужно больше заботиться о себе! Та самая метка на его животе, что так катастрофически ухудшала контроль, в схватке с сильным противником может стоить ему жизни!
Хаяте продолжал объяснения. Он рассказал очевидную вещь, что раз осталось двадцать человек, значит будет десять боёв. Сказал, что бои продолжаются до смерти или сдачи одного из участников, либо же до тех пор, как он сражение остановит. Потом рассказал невероятно смешную вещь — мол, что пары участников отобраны случайно и появятся на большом табло, скрытом за сдвижной заслонкой над скульптурой рук. Выбраны случайно? И какой-то идиот поверит в подобную чушь? В подобном деле нет места случайностям. Сильные генины могут быть покалечены и убиты в схватке, а слабаки пройти в финал, где, соответственно, выставят свою деревню в невыгодном свете. Так что Коноха, как организаторы соревнований, будут всячески пытаться выкинуть из состязания сильных генинов из чужих деревень, оставляя слабых. И наоборот, среди своих шиноби отсеивать слабаков.
Совершенно случайно, конечно же!
* * *
Первыми на бой вышли Ино Яманака и Доса Кинута: та самая белобрысая девчонка, что была влюблена в Принца и Мумия из Ото. Я ожидала быстрой и нелепой смерти Блондиночки, так любящей свой внешний вид и звук собственного голоса, испытывая, в некотором роде, разочарование. Жалкое зрелище, что-то наподобие того, как если бы я вышла, ну не знаю, против бывших членов моей команды. Блондиночка выхватила кунай, бросилась в атаку и применила Буншин но дзюцу — неплохая задумка, но только не с таким противником.
Мумия направил на неё руку с тем странным металлическим устройством, и оно исторгло ужасный звук. Блондиночка тут же рухнула на колени, зажимая уши руками, а я увидела, что из-под её ладони потекла тонкая струйка крови. Мумия тут же начал бахвалиться, рассказывая всем, насколько от его дзюцу нет защиты, и, к сожалению, это было правдой — «глазом разума» я видела, как от его руки распространяются волны чакры, используя звук в качестве проводника. Сфокусированный конус поражающей волны бил по Блондиночке, и она ничем не могла от него закрыться. Ублюдочная Мумия не торопился закончить поединок, он продолжал измываться над своей жертвой, показывая себя полной мразью и ничтожеством.
Он вновь направил своё устройство на Блондиночку, и та в испуге протянула вперёд руки в отчаянном жесте, как будто желая защититься от противника. Мумия усмехнулся и медленным шагом начал подходить к ней, наслаждаясь её беспомощностью. Блондиночка же не опускала руки до тех пор, как случилось странное. Я почувствовала, как из неё вырвалась странная лёгкая чакра, которая прошла сквозь сложенные окошком пальцы рук и медленным невидимым облаком поползла к генину Ото. Тот, очевидно, не был сенсором, так как не пытался избежать действия довольно
— Проктор, я сдаюсь! — неожиданно сказал тот.
— Победитель — Ино Яманака!
Матч разочаровал. Я не узнала из него ничего, кроме того, что мне нужна защита от звука (ну а лучше — от любой чакры), а также о существовании непонятной «лёгкой» чакры. Без особого устройства дзюцу Мумии мне были бесполезны, а техники Блондиночки, как я поняла из слов Широколобой, растолковывающей суть происходящего Наруто, являются клановыми секретом.
Тем временем на табло после быстрого мелькания, как будто призванного подчеркнуть «случайность» выбора, показались имена. Следующими соперниками оказались Гаара но Сабаку и Йорой Акадо. Первый был тем самым психопатом с огромным количеством чакры, и иероглифом «любовь» на лбу, а второй — непримечательным шиноби в очках и c вуалью на лице, причём, из команды того подставного джонина, который отказался от поединка, и поэтому я удивилась выбору бойцов. Если уж и протаскивать кого-то через экзамен, то для чего его бросать в бой с таким оплотом силы, как этот низенький паренёк с большим сосудом на спине?
Очкарик быстро полез в подсумок, выхватил горсть сюрикенов и метнул в своего противника, но не успела я удивиться скорому исходу боя, как сюрикены бессильно скользнули по коже и опали на землю. Тщательно вглядываясь и прислушиваясь к своим ощущениям, я поняла, что красноволосого психопата окутывает тонкий слой плотной чакры, смешанной с чем-то непонятным. Видимо, с коротышкой всё совсем непросто и Очкарику будет несладко.
Словно в подтверждение моих мыслей из кувшина взметнулся поток песка и широкой волной захлестнул очкарика. Песок всё прибывал и прибывал, пока не закрыл того с головой. На этот раз бой, похоже, окончательно был окончен, но внезапно я почувствовала что-то невообразимое. Чакра, пропитывающая песок психопата, начала уходить как вода в, ха-ха, песок. Я увидела голубое сияние, окутывающее руки Очкарика, с помощью которого он безболезненно делал дзюцу противника неэффективным. Когда последние песчинки опали, Очкарик решил поизмываться над коротышкой, начал рассказывать, как его дзюцу поглощает у противника чакру и передаёт её своему владельцу.
Я была в полном восторге. Это оказалась именно та техника, которая могла бы решить многие, если не все, мои проблемы. Это дзюцу могло спасти меня в госпитале Кусы, не говоря уже о том, что оно точно поможет в осуществлении моей мести, оно позволит мне создавать множество Каге Буншин, оно… Сосредоточив чувства на шиноби Конохи (дзюцу коротышки с флягой было интересным, но требовало моря чакры), я даже упустила дальнейшее развитие событий. Очкарик стоял, ухватив коротышку за горло, кожа с которого осыпалась крупными хлопьями, демонстрируя, что тело его покрыто коркой песка. И вся неуязвимость, вся сила этого генина — психопата утекали в сжимающую шею руку.
— Ну что, дёргаешься? — злорадствовал Очкарик. — Ничего, тебе осталось совсем недолго. Чувствуешь, как слабеет тело? Чувствуешь? Что? Что ты там сказал, малыш?
— Мама просила передать, — прохрипел красноволосый, — что ей очень хочется увидеть твою кровь!
А дальше произошло невероятное. Вокруг коротышки взметнулась волна безумно плотной, сильной и полной ненависти чакры. Было похоже на какой-то взрыв, ослепляющую вспышку. Дабы не упасть в обморок, мне пришлось отпустить своё дзюцу, но даже так я чувствовала волны ненависти и злобы. Лицо красноволосого исказилось, превратившись в безумную маску чудовища. Склера почернела, и один глаз засветился расплавленным золотом. Коротышка вытянул руку, и она трансформировалась в огромную лапу чудовища. Быстрее молнии лапа взметнулась, сжала противника в мёртвой хватке и быстро сдавила. Во все стороны брызнула кровь и полетели ошмётки чего-то красного.