Шелест. Том 1
Шрифт:
Сэм так и не был похоронен, его тело не нашли. Он просто ушел и не вернулся. Сэмми Харисон был объявлен без вести пропавшим, а по прошествии двенадцати лет признан умершим. Серое надгробие, рядом с могилой мужа, всего лишь камень с его именем. Место куда она может приходить, чтобы помолиться и отдать дань уважения.
Джек отвел взгляд, он больше не мог смотреть на эти траурные ленты. Стая черных ворон, расселась недалеко на надгробных камнях, поглядывая с любопытством. Нетерпеливо каркая, разместившись полукругом, будто мрачные зрители мифического амфитеатра, чей шелест крыльев напоминал восторженные
Джека затошнило. Он отвернулся от черной стаи, заметив краем глаза мальчугана лет четырех, который, смеясь, выглядывал из-за надгробья в самом дальнем конце кладбища, видимо играя в прятки. Белые кудряшки, ниспадающие до самых плеч, обрамляли пухленькое розовощекое личико, создавая вокруг головы светлый ореол, будто один из херувимов, изображенных на своде церковного потолка, спустился в скорбное место, чтобы помолиться вместе со скорбящими. Белая холщевая рубашка с короткими рукавами, небрежно заправлена в длинные по колена шорты, с большими карманами по бокам.
Заметив, что Джек смотрит на него, он помахал ладошкой и звонко рассмеялся, тыча пальчиком в одну из ворон, примостившуюся рядом с ним. Джек оглянулся, не узнавая ребенка, надеясь увидеть легкомысленную мать, взявшего кроху на кладбище? Быстро пробежав глазами по толпе, он в тревоге вновь глянул на малыша.
– Ну и кого угораздило привести сюда паренька? – Раздражено пробормотал Джек. Малыш зашелся в приступе смеха, видно решив, что Джек решил с ним поиграть, поманил рукой, снова спрятавшись за надгробье. Ужасное сочетание: отчаянье десятков людей и звонкий детский смех, доносившийся с другого конца кладбища!
Джек выпустил руку матери, потер виски, пытаясь унять дрожь. В голове будто работал отбойный молоток, ударяя по оголенным нервам. Сделал шаг в сторону мальчика, решив выяснить, какой идиот привел его сюда и оставил без внимания. Но мать на удивление твердой рукой схватила за локоть.
– Мама, подожди, только узнаю…
– Прошу тебя, не уходи. Боюсь, без твоей поддержки просто потеряю сознание. Мне так плохо… Так…
– Конечно, я никуда не уйду, – он растерянно обернулся. В дальнем конце старого кладбища никого не было. Наверное, малыш снова спрятался за одно из надгробий. Джек долго вглядывался, но ребенок больше не показался. Сбежавшего, наверное, сорванца нашла мать и увела прочь.
Странно, он никого не заметил и был уверен – мать с шумным чадом мимо точно не проходила.
Началось прощание, люди подходили к гробу, в последний раз отдать дань уважения. Джессика, вскрикнув, тяжело осела на землю, и доктору Снейку пришлось оказывать помощь. Мистер Джереми, причитая, упал на грудь сына, вцепившись руками в гроб и чуть не перевернув его. Поднялся крик. Тина молчала, растерянно оглядываясь по сторонам.
Джереми буквально оттащили от гроба Рон Керлин и шериф Гордон. Теперь поочередно подходили школьные друзья, вспоминая о моментах, проведенных рядом с Полом. Дэн на негнущихся ногах, медленно приблизился к гробу. Долго молчал, глядя на покойника, потом неожиданно погладил
Джек подошел последним. Мистера Джереми с силой сдерживали с двух сторон, не давая броситься на грудь сына. Джек смотрел на восковое лицо, бескровные губы, длинные ресницы, и душа переполнялась ненавистью к человеку, виновному в катастрофе.
– Пол, обещаю, я найду того, кто сотворил такое! – Прошептал он. – Найду ублюдка, клянусь! Разорву собственными руками. Он с полна ответит за все горе, которое причинил. За все, что совершил.
«Дверь медленно закрывается, с тошнотворным мерзким скрипом. С каждым последующим дюймом сердце наполняется страхом, ты больше никогда не увидишь его Найфмэн. Ты больше никогда не пожмешь его руку…»
– Пол, прости, что меня не оказалось в тот момент, когда я так был тебе нужен. Никогда не прощу себе этого. Я должен был почувствовать, должен был понять. Я ведь всегда чувствовал, прости. Пока бьется мое сердце, ты всегда будешь жить в нем! Пока бьется сердце, в нем всегда будет жить ненависть к убийце…
Тонкая струйка крови потекла из правого уха Пола. Теперь вблизи выражение его лица не было таким умиротворенным, каким казалось ранее. Он увидел страдание, ужас, неверие и… удивление. Только теперь он увидел, что пальцы рук перебиты и неестественно искривлены, губы приоткрыты, так что видны белоснежные зубы, а густой слой пудры и крема скрывает кровоподтеки по всей правой половине лица.
Отец Сэмуил смотрел прямо на него. Джек сжал кулаки так, что они хрустнули. Внутренняя дрожь усилилась, испарина выступила над верхней губой, а сердце пробивало грудную клетку. «Проклятые птицы, их карканье сводит с ума»!
Луис буквально оттащил его в сторону.
Крышку гроба опустили. Лебедка заработала, опуская его в могилу – последнее пристанище измученного израненного тела. Джереми, вскрикнув, дернулся вперед. Стая ворон кем-то потревоженная с криком взмыла вверх – «зрители» встретили завершения финальной сцены громкими «овациями».
Джек посмотрел в дальний конец кладбища, ребенка не было.
– Дже… – раздался шепот у самого уха. Будто со всей силы ударили в спину. Он дернулся, молниеносно разворачиваясь. Позади, всхлипывая, стоит Моника Грейт. Мокрые глаза за толстыми стеклами очков, кажутся просто огромными. Нервно кусая губы, она смотрит на могилу, продолжая теребить края легкой блузки, не замечая его пристального взгляда.
К шепоту Моника явно не имеет отношения, потому что Джек сразу узнал этот голос. Узнал интонацию. Эту, свойственную только одному человеку манеру говорить тихо, с придыханием, прикрывая руками глаза, будто от усталости. Он узнал бы этот голос из тысячи. Узнал бы даже через сотни лет!
Никому из присутствующих голос принадлежать не мог.
По спине стекла струйка пота. Да, он сразу узнал голос и от этого волосы на голове стали дыбом. Дышать стало трудно, он словно захлебывался, проваливаясь в ледяной омут.
«Дверь… медленно закрывается. Нет! Не уходи»!
Шепот до боли родной и теплый, мог принадлежать только ему. Шепот, который словно машина времени отбросил на много лет назад к тому, кто ушел, навсегда закрыв за собой дверь. Человеку, который был и остается для него всем. Человеку, который был ему братом…