Шелк и тайны
Шрифт:
Хабиб сплюнул на землю.
— Не просто ференги, а неверный и к тому же шпион.
Вокруг погонщика верблюдов раздались смущенные голоса, потом они разом оборвались: сквозь толпу пробирался Абдул Вахаб.
— Ветер холодный, — сказал он, вручая Россу грубое полотенце. — Вытритесь, иначе простудитесь. — Потом повернулся и закричал:
— Здесь есть вода, поэтому остаемся на ночлег!
То, что проводник каравана принял ференги, устраняло любую потенциальную враждебность, а приказ разбить лагерь отвлек большинство зевак на поиски подходящего места, где можно было бы развести костер
Росс вытирал голову, когда подошел Мурад и собрал раскиданную одежду хозяина. Росс с благодарностью надел теплый ватный халат поверх промокших насквозь туники и брюк. Он уже натягивал башмаки, и тут появился Мухаммед Казим. Старика поддерживал под руку его сын.
— Я старик, и моя жизнь немногого стоит, но все равно я благодарен тебе за то, что ты сохранил ее. — Купца слегка пошатывало, однако в его голосе была различима кривая усмешка. — Ты явил мужество и силу льва, а в ответ я едва не утопил тебя.
Его сын, красивый властный мужчина лет тридцати, добавил:
— Правда, это Божья милость, что вы оказались рядом, Кхилбурн. — Он низко поклонился. — За то, что вы спасли моего отца, я, Хуссейн, и вся моя родня перед вами в вечном долгу.
— Ни о каком долге не может быть и речи, ибо я сделал то, что было в моих силах. Так поступил бы любой человек. — Росс вложил кинжал в ножны. — Милостью Божьей, я вырос на море и еще в детстве научился плавать. Уметь плавать и не воспользоваться этим, чтобы спасти вашего отца, было бы грешно.
— Вы скромный человек, Кхилбурн, — отозвался Хуссейн. — И все равно вы рисковали жизнью ради моего отца, и я этого не забуду. — Он повернулся и ушел, все так же поддерживая Казима.
Росс поглядел на Абдула Вахаба:
— Мне очень жаль. Я не хотел привлекать внимание к собственной персоне, но выбора не было. Как вы думаете, теперь возникнут неприятности?
Кафила-баши покачал головой:
— Нет, ибо вы рисковали жизнью, чтобы спасти от смерти правоверного. Я расскажу, для чего вы следуете в Бухару, и это принесет вам еще больше уважения. — Он задумчиво посмотрел вслед удалявшемуся купцу. — Мало того, что вы проявили бескорыстный акт мужества, вы еще и приобрели себе могущественного друга. Несмотря на скромное одеяние, Казимы — одна из богатейших семей в Бухаре, возможно, их влиятельность пригодится вам в вашем деле. — Слегка наклонив голову, Абдул Вахаб отошел.
Подошел Салех, ведя всех пятерых верблюдов на привязи друг за другом. Четверо из них устремились к воде, но Джульетту, которая возглавляла шествие, больше интересовал ее хозяин. Завидев Росса, она ускорила шаг, приблизилась, склонила голову и ткнулась хозяину в грудь, что скорее характерно для лошадей, а не верблюдов.
Такой жест любви, исходящий от животного внушительного размера, не мог оказаться незамеченным, и Росс едва не свалился с ног.
— Эй ты, полегче! — Он засмеялся, а верблюдица принялась жевать его промокшую тунику. Погладив Джульетту по морде, Росс произнес:
— Похоже, ты довольна, что я насквозь промок.
И тут из-за спины послышались приглушенные комментарии:
— Сам виноват. Безмозглые женщины обожают героев.
Росс усмехнулся. «Когда мы жили вместе, жена часто обвиняла меня в том, что
— Кхилбурн, — сказал Салех, — вы с Джелалом промокли, вам надо поесть и согреться. Если вы с ним позаботитесь о том, чтобы напоить верблюдов и наполнить наши бурдюки, мы с Мурадом соберем хворост и разожжем костер.
Согласившись на это предложение, Росс и Джулиет повели верблюдов вдоль по берегу вади, пока не нашли мелкую лужу, где животные могли бы напиться, не опасаясь при этом свалиться во все еще грозный поток. К счастью, верблюды не слишком хотели пить, иначе они стали бы неуправляемыми. Но все равно, едва ступив в воду, животные сбились в кучу и принялись толкать и пихать друг друга, как мальчишки-школьники.
Джулиет тем временем стала наполнять почти пустые бурдюки. Вода была илистой, но, в общем, уже отстоялась, да и потом в пустыне такие мелочи несущественны: жажда куда страшнее.
Поблизости никого не было, и, воспользовавшись этим, Джулиет тихо сказала:
— Ты страшно рисковал, Росс. Я прекрасно плаваю, но ни за что не осмелилась бы нырнуть в такой поток.
— Это тот самый случай, когда имеют значение рост и сила, — спокойно отозвался он. — Я не стал бы пытаться, если бы счел, что погибну.
— А мне показалось, что ты недооценил степень риска и в результате чуть не погиб. — И в тот же миг Джулиет осознала, что ворчит на мужа, как торговка рыбой. Пришлось замолчать. Картина его гибели явственно предстала перед ее мысленным взором, она все еще дрожала. Особенно жутко ей было, когда Росс долго не появлялся на поверхности воды. Ей хотелось кричать, взывать к небесам, молить Бога, чтобы он не погиб. «Ведь мы еще не решили всех проблем!» Впрочем, она мучилась оттого, что понимала: умрет он или останется в живых, между ними по-прежнему будет невидимый барьер.
Навалившись всем своим весом, Росс заставил верблюда повернуть назад, ибо животное выказало намерение напасть на своего приятеля.
— А ты что, предпочла бы, чтобы я бросил Мухаммеда Казима умирать?
Она поколебалась немного, потом нехотя ответила:
— Нет, конечно, особенно сейчас, когда это происшествие принесло нам удачу. Но тем не менее ни к чему тебе лишний раз рисковать. И особенно ради незнакомца.
Росс изумленно поднял брови.
— Не глупо ли с твоей стороны беспокоиться о том, что я захлебнусь в потоке, когда у меня есть отличный шанс испытать куда более мучительную гибель в Бухаре?
Раздосадованная его легкомыслием, Джулиет сказала:
— Я бы предпочла, чтобы ты нигде не умирал.
— Вглядись-ка получше в этот луч надежды. Ведь если такое случится, ты по крайней мере снова станешь свободной.
— А я и так свободна! — огрызнулась она. — мне не нужна твоя смерть, чтобы доказать это. Когда я увидела, как он потянул тебя под воду… — Она закусила губу, радуясь, что под покрывалом он не видит ее лица.
— Весьма сожалею. Наблюдать всегда тяжелее, чем переживать самому. А худшее еще впереди. — Росс помрачнел. — Я бы предпочел, чтобы ты оставалась в Сереване.