Шепчущий мрак
Шрифт:
— Меня поразила коллекция вещей и фотографий, собранных в той комнате, под лестницей. Все они тщательно и любовно размещены. Когда же мисс Уорт этим занималась?
— Это было, когда мы только что приехали в Берген. — Лицо Ирены смягчилось и помолодело. — Впервые у нее нашлось место для ее коллекции, и я помогала ей обставить комнату. У мисс Уорт тогда еще мелькали мысли о том, чтобы вернуться в кино, и все эти вещи много значили для нее.
— Вы видели какие-нибудь ее картины?
— Конечно. У нее есть копии нескольких
— Скажите, у нее есть этот фильм — "Шепчущий мрак"?
— Есть, Но она никогда не показывает его. Воспоминания, связанные с ним, слишком мучительны.
— Она когда-нибудь говорила вам о трагедии, связанной с этим фильмом?
— Да, говорила.
Тон ее голоса внезапно изменился, и я поняла, что Ирена не станет обсуждать со мной подробности той ночи, когда погиб Кэс Элрой. Я немедленно переключилась на проблемы более насущные, надеясь усыпить ее бдительность и добиться большей откровенности.
— Лора прошлой ночью разгуливала во сне. Вам это известно?
Она как будто не особенно удивилась:
— Прошлой ночью? Нет, я не знала. Иногда она встает и бродит по ночам. Я пытаюсь проследить и пойти за ней. Но боюсь, прошлой ночью я крепко спала. А что она сделала?
— Явилась ко мне в комнату. Я как раз вышла на несколько минут, чтобы… чтобы посмотреть, как выглядит ночной Берген. Когда я вернулась, она стояла перед портретом, который вы повернули лицом к стене. В руках держала ножницы.
— Ножницы?!
— Да. Доктор Флетчер, должно быть, хватился ее. Он спустился вниз и обнаружил Лору у портрета. Отобрал у нее ножницы и увел наверх.
Ирена горестно качала головой:
— Ее нельзя оставлять одну по ночам. Иногда я находила ее в саду в два часа ночи. Однажды она взобралась на окружавшую дом стену. Если бы я не подоспела вовремя, могла бы упасть и пораниться.
Эти сведения кое-что добавили к уже сформировавшемуся у меня образу Лоры Уорт — женщины, внутренне глубоко травмированной, с неустойчивой психикой. Я тревожилась за нее, и моя тревога все возрастала. Однако больше всего меня заинтересовало ночное происшествие.
— Но прежде чем доктор Флетчер нашел ее, — безжалостно добавила я, — она изуродовала свой портрет — ножницами.
Остолбенев, Ирена уставилась на меня, затем выскочила из-за стола. Я пошла за ней и видела, как она сияла портрет с крюка и повернула его лицевой стороной наружу. Затем, протянув руку, потрогала кончиком пальца крестики и нолики.
— Это игра, — удивленно заметила она.
— И притом незаконченная. Как вы думаете, что это значит?
— Как это может что-нибудь значить, если она проделала это во сне? — Неожиданно Ирена метнула на меня острый взгляд. — Когда вы увидели доктора Флетчера?
— Когда он вошел в комнату из холла. Наверное, заметил, что Лоры нет в спальне, и спустился следом за ней. Как вы думаете, он рассказал
— Ничего. Абсолютно ничего.
— Тогда он, видимо, не сказал ей.
— Пока не сказал. — Внезапно Ирена бросилась к портрету и порывисто повернула его снова лицом к стене. — Нельзя, чтобы она явилась сюда и увидела… это. Она придет в ужас.
— Но она должна знать! — настаивала я. — Разве не лучше заранее сказать ей, прежде чем она сама случайно обнаружит изуродованную картину.
— Возможно, доктор Флетчер ждет подходящего момента, — сухо промолвила Ирена с ноткой горечи.
— Куда вы, собственно, клоните?
Не ответив, она отошла от картины. Мы обе вернулись в столовую и сели за стол. Ирена Налила мне чашку горячего кофе. Но что-то мешало нам обрести прежнюю свободу. Мой вопрос висел в воздухе между нами.
— Возможно, ему нравится ее травмировать, — изрекла, наконец, Ирена.
— Травмировать? Хотите сказать, что Майлз мог бы сообщить ей об этом специально, чтобы сделать больно?
— Это меня не удивило бы, — бросила Ирена. — Лора привязана к своему мужу. А он вполне способен причинить ей боль, когда ему этого хочется.
— Тем более, почему не сказать ей?
— И позволить доктору Флетчеру отказать мне от дома за то, что я расстроила его жену? Он этого и добивается. Ему бы хотелось, чтобы она была беззащитной. Возможно, Лора даже чувствует это. Оттого и пригласила вас сюда.
— Тогда мне лучше самой рассказать ей.
— В таком случае вести себя нужно очень деликатно. Но я резко затрясла головой, отбрасывая эту идею:
— Нет, не хочу ей говорить!
— Но кто-то же должен, — спокойно возразила Ирена. — Я, как видите, не могу.
Покончив с кофе, я отодвинула свой стул от стола.
— Доктор Флетчер дома? Может быть, мне поговорить с ним, выяснить, каковы его планы?
— У него какая-то встреча, он уже уехал. Лора одна наверху, ждет вас.
— Что он делает в Бергене? У него всегда какие-то встречи — даже сегодня, в нерабочий день. Я думала, он на пенсии.
— Кажется, он намерен иметь здесь практику. Врачи всегда нужны. Мисс Уорт говорит, он подыскивает подходящий офис. Она хочет остаться в Бергене, а доктора угнетает безделье. Даже в праздник находятся люди, с которыми он может встретиться.
— Ладно. Пойду к ней, — решила я. — Спасибо вам за то, что рассказали мне обо всех этих вещах. Вы — истинное благо для Лоры. Не знаю, что бы она делала без вас.
Она довольно улыбнулась — впервые за время нашей беседы — и принялась бесшумно убирать посуду со стола.
Я поднялась наверх.
Лора стояла у балконной двери. Она снова облачилась в один из своих сказочных нарядов из прошлого — в платье из очень светлого шифона цвета морской волны, — развевающееся при ходьбе, и казалась воплощением грации и неувядающей прелести.