Шепот души
Шрифт:
Врачи уговорили Симу поехать с отцом в санаторий, чтобы строго следить за его здоровьем.
Миновал май, настал июнь с долгими светлыми вечерами и прекрасными рассветами. Сима с отцом собирались отправиться в далекий путь на юг страны.
Они приехали в город Ялту, поселились в гостинице. Прямо через дорогу от гостиницы лежало море. На пляже развевался голубой флаг – свидетельство его чистоты. Сима смотрела на море. Она любила слушать, как волны бьются о камни, как взволнованно кричат чайки. Пляж золотился песком. Солнце радовало глаз. Море словно тоже дышало, то глубоко вбирая в себя воду, то выталкивая её обратно на песок. Сима пыталась дышать в одном ритме с морем. Её это успокаивало.
Их вызвали на прием к врачу, и после плотного завтрака они зашли в кабинет. Доктор строго посмотрел на них, Симу это насторожило. С ней он переговорил три минуты и попросил оставить их одних. Через 15 минут вышел отец достаточно грустный, держа санаторную книжку в руках, расписанную
Несколько дней они дышали морским воздухом, делали процедуры, выходили гулять, но Максим Петрович это делал не чаще, чем один раз в день, отговариваясь тем, что есть балкон. Сима уходила одна, а он работал с бумагами. Однажды вечером после ужина они находились в номере. Отец работал с документами, дочь читала книгу, в дверь постучали энергично и Максим Петрович предложил войти. На пороге стоял доктор в белом халате, пригласили его пройти и сесть. Он медленно дошел до кресла, опустился в него и спросил, почему они не гуляют. Сима ответила, что пыталась вытащить отца из номера полюбоваться на море, но дальше балкона он не настроен выходить. Доктор сказал, что через сорок минут заканчивается его рабочий день, и он зайдет за ними в номер. Отец стал говорить доктору, стоит ли так беспокоиться. Доктор встал, обнял Максима Петровича за плечи и грустно сказал, чтобы они были готовы к восьми вечера для прогулки.
Девушка не ожидала такого визита, разволновалась, но решила надеть спортивный костюм, чтобы доктор никуда не позвал ужинать. Она подумала, что быстро от них отстанет и вернется к морю подышать. Но не тут-то было. Отец был готов раньше дочери и поторапливал, как мог. В дверь постучали ровно в восемь часов, они дружно вышли из корпуса. Не пройдя и ста метров отец сказал, что хочет посидеть на скамейке, и уютно уселся на самую близкую от них. Сима с доктором оторопели, но он быстро нашелся и сказал, что молодым людям не повредит погулять одним в такой прекрасный вечер. Сима медленно пошла по аллее, доктор быстро ее нагнал и заговорил о том, как Максим Петрович лечится. Это тема быстро иссякла, и доктор сказал, что не пора ли им познакомиться. Она протянула руку и назвала имя Сима, он сказал: «Почему не Симонетта? Ведь так красиво звучит ваше полное имя». В санаторной карте отцом оказалось написано полное имя Симонетта. Девушка сказала, что стесняется своего полного имени: «Это моя бабушка назвала меня так в честь своей испанской подруги, с которой дружила и переписывалась долгие годы». Доктор посмотрел на Симу, но промолчал. Потом развернулся к ней всей грудью, наклонил чуть голову и представился Сергеем Викторовичем. Они пожали друг другу руки и пошли по аллее.
Смеркалось. Сима и доктор сели на скамейку. Девушка спросила, был ли он на фронте в лихие годы 1941–1945 годы. Сергей Викторович ответил утвердительно и стал рассказывать, как студентом медицинского института помогал врачам спасать раненых бойцов: «Несколько раз мы попадали под бомбежки, дважды чуть нас не взяли в плен, порой не спали по несколько суток, делая операции. Многие остались в живых, и мы иногда видимся». Сима поделилась своей историей жизни, рассказала про фотографии на стене с семьёй отца, про то, как долго они были чужими, и как, наконец, она может сейчас сказать, что он ее родной отец. Сергей Викторович принял историю ее жизни близко к сердцу. Их разговор был доверительным и даже нежным. Голова Симы была легка, и она с таким удовольствием рассказала о себе, что с трудом понимала, почему это произошло. Вдруг душа ее наполнилась таким теплом к этому человеку, что хотелось расцеловать его в обе щеки или просто прижаться к его груди. Но он тихо сидел, низко склонив голову, и о чем-то думал. Она тихо позвала его. Они пошли по направлению к их корпусу. Проводив девушку, он сказал, не согласится ли она через день составить ему компанию и еще погулять по берегу моря, и сходить в кафе выпить по чашечке кофе. Он просто сказал, что у него таких свиданий давно не было, и, если что не так, просит простить его. Сима поднялась на цыпочки, поцеловала его в щеку и побежала в корпус. Два дня они не виделись, и Сима ждала встречу с нетерпением.
К восьми вечера она спустилась к аллее и увидела его вдалеке, сидящего на скамейке. Он помахал рукой, и они пошли друг другу навстречу. Сергей Викторович рассказал, что был два дня на конференции по кардиологическим вопросам, и там он показал медицинским светилам анализы Максима Петровича. Было сделано общее заключение. Говоря простыми словами, сердце его, как у старого человека. Ему нужно серьезно заниматься своим здоровьем, если он хочет продлить свои дни жизни.
Девушка была крайне озабочена информацией Сергея Викторовича и не могла понять, какие ее дальнейшие действия по поводу отца. Сергей Викторович сказал, что он завтра будет на работе и об этом с коллегами будет думать, как облегчить состояние здоровья ее отца. Он встал, подал ей руку и сказал, что знает место, где можно выпить вкусный кофе. Они медленно пошли по дорожке к центру города. Зашли в кафе, девушка с удовольствием села на стул, сказав, что устала от ходьбы, и принялась рассматривать стены, где висели фотографии
Она отправилась в свою комнату и долго раздумывала над словами отца, сидя у окна. За окном сверкала молния, гремел гром, начинался дождь.
Оставалось несколько дней до их отъезда, она пошла за выпиской. Ее отправили в кабинет к доктору, сказав, что он просил зайти. Неизвестно по какой причине она избегала встреч, и, видимо, доктор тоже. Войдя в кабинет, Сима почти столкнулась с Сергеем Викторовичем, который хотел выйти из кабинета, и подала ему случайно руку. Он машинально взял её и прижался к ней губами, это было трогательно, и у нее выступили слёзы на глазах. Он обнял ее за плечи и повел к кушетке, на которую они вместе сели. Он заговорил тихо и мрачно: «Я вряд ли много смогу дать такой красивой и умной женщине, как вы, Симонетта, – сказал Сергей. – Я много дней думал, как быть дальше, и решил просто не вмешиваться в вашу молодую жизнь, тем более у вас есть любимый мужчина». Он замолчал, а она тихо сказала, что он не любимый, он просто есть, и она ему не любимая. Сергей Викторович поднял голову и долгим взглядом посмотрел на нее. Он предложил оставить разговор до следующей их встречи, но не обозначил, когда она должна состояться.
Сима с отцом уехали в город Ленинград, и каждый стал жить своей жизнью. Отец стал снова много работать, как, впрочем, и дочь. Виктора она пока видеть не хотела, откладывала встречи по разным причинам. Он не настаивал.
Через несколько дней после приезда из санатория к ним в гости с тортиком приехала Галина. Это была миловидная женщина, средних лет, с грустными глазами, но приятной улыбкой. Они немного пообщались, и Сима сбежала от них под предлогом похода в библиотеку, так как ей было пока трудно с ней общаться.
Сима работала над диссертацией и должна была много времени отдавать библиотеке, архивам и новым статьям по ее теме. Научный руководитель был доволен, и в нее это вселяло уверенность.
Сима изредка созванивалась с подругами. У Верочки с Романом родился малыш Антошка, которого они безмерно любили, Софья была его крестной. Вера много и долго рассказывала подругам о том, что когда ребенок рождается, встает на ноги, начинает играть, с каждым днем маленький человек все больше и больше напрягает свою мыслительную деятельность: начинает узнавать родителей, родных, улыбаться. Это такое счастье – быть с ним рядом и осознавать, что ты мама.
Соня была в поисках личного счастья, но к этому не прикладывала особенных усилий. Она много и интересно работала в школе учителем русского языка и литературы, и образовательно-воспитательный процесс её увлекал. Ребята ей отвечали большой любовью, и они много делали интересных проектов для своего класса и школы. Я была горда за неё и помогала выступить с лекцией, сходить с ними на экскурсию или однодневный поход.
Однажды, возвращаясь домой из библиотеки, на противоположной стороне Сима увидела Алексея. Он шел с папкой под мышкой и о чем-то думал, никого не видя перед собой. Она решила вечером спросить у отца, как он поживает? В ее душе ничего больше не трепетало, и Сима была рада этому обстоятельству. Всё проходит, и любовь не вечна, если это была любовь, а не влюбленность. Отец сказал, что он давно работает в городе на строительстве большим начальником, и он с ним созванивается. Дочь промолчала.
Подходило время защиты диссертации, она работала над ней, но детский сад не бросала. В детском саду менялся коллектив, стали приходить молодые девочки, и ее стали называть Симонетта Максимовна.
Война уходила все дальше, страна готовилась отмечать двадцатилетие победы над фашистской гадиной, немецкой Германией. Ветераны получали ордена и медали к этой дате, кого-то находили военные награды в послевоенное время. Во всех школах проводились классные часы с присутствием ветеранов, которые рассказывали о своем боевом пути и своих товарищах. Приносили военные письма, фото, газеты, личные вещи бойца, и школьники слушали и мечтали быть защитниками страны.