Шепот фиалок

Мэдл Линда

В тишине раздался ее смех. Искренний, легкий, от которого у Николаса потеплело на сердце. Он прекрасно понимал, что Дэвис не одобрит их отношений, но за этот смех он готов был пойти на что угодно.

– Пожалуй, тут вы правы. В самом деле – поздновато, – согласилась Дориан.

Николас был рад, что мысль о возможном скандале ее не волнует. Сам он с наслаждением представлял, как вытянутся все эти благообразные лица, когда мельница слухов заработает на полную мощь. Уму непостижимо – Николас Сикум и Дориан Сент-Джон!

Ручка

двери угрожающе заскрипела. Снаружи раздался приглушенный шепот. Дориан окаменела.

Николас понял, что нужно действовать немедленно. Даже при всей известной любви Дориан к музыке будет чертовски трудно объяснить кому-нибудь, что, собственно, они тут искали, копаясь в книгах графа. Николас схватил ее за руку и увлек вниз, под длинный стол, чуть ли не до полу закрытый скатертью.

– Кажется, никого, – прошептал женский голос.

– Отлично, значит, мы сможем спокойно поговорить, – отозвался мужской.

По мраморному полу зацокали каблучки, а следом раздался стук мужских ботинок. Николас пригнул голову и опустил край скатерти.

Щелкнул дверной замок – дверь за неизвестной парой закрылась.

Дориан в ужасе закатила глаза. Николас и сам едва сдерживался – это ж надо так влипнуть! Но положение обязывало, и он прижал палец к губам, напоминая Дориан об осторожности. Кто знает – может, эти двое просто нашли укромное местечко и после одного-двух поцелуев исчезнут?

Тишину библиотеки нарушали лишь шорох одежды и вздохи. А затем женщина застонала, всхлипнула…

– Да-да, еще, еще, вот так…

С каждым доносящимся до них звуком глаза Дориан распахивались все шире. Музыка любви была нова для девственницы. Николас подумал было о том, чтобы закрыть ей уши прежде, чем она услышит продолжение.

Хриплый мужской стон эхом отозвался по гулкой комнате.

– Все-все, хватит, – проговорила женщина. – Вы мне прическу испортите.

Каблучки вновь зацокали по мраморным плитам. Партнерша, явно не доверяя темпераменту своего кавалера, шагнула в сторону.

– Итак, Дэвис, о чем же вы собирались со мной поговорить? – В голосе леди зазвучали командные нотки.

Глаза Дориан округлились.

– Я решил, Элизабет… что… в общем, настало время открыть мои чувства к вам.

Дориан, чтобы ненароком не выдать себя, прижала ладонь ко рту.

Николас про себя крепко выругался. Мало им было испытаний во время этого приема, так недоставало еще стать невольными свидетелями объяснения Дэвиса с его избранницей!

– И что же это за чувства? – спросила Элизабет.

Николас решил, что для столь романтического объяснения ее голос звучит слишком холодно. Не может же она не понимать, о чем речь!

– Мы встречаемся вот уже несколько месяцев… – раздался взволнованный голос Дэвиса. – …У меня было время понять, что я люблю вас. Надеюсь, что мое чувство взаимно…

После

этих слов Дэвиса наступила неловкая пауза.

– Эти месяцы и мне доставили немало удовольствия, – произнесла наконец Элизабет. – Должна признаться, я к вам тоже при… вы мне тоже небезразличны, Дэвис.

– Боже, как я счастлив слышать эти слова от вас, Элизабет! – В голосе Дэвиса зазвенело радостное облегчение. – Теперь я могу набраться смелости просить вас стать моей женой.

Тишина, повисшая в гулком, полупустом помещении, казалась осязаемой.

– Конечно, я понимаю… мое предложение так неожиданно… – поспешно забормотал Дэвис, словно тишина давила всей тяжестью и на его плечи. – Я должен обратиться к вашему отцу… И я это непременно сделаю. Я готов пойти на все, чтобы заслужить его согласие. Вы ведь не будете счастливы, Элизабет, без отцовского благословения…

Дориан вся так и сникла на глазах у Николаса. Закрыв лицо ладонями, она замотала головой.

– Да, Дэвис, признаюсь, ваше предложение застало меня врасплох, – произнесла Элизабет. – Боюсь, вы меня неправильно поняли. Я отношусь к вам с симпатией, верно, но выйти замуж… право, не знаю…

Дориан отняла ладони от лица. Глаза ее блестели от слез сочувствия к брату. Николас стиснул зубы. Будь его воля, с каким наслаждением он бы сейчас схватил леди Элизабет за горло да встряхнул как следует! Если не ради Дэвиса, то хотя бы ради Дориан! Господи, неужели у этой дамочки совершенно нет сердца?

– Разумеется, вам необходимо все обдумать. – Дэвис безуспешно пытался замаскировать обиду бесстрастным тоном. – Я и не ожидал от вас моментального ответа, Элизабет.

– По-моему, самый лучший выход, Дэвис, – подождать с решением до конца сезона, – сказала Элизабет.

Если ослепленный любовью Дэвис и поверил этому доводу, то для Николаса мотивы Элизабет были ясны как день. Она все еще не потеряла надежды найти себе мужа получше.

Слезы градом катились по щекам Дориан, и она, как ребенок, вытирала их ладонями. Николас не сводил с нее глаз. Трудно себе представить, чтобы хладнокровная интриганка вот так плакала от жалости к брату. Дориан вдруг громко всхлипнула. Он поспешно сунул ей в руку платок. Их счастье, что Дэвис и Элизабет, захваченные разговором, не услышали этого горестного звука.

– Что ж, пусть будет так, – согласился Дэвис. – По окончании сезона, когда мы оба проверим наши чувства, я вновь попрошу вас стать моей женой. А до тех пор буду жить надеждой. Верю, что каждый новый день будет приближать нас друг к другу.

– Давайте вернемся в зал, не то папа начнет волноваться, – только и сказала Элизабет.

Каблучки застучали по полу, дверь распахнулась, и ее шаги растворились в доносящемся из бального зала шуме.

– Дьявольщина, – сквозь зубы процедил Дэвис.