Шёпот теней
Шрифт:
– Это Лили, – представила она мне черепушку, – Тоже медиум. При жизни.
Из кармана Сани извлекла жестяную банку:
– Это тоже Лили. Всё кроме головы я истолкла в порошок.
Сани снова вышла и вернулась с стеклянной миской и бутылкой растительного масла. Сначала в миску была насыпана белая пыль. Жестянка отправилась обратно в карман. Сани налила в плошку масло и тщательно перемешала. Кажется, я знаю, что будет дальше.
Сани присела на кровать и щёлкнула вымазанным в смеси пальцем мне по носу и осторожно провела по щеке, словно утешая. Лицо у неё сделалось, как у художника,
Мне хотелось увернуться от её рук, от частичек трупа, но полтергейст не позволял даже шелохнуться. Интересно, если я всё же попытаюсь дёргаться, есть шанс, что пальто меня задушит, и мне не придётся становиться коридором? Вряд ли.
Теперь лицо у меня было не только зарёванным, но и грязным. Масло в плошке кончилось, и Сани встала с постели.
– Сейчас я отнесу на кухню лишнее, вернусь и мы начнём.
Сани вышла, а меня просто корчило от страха. Я не хочу быть коридором. Лучше убить себя, только, спелёнатая, я даже этого не могу. Страх ломает естественную защиту медиума. Смогу ли я не поддаться Сани? Исключено. Мне не пересилить ужас. Одна только клеёнка, на которой скоро будут мои мозги… Даже если я справлюсь со страхом, Сани всё равно победит, потому что природные способности против чётко выстроенного ритуала не помогут.
Но я просто должна хоть что-то предпринять, а единственное оставшееся при мне – это те самые способности.
Сани вошла в комнату, как раз когда я приняла решение бороться вопреки всему. В руках она вертела зажигалку. Пока она зажигает свечи, у меня есть минута. Я закрыла глаза и потянулась к миру духов. На самом деле никакого отдельного мира нет, просто я так это воспринимаю: нечто серое, то светлее, то темнее, выпуклое, очень мягкое и шероховатое. И в этом «нигде» существуют духи.
Я с ними общаюсь, ничего больше. Дух может не ответить, соврать, а я ничего не могу с этим поделать. Даже не факт, что я дозовусь до нужного мне духа.
Меня окружало серое пространство, чуть вдалеке я увидела полупрозрачного человека, одетого во фрак. Дух неизвестного, умер в парадной одёжке. Он на меня не взглянул и скрылся. Я вздохнула. Сейчас духи меня заметят, и кто-нибудь обязательно захочет поболтать, и я смогу попросить о помощи.
Я сосредоточилась на том, кого хочу увидеть. Это что-то вроде крика о помощи, обращённого к мертвецам. Зов ушёл, и вскоре, время в сером мире понятие условное, вокруг меня заскользили полупрозрачные люди. Они были точно такими, как в день смерти. Рядом собирались мужчины, женщины, пришла девочка лет пяти с кривыми косичками, две старухи, один безногий на инвалидной коляске.
– О, поглядите-ка, к нам живая пожаловала.
Иногда они бывают недружелюбны. Если уж говорить точно, то духи – это просто память о некогда жившей личности, фотография личности, сделанная в момент смерти. И далеко не все люди дружелюбны, далеко не все готовы безвозмездно помогать.
– С чем пожаловала? – продолжала седовласая морщинистая невероятно сухонькая обладательница белого платья в мелкий зелёный горошек.
Говорить, что меня хотят превратить в коридор нельзя, потому что духи наверняка
– Женщина, практикующая магию со спиритическим уклоном, хочет через меня добраться до вас и подчинить. Ритуал вот-вот начнётся. Мне нужна помощь, чтобы остановить её.
Вредная старушка приблизилась ко мне и усмехнулась:
– Чтобы вмешаться в ритуал нужен кто-то, владеющий магией.
– И умеющий работать именно с ритуалами. Школ магии полно, и не от каждой будет толк, – добавила я.
Старушка закивала, словно я прошла негласный экзамен, но выдавать мне приз она не спешила:
– Я ведьма, но я не смогу тебе помочь.
Я хотела спросить, ведьма она по характеру или подразумевает только своём дар, но инстинкт самосохранения заставил молчать.
– Я могу найти того, кто тебе поможет, уговорю тебе помочь. Что я с этого буду иметь?
– У меня нет времени торговаться.
– Тогда тебе лучше согласиться на любую цену.
Я примерно знала, чего она может захотеть, и ни сколько не сомневалась, что это из серии того, что я делать не захочу, но мёртвая права: выбора у меня особо нет никакого. Я посмотрела на неё вопросительно, пусть озвучит цену, но она исчезла.
– Девушка, – обратился ко мне инвалид, – вы не могли бы передать моему сыну…
Нет, не могу. Потому что этот самый сын вызовет полицию, скорую или просто поставит мне фингал под глаз в зависимости от того, насколько скверный он тип. А главное, сын мне не поверит. И вообще, я не почтальон и не разносчица телеграмм с того света.
– Как тебя зовут, давай поиграем? – сказала мне девочка.
Отвечать, к счастью, никому не пришлось. Вернулась ведьма в сопровождении мужчины лет пятидесяти. У него были залысины, поросячьи щёки, пивное брюшко, обтянутое серым свитером, как барабан. Мужчина разглядывал меня так, словно собирался покупать и пытался решить, стою ли я запрошенной цены. Он должен был меня спасти, а я….
– Я тебе помогу, – осклабился он, – а потом ты сводишь меня…. Ты дашь мне выбрать, где именно мы посидим. Я хочу солёного огурца и сало с чесноком на чёрном хлебе. Ты согласна?
Я кивнула и уточнила:
– У меня сегодня запланирована лекция на вечер. После неё, договорились?
Мужчина кивнул и хотел сделать шаг ко мне, но ведьма его остановила:
– Мои услуги несколько дороже, – сказала она, – Но я тоже хочу в мир живых. Я хочу целый день. Я поняла, что ты медиум, и у тебя клиенты. Я согласна подождать.
– Обещаю, – твёрдо произнесла я, и на это старушка совершенно пакостно улыбнулась.
– Эй, мы тоже хотим! – заголосили все они разом. Мужчина в инвалидном кресле снова попытался говорить со мной о сыне, девочка с косичками подошла и подёргала меня за руку, желая привлечь внимание. Ко мне шагнуло сразу несколько женщин. Я хотела от них отодвинуться, но духи окружили со всех сторон. Ненавижу такие моменты!
Ведьма рассмеялась, я бросила на неё негодующий взгляд. Моё время истекало, и ведьма это поняла. Она отпустила руку мужчины, и он шагнул ко мне. Одного его рыка хватило, чтобы другие чуть попятились. Он посмотрел на меня и раскрыл руки для медвежьего объятия.