Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы
Шрифт:
Когда наступал черед ДозирЭ идти в ночной дозор, молодой воин старался попасть в дальние засады. Сидя в густой листве дерева или спрятавшись за валунами в поле, он с замиранием сердца прислушивался к ночной тишине, завораживающей, обманчивой, полной загадочных звуков. Сигнальный рожок наготове – крепко зажат в руке. И вот он уже видит себя где-то под Кадишем или Масилумусом, отважным следопытом, выслеживающим противника. И слышит неподалеку неясный шорох, а потом хруст веток, сдавленный торопливый шепот. Это коварные иргамовские лазутчики подбираются к лагерю
Он быстро нашел себе товарищей среди воинов отряда – таких же горожан, как и он. Друзья старались держаться ближе друг к другу и, если везло, вместе ходили в дозоры. Воины всего отряда, даже покрытые шрамами ветераны, в целом проявляли дружественность и всегда были готовы прийти на помощь. Быстро привыкнув к суровым на вид цинитам, ДозирЭ уже не обращал внимания на безобидную шутку или подсказку. Только на одного человека он поглядывал настороженно. Тафилуса направили в Иргаму с тем же отрядом. Казалось, этот молчун за всю дорогу не проронил ни слова: только и знал, что шел, ел и спал, а еще быстро и четко выполнял приказы своего десятника.
На третий день цинита миновала небольшой город и приблизилась к крепости Грифы. Высокое мощное укрепление, окруженное водными преградами, железным частоколом и земляными валами, нависало над большим участком дороги. Над одной из башен располагался почтовый пост. В небе над ним кружили и кувыркались голуби, и воины из проходящих колонн со смешанными чувствами рассматривали вольно парящих птиц. Их свободный полет вызывал и удивление, и восторг, и зависть.
ДозирЭ вместе со всеми засмотрелся на голубей, но вдруг кто-то из рядом стоящих толкнул его в плечо: смотри! Грономф огляделся и не поверил собственным глазам. Впереди колонны шагов за пятьсот медленно двигались огромные многоярусные сооружения, строением и высотой напоминающие крепостные башни. «Купола», – понял ДозирЭ.
Молодой воин никогда не видел передвижных башен, но слышал о них множество рассказов от отца и наставников военных ходесс. Раньше они применялись только при осаде городов и собирались на месте непосредственно перед штурмом. Теперь же грономфские тхелосы создали башни на колесах, которые передвигались точно так же, как и валилы (небольшие передвижные механизмы), при помощи тягловых животных, находящихся внутри строения. Такие «шагающие крепости», как их уважительно прозвали коловаты из Междуречья – первые, кто столкнулся с куполами в открытом бою и изрядно от них пострадал, – могли передвигаться не только по мощеным дорогам, но и по земле.
Купола изготавливались в городе Сактафок, где произрастало каменное дерево – лучший материал для подобного рода сооружений.
Цинита ДозирЭ почти нагнала передвижную башню, ползущую по дороге. В походном положении тягловые буйволы находились не внутри, а спереди, лениво волоча за собой тяжелое строение.
– Эй, Ферассион, – крикнул кто-то с самого верха купола предводителю отряда, в котором состоял ДозирЭ, – что за странную толпу ты ведешь? Уж не ополчение ли? Неужто в
Колонна, которую Ферассион вел в Иргаму, и вправду походила на ополчение. Все воины были по-разному вооружены, как попало одеты и носили доспехи разных партикул.
Цинитай поднял голову, и глаза его вспыхнули гневом. Для любого воина не было сильнее оскорбления, чем сравнение с ополченцем – обычным горожанином, мастеровым или торговцем, пришедшим с хранившимся дома оружием по зову правителя. Однако, разглядев знакомое лицо, Ферассион осклабился.
– Эгоу, айм Бордэс. Я возвращаюсь в свою либеру, а это новобранцы и славные циниты из разных партикул, которых мне поручено доставить в общий лагерь.
– Поднимайся ко мне, я дам тебе холодного вина и свои новые походные сандалии, которые мне без надобности. Верно, твои уже стерлись на долгом марше?
И Бордэс демонстративно отхлебнул вина из кожаного сосуда.
– Я бы поднялся, да, видят боги, не успею сделать даже глоток. Скоро авидронские дороги кончатся, поскольку мы приближаемся к иргамовским землям, поросшим лесами и изрезанным оврагами. Боюсь, ты застрянешь, и тебе придется мастерить из купола валилы и убеждать местные племена каннибалов есть вместо жирной человечины этих исхудавших буйволов.
С этими словами Ферассион, довольный своим остроумным ответом, приложил пальцы ко лбу и бросился догонять колонну, успевшую за время разговора изрядно опередить «шагающую крепость».
Как правильно подметил Ферассион, близились пределы авидронских территорий, а далее шли леса, поля и горы, принадлежащие Интелу Тхарихибу. Через десять тысяч шагов от крепости Грифы уже можно было встретить следы пограничных стычек и сожженные иргамовские заставы. Еще через пять итэм авидроны увидели небольшую разрушенную иргамовскую крепость, которая, судя по всему, подверглась штурму авидронской армии.
К вечеру сборная цинита, в которой состоял ДозирЭ, сошла с дороги, проделала не менее десяти итэм по дикой холмистой местности и остановилась лагерем, выбрав на пологом холме удобное место. Отсюда просматривалась всё вокруг до самого горизонта.
На обустройство лагеря ушло немало времени. Отряд не имел при себе землекопного инструмента и необходимого лагерного имущества, и поэтому построенные укрепления были примитивны, ров неглубок, а спать пришлось под открытым небом – слава богам, сезон дождей закончился.
Когда лагерь разбили, Ферассион запретил разводить костры и громко говорить, а треть людей отрядил охранять временное убежище изнутри и снаружи.
Для ДозирЭ это была первая ночь, проведенная в открытом поле, на чужой иргамовской земле. Здесь даже Хомея казалась враждебной.
Только через четыре дня отряд без происшествий добрался до лагеря, где располагалась партикула пешего монолита.
Новичков выстроили на форуме, и ДозирЭ прочитал надпись на украшенном серебряными колокольцами знамени, которое было вывешено над шатром военачальника: «Неуязвимые».