Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы

Стародубцев Дмитрий

Один из отрядов, стараясь таиться, выбрался из ложбины слева и, подойдя к противнику с неожиданной стороны, внезапно атаковал и перебил иргамов. Циниты другого соединения обошли вершину, которая располагалась справа, убедились, что приблизиться незамеченными и атаковать не удастся, и заняли господствующую здесь высоту, с которой стали метать стрелы, зангнии, дротики и свинцовые пули. Иргамы не выдержали напора и отступили. Путь был свободен.

ДозирЭ воспринял неожиданное нападение иргамов как большую удачу. Однако он находился в центре колонны,

и ему не удалось принять участие в стычках. Бой закончился, а черный шнурок всё еще продолжал сдавливать его горло.

На следующий день, продвинувшись на незначительное расстояние, партикула вновь встретила засады, скрывающиеся на высоких местах вдоль тропы. Эгасс совершил тот же маневр, в этом случае не потеряв ни единого человека. И так происходило несколько раз. Противник наседал сзади, и его сдерживал отряд из пятисот человек. Иргамы метали стрелы и камни с вершин, преграждая путь, но их обходили с тыла и заставляли отступать в глубь гор. Землекопы расчищали завалы для прохода монолита и обоза. Таким образом, партикула неуклонно продолжала идти, пытаясь оторваться от преследователей и выйти из окружения.

Шел двенадцатый день горного похода, когда путь партикуле «Неуязвимые» преградила вершина перевала, надежно защищенная с нескольких сторон отвесными скалами. Здесь собрался большой отряд иргамов.

Партикулис Эгасс принял решение атаковать во фронт. Вперед он двинул метателей, а за ними послал тяжеловооруженных воинов, выстроенных в несколько шеренг. Иргамы стойко отбивались, пользуясь своим более выгодным положением. Долгое время исход боя был неясен. Даже авидронский монолит не сломил отчаянного сопротивления противника. Наконец Эгасс, не желая более наблюдать гибель многих своих воинов, приказал трубачу дать сигнал к отступлению.

Поздно ночью партикулис собрал два отряда, куда вошли как легковооруженные воины, так и монолитаи, сбросившие панцири, и отправил их в тыл противнику длинными обходными тропами. По нелепому недоразумению в один из отрядов включили и ДозирЭ.

Стояла темная ночь – Хомея спряталась за пеленой облаков. Шел мелкий дождь, но по лицам цинитов, разгоряченных быстрым маршем, струился пот.

Воины продирались сквозь цепкие заросли эйкуманги, поднимались по крутым склонам, карабкались по отвесным скалам. Несколько цинитов, обвязанных одной веревкой, сорвались в пропасть. Падая вниз, авидроны не издали ни звука, чтобы их крики не позволили обнаружить товарищей.

ДозирЭ шел одним из первых, без труда поспевая за легковооруженными следопытами. Цинитай, возглавлявший отряд из ста пятидесяти человек, несколько раз осаживал нетерпеливого воина. Но ДозирЭ думал о своем. Он боялся, что бой закончится слишком быстро и он опять не успеет принять в нем деятельного участия. А кто знает, когда представится следующая возможность?

Вскоре авидроны, связав длинную лестницу, один за другим спустились с высокого утеса в седловину. Пройдя по ущелью между двух гор, они попали в низину – распадок, заполненный по колено грязной дождевой водой. Теперь, согласно расчетам Эгасса, воины Инфекта

должны были находиться в тылу иргамов.

Цинитай дождался отставших, махнул рукой, и отряд ступил в мутную холодную воду, скрывавшую ямы и коряги. Двигались медленно, стараясь не бряцать оружием. Вода уже подбиралась к ножнам мечей. Внезапно из темноты послышались хлесткие щелчки самострелов, и несколько воинов рухнуло в воду.

Авидронский цинитай понял, что иргамы, наученные горьким опытом недавних сражений на высотах, обеспечили заслоны на путях вероятного обхода. Монолитаи попали в засаду, находясь в наименее приспособленном к обороне месте. Он приказал метателям сдерживать натиск, а сам попытался собрать воинов как можно ближе друг к другу, чтобы обеспечить хоть какое-то подобие боевого строя.

Но военачальнику не удалось сплотить монолит. Длинная стрела с черным оперением воткнулась ему точно в рот. Он только взмахнул руками, опрокидываясь на спину. С трех сторон к «неуязвимым» уже спешили с криками иргамы, которых на первый взгляд было значительно больше, чем авидронов.

Во врагов полетели стрелы, и они отвечали тем же, основательно прореживая ряды авидронских метателей. Ближе воздух рассекли сотни дротиков, а потом со свистом полетели метательные топорики. Наконец оставшиеся в живых выхватили мечи, выставили копья и хлестко столкнулись в рукопашной схватке.

ДозирЭ увидел иргамовских воинов, высоких, плечистых, вооруженных по авидронскому образцу. В первые мгновения он почувствовал подспудный страх, знакомый ему еще со времен Ристалищ. Но нерешительность улетучилась после нескольких отбитых ударов. Он забыл о своих неприятностях, о черном шнурке, о голоде; его захватил бой, и он внезапно почувствовал себя сильным, гибким, неукротимым, отважным.

Плечом к плечу с ДозирЭ дрались другие авидроны. Перед лицом смерти, сплоченные жарким боем, все они сейчас были воинами Инфекта, и не важно, носил ты черный шнурок или нет. ДозирЭ выручал товарища слева, а авидрон справа отвел от него самого сокрушительный удар боевого цепа.

Иргамов сражалось так много, что на месте каждого убитого появлялось трое живых. Действовали они в рассыпном строю при поддержке многочисленных метателей и старались охватить авидронский отряд со всех сторон.

Но они, как и прежде у оврага, недооценили опыт и мощь партикулы, с которой они столкнулись. Иргамы сражались не просто с врагом, а с одним из отрядов легендарного монолита, привыкшего сокрушать всё на своем пути. Так, оказавшись меч к мечу со знаменитыми авидронскими «бессмертными», нападавшие рядами падали в воду, сраженные крепкими точными ударами.

Вскоре всё смешалось: крики, звон оружия, треск разлетающихся щитов. Полтысячи человек, стоя по колено в воде посреди огромной лужи, исступленно дрались, не обращая внимания на сильные порывы ветра и хлесткий проливной дождь.

ДозирЭ бился в первых рядах и поразил четверых иргамов. Потом еще двоих. Он даже удивился, как легко всё получалось. Совсем недалеко от него сражался Тафилус. Тяжелыми смертельными ударами он крушил иргамов, и никто из них, встретившись с исполином нос к носу, не оставался в живых.