Шерас. Летопись Аффондатора. Книга первая. 103-106 годы

Стародубцев Дмитрий

Призрак некоторое время стоял неподвижно, и авидроны, когда их глаза привыкли к темноте, различили существо высокого роста в черном. Меж тем «нечто» тронулось с места и, не приближаясь к воинам, начало покачиваться в воздухе.

– Кто ты и что тебе надо? – испуганно, но грозно спросил Идал.

Существо лишь зашипело в ответ.

– Да что с ним говорить! – осмелел наконец Тафилус и вдруг бросился в атаку, размахивая своим грозным оружием.

– Остановись, Тафилус! – запоздало вскричал Идал.

Но было поздно. Девросколянин уже вступил

в жестокую схватку с призраком. Его меч с шумом рассекал воздух, а сам он воинственно кричал, точно так, как кричат авидронские монолитаи за мгновение до столкновения с врагом. Друзья видели только развевающийся плащ «бессмертного» и трепещущие тени на стене. Вскоре, однако, что-то тяжелое рухнуло на пол, и всё стихло.

– Эй, Тафилус! – испуганно позвал ДозирЭ.

Ответа не было.

– Надо зажечь факел, – решил Идал.

Воины долго возились с огнивом, и вот наконец пространство озарил спасительный свет. Друзья увидели на полу тело своего друга с залитым кровью лицом. Больше здесь никого не было. Призрак бесследно исчез, так же необъяснимо, как и появился.

– Тафилуса победил злой дух. Можно себе представить, какой силой он обладает, если легко расправился с лучшим воином партикулы «Неуязвимые», – с ужасом произнес ДозирЭ.

Друзья склонились над телом товарища. Их отчаянию не было предела. Однако вскоре Идал радостно вскрикнул: на лице поверженного друга он не обнаружил ничего, кроме нескольких глубоких и кровоточащих, но неопасных царапин. Тафилус открыл глаза.

– Где я? – спросил он удивленно.

– О, счастье! Преклоняюсь перед тобой, Божественный, – вскричал ДозирЭ.

Воины помогли Тафилусу подняться. Идал смазал раны товарища грономфской грязью, и кровотечение прекратилось. Девросколянин был смущен и что-то бормотал себе под нос.

– Зачем ты нарушил строй и бросился в атаку? – недовольно спрашивал Идал.

– Я лишь хотел проверить, можно ли убить этого призрака авидронским «огненным драконом».

– Ну и как, проверил?

– Сражаясь, я почти ничего не видел, но однажды почувствовал, что попал в цель…

– Ты попал в цель, но никого не убил. А значит, злого духа, с которым мы столкнулись, невозможно уничтожить при помощи меча, – рассудил Идал.

– Наверно, это так, – с грустью согласился Тафилус.

Друзья, поддерживая под руки еще не совсем пришедшего в себя воина, поспешили покинуть молитвенные покои. Они вернулись в отряд и, сохранив происшествие в тайне, тихонько заняли свои циновки. В ту ночь ДозирЭ снились иргамовские призраки, преследующие его, и он в крайнем смятении духа просыпался несколько раз, с ужасом прислушиваясь к странным ночным звукам.

Через несколько дней в поместье снаряжали обоз для отправки в лагерь Эгасса: грузили зерно, онис, ткани, кожи, медовые орехи, амфоры с пальмовым маслом – все, что было обнаружено в его вместительных хранилищах. Повозок не хватило, и съестные припасы и вино, найденные в доме, пришлось навьючить на крепких низкорослых лошадей,

которых здесь разводили в великом множестве и использовали как тягловую силу. Но и при этом удалось погрузить не все. Когда обоз двинулся в путь, сопровождаемый блеющими стадами и длинными колоннами рабов, раздались крики авидронских цинитов. Многие не сразу поняли, что случилось. А произошло удивительное событие: в одном из многочисленных подвалов дома, за кожаными сосудами с нектаром случайно обнаружили золотую статую огромных размеров. Статуя была аккуратно обернута кожами, дабы избежать самого незначительного повреждения, и присыпана землей.

Привели старика иргама и показали ему находку. Полуслепой винодел в страхе рухнул на колени и принялся неистово молиться. Старика долго допрашивали, но он отказывался говорить, и только когда несчастного пригрозили убить, он поведал, что золотое изваяние – не что иное, как статуя Слепой Девы из Масилумуса – величайшей богини всех народов, главной святыни иргамов.

– Мы все умрем, – сотрясаясь от ужаса, сказал старик. – Эту статую охраняет неуязвимое семипалое чудовище-призрак. Оно имеет один глаз, при помощи которого Слепая Дева способна видеть всё вокруг, и семипалые лапы с длинными железными когтями…

Некоторое время спустя в уединенном месте ДозирЭ и Идал разглядывали раны Тафилуса. Грономфы пересчитали царапины, пересекающие длинными полосами лицо и голову могучего девросколянина.

– Семь, – задумчиво подытожил Идал.

– О Гномы! – воскликнул ДозирЭ в смятении.

Айм, возглавляющий авидронский отряд, выставил возле статуи стражу и приказал изготовить особую повозку, чтобы можно было перевезти Слепую Деву в лагерь. Пригнали мужчин из ближайших селений, но они, несмотря на многочисленные угрозы, отказались работать. Циниты принялись мастерить повозку своими руками, однако дело продвигалось медленно.

К ночи ДозирЭ, Тафилуса и Идала направили сторожить Слепую Деву. Друзья облачились в тяжелые доспехи, словно перед сражением, и вооружились таким количеством копий, дротиков, мечей и кинжалов, будто готовились к смертельному бою. Воины авидронского отряда только весело посмеивались над суеверными товарищами, столь серьезно воспринявшими слова старика иргама. Однако они не отвечали на безобидные шутки, были настроены весьма решительно и подготовились к предстоящему наряду с самой похвальной тщательностью.

Спустившись в подвал, где находилась священная статуя, авидроны разожгли два десятка факелов, ярко осветив сводчатый потолок и заплесневелые стены, выложенные из крупного камня.

– В этой Деве золота не меньше пяти фуриш, – наметанным взглядом оценил изваяние Идал. – А это не менее двадцати пяти тысяч берктолей. За такую находку весь отряд будет удостоен щедрых наград, – и сын богатого эжина посмотрел на ДозирЭ.

Но грономф на этот раз вовсе не помышлял об очередном наградном платке, а лишь отвечал укоризненно: