Шериф и его кот
Шрифт:
— Останешься у нас? — с лёгким намёком поинтересовалась Бель.
Я ненадолго задумался и кивнул. В самом деле, почему бы и нет. Заслужил трудами праведными.
— Останусь, но только если… вы меня поняли.
Пру страдальчески вздохнула и посмотрела на Бель. Та на неё. После чего дамы дружно покраснели и кивнули.
— Хорошо, извращенец. Но в последний раз! И только после того, как тщательно вымоешься.
Вечер пошёл своим чередом. Я славно отужинал, поигрался с детишками, а потом залез в ванну. Ну как в ванну? Вряд ли в Монтане где-то можно найти настоящую чугунную ванну. Железных дорог нет,
Если точнее, то я залез в большущую деревянную кадку, застеленную простынёй, чтобы заноз в задницу не нахвататься.
Откинул голову на бортик, закрыл глаза и задумался.
Собственно, что мне ещё надо от жизни? Дом есть, коты есть, дети есть, денег хватает, жёны, а вернее, женский пол, в ближайшей доступности тоже присутствует. Грёбаной толерантностью и прочей грёбанной заумью даже и не пахнет. Вокруг сплошной экологический парадиз, а молоко и сметана — это молоко и сметана, а не искусственная хрень. К тому же, занимаюсь любимым делом. Я сейчас о лечении, а не об убийствах. Получается, жизнь удалась? Вот честно, в двадцать первом веке я чувствовал себя гораздо неуютней, чем в грёбаной Монтане девятнадцатого. Людей мало, а при желании можно легко убраться туда, где вообще человеков не присутствует. Вот повыбью уродцев, вообще наступит тишь да благодать. Наделаю Бель и Пруденс ещё детишек, штук эдак шесть или восемь на двоих, да заживу мирно и спокойно. А цивилизация пусть идёт в жопу.
Неожиданно послышался странный хлопок, очень похожий на выстрел из карманного короткоствольного револьвера. В потом сразу второй и третий. А уже после этого приглушённый истошный женский вопль.
— Твою мать, — я одним рывком вылетел из ванны и вбил ноги в сапоги. После чего ещё раз ругнулся, вспомнив, что оружие оставил в своей комнате.
Оглянулся и подхватил стоящий в углу топор, которым кололи лучину для печки.
Ещё раз прислушался, выскочил в коридор и нос к носу столкнулся с бородатым и патлатым мужиком, который держал в правой руке револьвер.
Глухой хруст, сдавленный хрип — патлатый выронил ствол и начал заваливаться набок.
Я вырвал топор из его черепа, а левой поднял с пола шестизарядник. Только сорвал патронташ с трупа, как на меня выскочил ещё один мужик с коротким дробовиком наизготовку.
Бабахнул выстрел, и сразу же оглушительный дуплет — неизвестный разрядил стволы заваливаясь, уже в потолок.
— Сука… — я заметил, что дверь в детскую открыта, сунулся туда и кубарем полетел на пол, споткнувшись об чей-то труп.
Забарахтался, вскочил на колени и уставился на маленький блестящий револьверчик в руке у мисс Минипенни.
Британка держала его, выставив вперёд обеими руками, и закрывала собой кроватки с детьми.
— Бери детей и в спальню к Пруденс…
Адель кивнула и подхватила детишек. Я выглянул в коридор и махнул ей рукой. Дождался пока гувернантка выбежит и ринулся к лестнице на первый этаж.
Садануло несколько выстрелов, но меня спасло то, что я в очередной раз споткнулся, уже об тело горничной.
Полетел кубарем по ступенькам и сшиб кого-то с ног.
К счастью упал на спину, почти наугад выстрелял весь барабан, а потом снова схватился за топор.
Происходящее расплылось в череде картинок, почему-то
Весь залитый кровью голый мужик, рыча как зверь, рубит топором, неподвижные тела людей на полу.
Пришёл в себя только тогда, когда кто-то истошно заорал с улицы.
— Не стреляйте, шериф, это я, Дункан! Не стреляйте!
Я обвёл взглядом гостиную. Всё вокруг было завалено расчленёнными трупами.
— Матерь божья! — ахнул шотландец, нерешительно переступив порог.
— Бен, ты живой?!! — жалобно всхлипнули Бель и Пруденс, так же нерешительно выглядывая с площадки на лестнице, ведущей на второй этаж.
Я пожал плечами, переступил через мёртвое тело, сел в кресло, аккуратно поставил топор к креслу и прохрипел:
— Виски и сигару, вашу мать. Пожалуйста…
Чуть позже стало ясно, что к нам наведался сам Джесси Джеймс со своими ребятами. Охрану они сняли бесшумно, частью перерезали, а частью пристрелили из лука. Попавшуюся на пути горничную тоже убрали без лишнего шума. Подвело их только то, что засранцы не знали расположения комнат в доме и по ошибке сначала сунулись в детскую, где их встретила мисс Минипенни. Она же отправила на тот свет самого знаменитого Джесси Джеймса, влепив ему маленькую пульку тридцать восьмого калибра прямо в лоб. Пятерых убил я, остальные ломанулись бежать, но наткнулись на ребят с въездного поста, которые услышали пальбу и прибежали на помощь.
Ну а мне…
Мне всего лишь отстрелили…
Нет, не яйца, мне ничего не отстрелили. Вообще ничего, ни царапинки.
Свидание с матерями моих детей очень ожидаемо не состоялось. И не по их вине, я просто вылакал бутыль вискаря из горла и вырубился.
Придя в себя, на следующий день ближе к обеду, вернувшись в город, я по привычке прокрался под окошко офиса, чтобы послушать, что обо мне судачат помощники. Я примерно подозревал уже, что услышу, но версия прошедших событий в изложении грёбаного шотландца оказалась уж вовсе жуткой.
— Голый! — излагал Макгвайр. — Голый, а точнее, в одних сапогах, с головы до ног в крови, елдак торчит и с топором в руках. А вокруг!!! — Дункан сделал паузу. — А вокруг, трупы. Верьте мне, до хренище трупов. Вернее, кусков трупов. Головы, ноги, руки, кишки! Сэмми, засранец, как ты думаешь, что там происходило?
— Ну… — Сэмми Питкин замолчал. — Ну, думаю, босс всех порубил?
— А почему он был голый, недоумок и почему у него хрен торчал? Напомнить тебе, что наш шериф сделал с тем парнем в Вирджиния-Сити?
— Да ну… — ахнул Ленни Фарелл. — Неужто…
— Что-то мне нехорошо, — Малыш Болтон громко икнул.
— Проклятье!
— Матерь божья!
— Больной ублюдок!..
— Да я детям своим буду рассказывать, под началом какого больного ублюдка служил…
— Да, да, сынки… — Макгвайр самодовольно хохотнул. — Мистер Бенджамин Вайт, рубил бошки ублюдкам Джесси Джеймса, а потом имел их всех в шею, чтоб меня разорвало! Да у меня чуть яйца не поседели, после того, как я увидел. А потом мистер Вайт присел в кресло, положил себе на колени топор и так вежливо попросил, принесите мне чашечку кофе, пожалуйста. Кофе, мать вашу, сынки. Пожалуйста, принесите кофе, чтоб я сдох! Вы когда-нибудь слышали, чтобы наш шериф говорил, пожалуйста?