Шерлин
Шрифт:
— Оленька, — строго произнесла бабушка Таня, — не пирожки это, а слоеные конвертики с сырной начинкой.
Бабушка Оля фыркнула и отерла руки маленьким белым полотенчиком.
— Какая разница? — спросила она. — Как говорит наша дорогая внучка…
— Пирожки, конвертики? — расхохоталась я, перебив бабушку. — Все это плюшки!
Бабулечки рассмеялись. Когда-то в детстве я никак не могла понять, почему существует множество названий для выпечки и все изделия из теста называла плюшками. Хоть сухарики, хоть пироженки, хоть пряники. Сначала бабушек это забавляло, а после бабушка
— Обожаю плюшки с сыром! — радостно заявила я, пряча в передний карман джинсов латунный ключ и включая свет в ванной. — И булки. И конвертики! И сыр вообще!
— Мы много сделали, так что ты сможешь взять с собой, — сообщила мне бабушка Таня.
— Здорово! Вы лучшие, бабулечки!
— Мы знаем.
— Кстати, у меня к вам разговор…
— О чем? — хором насторожились родственницы.
— О… о мужчинах.
— У тебя появился мальчик? — радостно уточнила бабушка Оля, заглянув в ванную.
— Оленька, ты… мальчик? Нашей Линочке скоро двадцать, — возмутилась бабушка Таня. — У нее может быть парень, кавалер, поклонник, но никак не мальчик.
Я усмехнулась, вытирая руки полотенцем.
— Так ты хотела поговорить о ком-то конкретном или вообще? — спросила бабушка Оля.
— Вообще, бабулечки, — успокоила я их. — Никого у меня нет.
ГЛАВА 17
Приоткрыв дверь кибитки, я осмотрелась и уже без опасений шагнула сквозь портал. Для обитателей другого мира не прошло и нескольких часов, я же пробыла в родном мире больше недели. Голова до сих пор пухла от всего того, во что я сама себя втянула.
— Ничего, зато у меня есть целый мешок плюшек, — ободрила себя, закрывая дверь, чтобы открыть ее уже не в другой мир, а в мой домик на колесах. — Не буду делиться с девочками, иначе придется все объяснять.
Не смотря на то, что я постоянно сбегала через портал то в свой мир, то еще куда-нибудь, мне пока удавалось скрывать от Фрэнка, Триш и Мэл эти свои исчезновения. Они вообще ни о чем не подозревали. Зато мне удалось убедить их поехать в столицу, чтобы попытать счастья и попробовать попасть на праздник во дворец. Фрэнку идея понравилась. Он даже изменил маршрут, чтобы мы могли успеть в столицу до начала празднества.
— Скоро! Скоро все закончится, — убежденно проговорила я, распаковывая принесенные с собой продукты.
Из-за танцев пришлось юлить и выкручиваться, просить денег у бабулечек, и в итоге здесь, в мире без массового производства, приходилось питаться тем, что закупил для труппы Фрэнк, но я все же могла позволить себе лишнюю печеньку к чаю или леденец в дороге. А теперь у меня был огромный пакет с сырными слойками!
Сбегав к костру и добыв себе горячей воды, я поскорее заварила крепкий чай и вместе с плюшками поспешила подальше в поле, чтобы не смущать попутчиков ароматом сыра. Я могла бы с ними поделиться, но как мне объяснить происхождение продуктов? Тем более, вот уже три или четыре дня кибитки катятся по большому тракту,
Не успела я отойти на пару десятков шагов, как знакомо скрипнула дверь моей кибитки, вынудив меня оглянуться. С самого начала я приноровилась ставить фургон так, чтобы дверь не была видна остальным, но сейчас все равно перепугалась, побоявшись, что Триш или Мэл заметят внезапного визитера.
— Здравствуйте, мастер, — прошипела я, вернувшись назад. — Что вас привело сюда?
Я одновременно и разозлилась, и обрадовалась, но из-за целого спектра эмоций у меня не вышло изобразить хотя бы подобие улыбки.
— Добрый вечер, — задумчиво произнес Бенедикт. — Можно?
— Вы ж уже пришли, — хмуро заметила я.
— Мне нужно кое-что с вами обсудить, но вы не заглядываете сами, — пояснил свое вторжение мужчина.
Я кивнула, принимая такое пояснение, и предложила:
— Тогда давайте поговорим где-нибудь подальше, чтобы никто не услышал.
Бен прищурился, глянув в указанном мной направлении, а после из-за угла взглянул на другие кибитки и кивнул.
Накрывшая поля ночь играла нам на руку, в высокой густой траве мы очень скоро так затерялись, что я рисковала не найти стоянку до рассвета. Ориентируясь на звук, я выбрала для разговора небольшую груду камней, маленьким утесом нависавшую над широким ручьем внизу. Заросли кустарника надежно скрыли нас от посторонних глаз, а свет звезд позволил мне без труда наполнить свою кружку из чайника.
— Я не подумала взять еще чашку, — призналась я. — Но вы можете прямо из чайника хлебнуть, если хотите.
Я ожидала, что мастер откажется. В некоторые моменты он напоминал мне чопорного джентльмена, а из-за того, что мы давно не виделись, неловкость ситуации лишь усилилась. Но Бенедикт взял чайник и благодарно кивнул.
— Слойку? — предложила я, разворачивая слои бумаги.
— М?
Восприняв этот звук, как согласие, я вытащила из свертка самый крупный конвертик.
Давайте, бабулечки! Пусть магия вашего опыта сработает!
Бен с каким-то странным выражением лица взял плюшку и понюхал ее.
— С сыром? — только и спросил он, прежде чем откусить.
— Да.
— Откуда?
— Ну… Из моего мира, — не слишком решительно ответила я, но мастер никак не прокомментировал это, лишь как-то странно вздохнул и откусил еще.
Несколько секунд я молча наблюдала за тем, как он ест, а потом вытащила ему еще один конвертик, вдруг осознав, что испытывали бабушки, наблюдая за мной. Интересно, я тоже похожа на оголодавшего несчастного кота? А в случае с Беном — рыжего кота?
В итоге мне досталось всего две слойки, но я нисколько не расстроилась.
— У вас какая-то особая любовь к сыру? — уточнила я, когда Бенедикт допил чай из носика чайника.
Мастер задумчиво на меня глянул и уклончиво ответил:
— Просто навевает кое-какие воспоминания.
Мне тут же захотелось узнать, что же скрывается за этими словами, но я себя одернула, вспомнив, что Бен здесь вовсе не затем, чтобы рассказывать о себе.
— Так о чем вы хотели поговорить?
— Лина, вы…