Шерлок Холмс и болгарский кодекс (сборник)
Шрифт:
Глава вторая,
в которой мы знакомимся с королевской особой
Вернувшись домой на Бейкер-стрит после чудесного ужина у Симпсона и приятной беседы, приведшей меня в самое благодушное настроение, я предоставил Холмсу колдовать над ретортами и пробирками, а сам отправился в постель и моментально погрузился в тихий спокойный сон. Но долго им наслаждаться мне не пришлось.
Казалось, не прошло и минуты, как в дверь тихо постучали и Холмс воззвал ко мне, стараясь говорить тихо, но тон избрав достаточно требовательный:
– Уотсон,
Было еще темно, и я не сразу понял смысл его слов. Я посмотрел на дверь, из-за которой доносился его голос, и недовольно спросил:
– Мы что, горим? – Я взглянул на часы. – Это безбожно, Холмс! Всего половина пятого утра!
– Я жду вас внизу через десять минут. Помните записку? Клиент обещал быть у нас в пять часов.
– Кто бы это ни был, полагаю, он, как человек воспитанный, явится к пяти часам вечера! – возразил я.
– Друг мой, – шутливо ответил Холмс, – человек, доверивший доставку своей почты Ариэлю [6] , никак не может пожаловать к нам в пять вечера! В это время на Бейкер-стрит полным-полно народу, а наш аноним явно вынужден посетить нас под покровом темноты.
Едва я успел присоединиться к Холмсу и последовал за ним, двигаясь на свет, как он поднял руку вверх и весь напрягся, словно афганская борзая:
– Прислушайтесь! Если не ошибаюсь, это прибыл наш клиент. L'exactitude est la politesse des rois [7] . Почти у самой нашей двери остановилось моторизованное ландо.
6
По-видимому, речь идет о духе воздуха, который служит волшебнику Просперо в шекспировской «Буре».
7
Точность – вежливость королей (фр.).
Крайне заинтригованные, мы метнулись к окну и раздвинули шторы. К тротуару подъехало такси марки «Панар-Левассор», откидной верх которого был поднят из-за сильного ливня. Дверца автомобиля распахнулась, едва машина успела остановиться. Перед нашими глазами предстал субъект самого невероятного вида.
Начать с того, что роста он был преизрядного. Но меня больше заинтриговал его диковинный наряд. Черная маска скрывала верхнюю часть лица до самых скул, а рукава и лацканы двубортного пиджака были оторочены черным каракулем. С богатырских плеч волнами спадал васильковый плащ, подбитый огненно-красным шелком. Сапоги, доходящие до середины икры, с отворотами из дорогого бурого меха, довершали впечатление варварской роскоши.
Возможно, читатель знаком с моим рассказом «Скандал в Богемии», который был первым опубликован в журнале «Стрэнд»? Тогда он наверняка вспомнит королевскую персону, которая таким же эффектным манером нагрянула в наше скромное жилище, словно пума, спрыгнувшая с бразильского ореха, где-нибудь в штате Мату-Гросу.
Приятным напоминанием о том благополучно завершившемся деле служила великолепная старинная табакерка из золота с крупным аметистом,
– Холмс, – воскликнул я, – король Богемии вернулся!
Мой друг оторвал свой взгляд от авто и ухмыльнулся:
– Надо же, Уотсон, как глубоко засела у вас в голове та история! Наш гость действительно довольно высок, но в нем не больше шести футов и одного дюйма. Рост же короля Богемии достигал шести футов и шести дюймов. Его грудной клетке и конечностям мог позавидовать Геракл. Очевидно, наш посетитель знаком с вашими рассказами. Подозреваю, его мистификации не ограничатся этим маскарадом. И появился он у наших дверей ненастным апрельским утром совсем не случайно.
Пока Холмс говорил это, внизу произошел короткий обмен репликами между нашей ошеломленной хозяйкой и гостем. Мы поспешили устроиться в креслах у огня.
Раздался знакомый стук миссис Хадсон, и дверь отворилась. Посетитель шагнул в комнату. Его плащ был скреплен на груди камеей-абиль: вырезанный из камня женский профиль украшало миниатюрное бриллиантовое колье. К замешательству миссис Хадсон, гость быстрым движением развернул ее и закрыл за ней дверь. Меня словно что-то подбросило с кресла.
– Ну как же, Холмс? – воскликнул я, указывая на него с деланым удивлением. – Неужели вы и теперь не видите? Я решительно настаиваю на том, что не кто иной, как сам король Богемии, снова оказал нам честь своим посещением.
Посетитель между тем сорвал с лица маску, жестом отклонив мое предложение выпить бренди. Помимо светлых вьющихся волос, холеных и аккуратно уложенных, а также красивых высоких бровей самой заметной чертой его были экстравагантные усы, необычно длинные и пышные. Он смотрел, прищурившись, на Холмса, который оставался неподвижен и нем.
– Вы заблуждаетесь, доктор Уотсон, – ответил гость. – Нет, я отнюдь не его величество Вильгельм Готтсрейх Сигизмунд фон Ормштейн. Иначе мистер Холмс, который давно уже об этом догадался, не преминул бы приветствовать давнего клиента. – Голос посетителя был гнусавым, но решительным. Он продолжал: – Дело мое настолько деликатно, что я, подобно королю Богемии, не мог доверить его кому бы то ни было, не рискуя оказаться во власти посредника. Я прибыл инкогнито из Софии. Я – Фердинанд, принц-регент Болгарии. Мне нужна ваша помощь. Нужна немедленно. Речь идет о деле крайней важности.
– Из Болгарии? – переспросил я.
– Да, доктор Уотсон. Вы, конечно же, слышали о Болгарии, этом пороховом погребе Европы? Об этой загадочной страна мечетей и минаретов, кипящем котле, где перемешаны представители множества наций и религий: курды, друзы, евреи, исмаилиты.
Принц сделал паузу, вопросительно глядя на меня.
Я молчал, а он продолжил:
– Люди в фесках и шароварах, носящие за поясом старомодные пистолеты и кривые ножи. Моя столица София наводнена тучными персидскими торговцами, турками, парсами из Бомбея, раввинами, которых там великое множество, и даже желтолицыми выходцами из Страны дракона. Ваши соотечественники, должно быть, жаждут познакомиться с такой необыкновенной землей, окруженной горами. Ведь англичане прямо-таки наслаждаются подобными вещами. Вспомните хотя бы вот это: