Шерлок Холмс в Тибете
Шрифт:
– Ну хорошо, хватит, – бодро произнес Стрикленд. – Пойду-ка я лучше отправлю полковнику телеграмму о том, что вы благополучно прибыли. Управляющий уже должен был подготовить для вас комнату.
– Однако нам осталось уладить еще одно дельце. – Норвежец взглянул на меня. – Мистер Мукарджи, приложив определенные усилия, узнал кое-что обо мне, и теперь было бы странно, а то и неразумно не включить его в круг доверенных лиц.
– Конечно, – ответил Стрикленд. – Хари – воплощенное благоразумие, и ему можно доверить любой секрет. – Он повернулся ко мне с надменной улыбкой: – Что ж, Хари, этот джентльмен, которому ты столь неблагоразумно нанес
– Стрикленд, не заставляйте меня краснеть, – умоляюще произнес он.
В тот же миг по коридорам гостиницы «Тадж-Махал» разнесся леденящий душу крик.
2. Красный ужас
Неправдоподобное совпадение поразительного откровения Стрикленда и этого ужасающего вопля в некоторой степени нарушили мой обычно стройный ход мыслей. Но Стрикленд немедля вскочил на ноги:
– Что за черт!
И тут воздух прорезал еще один крик.
– Поторопитесь-ка! – громко сказал Холмс. – Это в гостиной.
Мы пулей вылетели из кабинета управляющего и побежали по коридору. Пока мы бежали, мне в голову пришла совершенно дикая мысль. Шерлок Холмс ушел из жизни два месяца назад. Ни одна из газет Британской империи, а если подумать, то и всего мира, не обошлась без трагического повествования о его смертельной схватке с главой преступного мира профессором Мориарти на Рейхенбахском водопаде в Швейцарии. Как, черт возьми, ему удалось воскреснуть? Но еще прежде, чем я успел задаться этим вопросом, передо мной открылась столь дикая и ужасающая картина, что мне, судя по всему, не удастся забыть ее до конца моих дней.
Гостиная, освещенная тремя сверкающими венецианскими люстрами, была наполовину заполнена леди и джентльменами в вечерних нарядах. Все до единого в ужасе смотрели на верхнюю площадку лестницы, делившей заднюю часть гостиной на две половины. Кричала бара-мем – та самая, что недавно неодобрительно отнеслась к моему присутствию в гостиной. Сейчас она стояла впереди всей честной компании у основания лестницы и готовилась издать еще один пронзительный сигнал тревоги.
На верхней площадке, куда были устремлены окаменевшие взоры всех присутствующих, мы узрели воплощение чистого ужаса, словно бы прибывшее прямиком из Джеханнума. Это был человек – во всяком случае, по очертаниям он был похож на человека, – залитый кровью до такой степени, что под этой смертельно переливающейся красной мантией невозможно было различить ни одежды, ни частей тела. Эта багряная фигура слепо ковыляла вперед. Вдруг красная поверхность лица раскрылась, обнаружив черное отверстие, из которого исторгся страдальческий звериный вопль, завершившийся ужасным булькающим звуком, как если бы человек тонул в собственной крови. Затем фигура медленно накренилась и покатилась вниз по лестнице, остановившись только у основания, прямо у ног бара-мем, забрызгав кровью ее девственно белый наряд.
Леди издала еще один пронзительный крик и упала как подкошенная.
Стрикленд бросился вперед, я вслед за ним, мы подняли пожилую леди и положили ее на шезлонг, где ею занялись испуганный управляющий и другие дамы.
– Прошу всех держаться подальше! – громко сказал Стрикленд, пытаясь перекричать растущий гул. – Я офицер полиции, и поводов для беспокойства нет.
Он двинулся навстречу быстро приближавшемуся к нему управляющему.
– Отправьте посыльного к инспектору
Управляющий был попросту потрясен:
– Какой кошмар, сэр, подобных вещей никогда не происходило в…
– Прекратите сейчас же! – нетерпеливо прервал его Стрикленд. – Немедленно отправьте кого-нибудь в тхану.
Шерлок Холмс склонился над окровавленной фигурой, пристально вглядываясь в зрачок, для чего ему пришлось приподнять лежащему веко. Когда к нему подошел Стрикленд, Холмс мрачно покачал головой.
– Он мертв, как Навуходоносор. – Холмс протер пальцы носовым платком. – Исключительная потеря крови… гм… почти из всех частей тела.
Даже будучи человеком культурным, и по этой причине испытывая естественное отвращение к крови и насилию, я в силу особенностей моей профессии навидался на своем веку смертей в самых разных формах и обстоятельствах. Но это распростертое передо мной тело, члены которого были полностью сокрыты ужасным кровавым покровом, это существо, похожее не на человека, а на бесформенное темно-красное чудовище, возбудило в моем сердце смутный ужас. Конечно же, я не подал и виду.
Мистера Холмса произошедшее скорее взбодрило, нежели потрясло. В нем не было заметно ни следа ужаса, подобного тому, что испытал я, но скорее тихое и внимательное спокойствие святого садху, который сидит, скрестив ноги, на шерстяном коврике и размышляет о тайнах жизни и смерти.
Он быстро вытер лицо покойника носовым платком. На коже я не заметил ни единой раны, но мгновение спустя лицо снова было в крови.
– Редчайший случай, – только и сказал он, отбросив в сторону пропитавшийся кровью носовой платок, после чего обратился к Стрикленду: – Могу ли я просить вас остаться здесь и проследить, чтобы никто не подходил к телу, пока я взгляну, что происходит наверху?
– Да, разумеется. А как только Маклауд с ребятами будут здесь, я к вам присоединюсь.
Затем Шерлок Холмс повернулся ко мне:
– Мистер Мукарджи, не могли бы вы меня проводить? Не исключено, что мне придется задать несколько вопросов, а незнание языка может мне в этом помешать.
– Почту за честь, сэр, если только мои скромные способности могут оказаться хоть сколь-нибудь вам полезны.
Мне думалось, что Шерлок Холмс поспешит заняться расследованием, однако, казалось, это вовсе не входило в его намерения. С беспечностью, которая при таких обстоятельствах граничила с позерством, он неторопливо поднялся по лестнице. Достигнув верхней площадки, он рассеянно оглядел потолок и залитые кровью пол и стены, напоминавшие скотобойню. Завершив этот весьма поверхностный осмотр, он бесшумно двинулся в направлении левого коридора, куда безошибочно вела цепочка из отчетливых красных следов и больших пятен крови.
Примерно на уровне пятой по счету комнаты следы обрывались, и на ковре были видны только несколько капель крови. Холмс подергал за ручки дверей по обе стороны от этой отметки, но открыта оказалась только дверь справа, за номером двести восемьдесят девять. Из замочной скважины торчал ключ. Холмс открыл дверь и заглянул внутрь.
– Гм, похоже, здесь никого нет.
– Вы надеялись застать кого-нибудь, сэр?
– Почему вас это интересует?
– Видите ли, сэр, если человек, которого мы ищем, замышляет акт насилия, мне бы не хотелось, чтобы он стал для нас неожиданностью. Мое естество восстает против подобных потрясений.