Шерловая искра
Шрифт:
Я порылась в мешочках, подписанных аккуратным почерком, выбрала тот, что так и назывался «душевный сбор», запарила в большой специальной кружке с крышечкой и поделилась божественным ароматным настоем со своими спутницами.
— Во-от. А это надо отнести ридгону Ронану и Миразу — пусть тоже насладятся. — с этими словами отправила младшую помощницу в дормез супруга, но она вернулась с заварником в руках назад.
— Ри Тина, они уже спят, не стала беспокоить. — сообщила она.
— Всё правильно сделала, утром им свежего приготовим, а этот сами допьём. Хорошего чая
Поохав от восхищения и посмаковав вкуснецкий успокоительный напиток, окончательно умиротворённые полезли под одеяла.
Девчонки отрубились практически моментально. Я же ещё поворочалась, прислушиваясь к тому, как затихает лагерь. Вскоре наступило такое безмолвие, что я даже успела удивиться — обычно хоть какие-то звуки доносились снаружи, даже когда обоз погружался в сон. Ну там снег похрустит под сапогами охранника, кто-то кашлянёт, громыхнёт кружкой о котёл, а тут…
Где-то на этом размышлении меня и сморило.
Проснулась от того, что замёрзла. Сперва, не желая просыпаться, спряталась под одеяло с головой. Не помогло.
— Да что такое? Печь мы что ли проворонили? Вроде же нормально натопили. — раздражённо вылезая из укрытия, подумала я. — Так, вроде, нет.
Воздух в дормезе оставался явно тёплым. Холодно было только мне. И тут сразу две ошеломляющие догадки пронзили полусонный мозг. Первое — леденящее ощущение на груди вызвано воздействием кулона. И второе — мы едем. Карета, переваливаясь с боку на бок, медленно движется в неизвестном направлении.
— Эй, что происходит?! — громко крикнула я, торопливо натягивая верхнюю одежду, — Кто там?!
От моих воплей зашевелились помощницы.
— Девчонки, подъём, что-то неладное творится. — тормоша их, прошептала я.
В подтверждение этой мысли с улицы донёсся свист хлыста и следом испуганно-обиженное конское ржание. Дормез рывком дёрнулся и поехал чуть быстрее. Но всё равно с великой натугой, как будто коняги, надрывая жилы, тащили свою тяжёлую ношу по бездорожью.
Я распахнула дверцу и спрыгнула в снег, тут же утонув в нём выше щиколотки. Так и есть — наша повозка продиралась через дикий лес. Происходящее казалось кошмарной нелепицей. Сюр!
— Девки, быстро сюда! — не своим голосом рявкнула на всю округу, пытаясь сообразить, где мы, почему едем, кто этот неведомый возница, что сейчас нахлёстывает тяжеловоза (почему-то одного, судя по количеству «голосов»), и где вообще все?
— Эт-то что ещё за самоуправство?! — разъярённая Флита вытолкала как попало одетую дочь из кареты и выпрыгнула сама, — Это кто у нас тут такой отчаянный?!
Подхватив подол, тётка резво, насколько позволяла глубина снежного покрова, попрыгала вперёд — догонять коня.
— Флита, стой! — попыталась задержать её я. — Стой, это опасно!
Так поспешно, без понимания обстановки «бросаться на амбразуру», мне казалось совершенно опрометчивым шагом. А ну как этот бандит, что угнал карету вместе с нами, вооружён, а ну как пальнёт.
Однако, бесноватый кучер, хоть точно слышал, что мы уже подняли шум, а сбежать с такой скоростью невозможно даже теоретически, не обращая ни на что
Следом раздался какой-то странный хруст, добавив ситуации драматизма, дико заржал конь, и дормез встал колом.
58
Картина, которую мы застали, была ужасной. Лес сильно поредел, и даже одинокие скрюченные деревца расступились, открывая нашим глазам белое поле, освещённое двумя ночными светилами. Кое-где пространство укрывали небольшие клочки сугробов, между ними поблёскивал лёд. Трясина.
В доли секунды в памяти пролетела информация о том, что лесные болота не промерзают глубоко и прочно даже в самые лютые морозы. Причиной тому — торф, который является генератором тепла. Даже зимой торф выделяет тепло, прогревая пропитывающую его воду.
Именно поэтому на поверхности трясины не бывает монолитного льда! То, что обманчиво кажется твёрдым покровом — это ледяная субстанция из спрессованного снега и шуги. Еще и сам снег, укрывая всё это покрывалом, дополнительно создаёт эффект термоса.
Такая корка (она и хрустела под подковами лошади), будучи даже довольно толстой, может удержать вес человека, но однозначно провалится под тяжёлым конём, я уж молчу про гружёный дормез.
Упираясь всеми четырьмя копытами, у самой кромки болотины бился тяжеловоз, пытаясь пятиться назад, не смотря на все усилия человека, им управлявшего. Умная животина сопротивлялась изо всех сил, терпя жестокие удары, но не желая сгинуть в жуткой топи, куда его гнал… Соррос?
Лицо парня было совершенно бескровным и безумным. Осознав, что сдвинуть лошадь с места ему не удаётся, он слетел на землю и рванул ко взбесившемуся животному, чтобы…
— Он что, действительно собирается тащить его вручную за узду?! — переводя дыхание и начиная сомневаться уже и в собственной адекватности, подумала я.
А Флита, опередившая нас с Корой, уже успела схватить ненормального идиота за ворот шубы и с силой дёрнула, опрокидывая худое тело на землю. Только тощие ноги в воздухе дрыгнулись. Однако, верно говорят — сумасшедшие в моменты приступов обладают звериной силой. Справиться с Сорросом в одиночку тётке не удавалось — тот брыкался под ней, как будто в него демон вселился, и что-то тихо монотонно повторял, как заезженная пластинка.
Сзади подоспела Кора, мы навалились все втроём, но утихомирить парня удалось только ударом палки по башке. Это уже мелкая психанула и шарахнула от души — мамина дочь. Мощи пришибить насмерть у неё, конечно, не хватило, да и шапка смягчила момент столкновения головы с дубиной, но этот псих, наконец, безвольно обмяк в сугроб, а мы, вытирая пот и тяжело дыша, уставились друг на друга.
— Что это было? — для проформы спросила я, заведомо зная, что внятного ответа не найдётся ни у кого из присутствующих.