Шерше ля фам, или Возврату не подлежит!
Шрифт:
— Ты видел?
Ювелир ничуть не удивился такому вопросу:
— Да, сьен.
— И что скажешь?
— Это они, драгоценности Спящей, включая главный ее артефакт.
— Уверен?
— Могу поклясться ликом Светлейшей — это он!
— Сколько хочешь за них?
— Э-э-э… Сьен, они пока не у меня.
— А если как следует подумать?..
— Ваше…
— Без титулов!
— Сьен, девушка собиралась кое-что оставить в починку. Если удастся уговорить ее доверить мне почистить украшения от патины… то в том случае
— Понимаю. — Глаза посетителя ярко блеснули вновь. — Хорошо. Как только тебе удастся получить их на хранение, вас посетят… — Оборотень фыркнул, швырнул на стол крупный неограненный алмаз и поспешно вышел.
Третьим заходом в лавку через потайную дверь тихо пробралась женская фигура в коричневой бесформенной хламиде и деревянных сабо, укутанная в скромную накидку храмовой послушницы. Уверенно, не останавливаясь, будущая монахиня тоже проследовала в комнату переговоров.
Ювелир вскочил, угодливо кланяясь.
— Сын мой, ты ведь верный сын церкви?
— Да, преосвященная матушка! — Ювелир упал на колено и почтительно поцеловал камень в перстне.
— Ты согласен действовать в ее интересах?
Старик сглотнул:
— Р-разумеется…
— Тогда, если к тебе попадет вот это или ты узнаешь, что кто-то хочет продать или интересуется подобным… — Преосвященная выложила на стол все те же изображения украшений с главным артефактом Спящей. — Ты любым способом задержишь этого человека и добудешь для меня украшения. Любым, понял?!
— Д-да… — проблеял мастер.
— Пусть на тебе почиет благословение Светлейшей Матери!
Ювелир еще раз поцеловал кольцо, и женщина в костюме послушницы величаво удалилась.
Ювелир рухнул в кресло и остался сидеть, растерянно потирая подбородок.
— Драгоценностей лишь один комплект, и я пока даже не получил его в руки. Как мне теперь всем угодить?..
ГЛАВА 22
И пошла на меня свободной походкой…
Выскочив из ювелирной лавки, я столкнулась с Дарвилем.
— Мадемуазель Мориз, — застеснялся громила и протянул мне пожеванную гвоздику. — Вы так прекрасны этим божественным утром, как и этот цветок.
Я осмотрела поникший бутончик и пришла к выводу: все не просто хреново, все гораздо хуже. Так выглядят уже за смертным одром, перепрыгнув стадию «на».
— Спасибо, — выдавила из себя, понимая — человек старался в меру сил и возможностей. Никто ж не виноват, что возможностей не хватало. Периметр был внушительный, а мощности слабоваты, вот и не хватило.
Дарвиль обрадовался и расплылся в улыбке. Я тоже немного криво поулыбалась. Потом приняла его протянутую руку, и мы как бы пошли к ожидавшей нас за углом карете… Как бы — потому, что мы и шагу не сделали, как на нас налетело
— Отдай икебану! — заорала я, поправив сползшую на лоб шляпку с перьями и увеличив обзор до пяти сантиметров.
В эти сантиметры очень хорошо вписывался разъяренный Грэг, буравивший меня взглядом и держащий Дарвиля за грудки.
— Что ты себе позволяешь? — стукнула его зонтиком для привлечения внимания к своей персоне и отбирая окончательно помятую гвоздику.
— Это что ты себе позволяешь?! — вызверился ученик мага. — На улице принимаешь подарки…
Я удивленно посмотрела на замусоленный цветок и подумала, что если это подарок, то я — лысый гоблин.
— …Тискаешься с мужчиной! — никак не мог угомониться ревнивец из распространенной породы кобелей-собственников — «и сам не ам, и вам не дам!».
Тут уже прибалдели мы с Дарвилем на пару. То есть опереться на руку сопровождающего теперь называется «тискаться»? А если бы я его обняла? Или — о боже! — поцеловала? Вообще за групповой разврат бы сошло?
Я подобрала отвисшую челюсть, встряхнулась и кинулась в бой:
— А с тобой можно тискаться? На людях? Лицемер!
— Со мной — нужно! — выдал невозможный мужчина и вверг меня в ступор. Наверное, первый раз в жизни я как раз дошла до состояния лысого гоблина и была просто готова признать себя этим милым бородавчатым видом двуногих.
— Сейчас проверим! — Это все, на что меня хватило, пока я дубасила его легким зонтиком, отсекая от застывшего в изумлении Дарвиля. Гвардеец, судя по всему, выпал в осадок, наблюдая за девушкой, фехтующей зонтиком и в придачу то и дело норовящей ткнуть обидчика ниже спины. Такого в этом мире еще наверняка не показывали!
— Александра! — заорал Грэг. — Угомонись! Нам нужно поговорить!
— Ты уже все сказал! — кричала я в ответ. — Я тоже сейчас это делаю для тебя! Чтобы ты не сомневался!
— Саша! — не сдавался маг. — На нас смотрят люди!
— Пусть смотрят! — откинула я вуаль как забрало. Торжественно заявила: — Как честная девушка, я тебя прибью с открытым лицом. А это… — Я потрясла несчастной гвоздикой. — Похоронный венок на твою могилу!
— Кошечка! — увещевал меня Грэг, судорожно оглядываясь по сторонам. — Такое поведение не красит благовоспитанную девушку!
— Кто сказал, что я благовоспитанная? — делано удивилась я, скорчив морду кривой и косой селянки. — Тебе наврали! В нашей деревне и слова-то такого не было!
— Сашка, прекрати! — Он все же выкрутился и схватил меня, прижимая к себе. Рявкнул: — Ты невозможна!
— Я знаю, — согласилась я, подпрыгнула и укусила его за ухо.
— Ай! — Мне еще и рот зажали. — Мне просто нужно узнать… Ой! — Пинок по икре. — Какие у тебя отношения с айрами!
— Му-у-у! — честно ответила я, вытаращив от неожиданности глаза. Совсем сдурел!