Шерстяная «сказка»
Шрифт:
с натяжкой, конечно, так…из области очевидное-невероятное, но всё же!
– Ну раз люди об этом пишут… Может и есть в том какое-никакое зерно истины?
Фантастика, она же только до поры кажется чем-то невозможным? – продолжала я развивать спасительную идею.
– Да на одном моём веку чего «безумного» только ни стало обыденностью.
Хоть связь, к примеру, возьмите. От стареньких, уже забытых пейджеров, до навороченных сотовых и скайпов. А? Фантастика? То-то же.
Это заключение стало живительным бальзамом в шестерёнки моего закостенелого
– Так что там, говорите, делали барышни, вляпавшись в подобные истории?..
Воспрянув духом от собственного открытия и этого нового видения ситуации, решила принять читанные дамские романы за инструкцию к применению и вернулась к прерванному размышлению. Теперь можно было уже более спокойно разбирать «сценарий», уготованный лично для меня.
Итак, мадам Корин здесь явно не любят. Бедность комнаты на фоне изысканности нарядов
Ральфа и его жены просто била в глаза. Да взять даже тон, с которым обращалась Рози к золовке, пусть и тщательно выбирая свои оскорбительные выражения. А пренебрежительное обращение ко мне на «ты» о чём говорит? Эти двое, на минуточку, друг другу выкают. А меж тем – муж и жена.
Теперь ещё один неизбежный вывод: я не только оказалась в чужом теле, но и время…
Само время - точно не родное. Весь старинный антураж, одежда, вот это вот «мадам» говорят о том, что…
– Стоп! Он сказал, мадам? Чокнутый доктор называл меня «мадам», а не мадемуазель! – как ушатом ледяной воды окатила новая догадка. – Это что, у меня, выходит, ещё и муж есть? Эт-того добра только не хватало… Хотя…
От следующей мысли от сердца отлегло. Будь у меня муж, я бы очнулась в его постели.
Логично? Ну, на худой конец, в соседней комнате. Или мы совсем бедные родственники на попечении родни?
– Нет. – я даже энергично помотала головой, снова отгоняя скверное предположение. –
Имейся у меня муж, уже бы примчался или поддержать, или наоборот, поорать. Но доктор и, кстати, горничная тоже обращались ко мне «мадам». А значит… Я вдова? Приживалка? И
положение моё нынче действительно зависимое?
М-м-да… выводы получились не ахти. Но знаете, что? Насколько они верны, следовало ещё проверить. Уточнить, действительно ли я приживалка (бр-р… ужасное слово), и так ли уж слабы мои позиции.
– Да. Рози, конечно, всячески намекала. Однако, не надо бежать впереди паровоза и заранее нагнетать тоску. В таких вопросах верить намёкам или опираться на собственные домыслы –
глупо. А уныние, между прочим – грех. – во мне поднимало голову родное неискоренимое жизнелюбие.
Я дала себе твёрдый зарок держать язык и нервы в узде, пока не разузнаю всё досконально.
Не так, как в первый раз, когда суматоха событий всё-таки выбила из колеи, а с полным уже пониманием. А то и так наделала дел – проявила характер, выступила, привлекла излишнее внимание. Это вместо того, чтобы тихонько осмотреться.
Вообще, виниться за то тоже не в чем. Как ни крути, а доктор Кларк со своим ланцетом наперевес оказался реальной угрозой жизни. Когда
Ладно. Рози не очень-то удивилась. По крайней мере, её устроили собственные выводы. Ральфу и вовсе всё до лампочки.
А вот горничная, кажется, в потрясении. И ведь именно она могла бы стать главным источником полезной информации. Значит, каким-то образом следовало заполучить её в союзницы.
Что же касалось угроз Рози приложить все усилия, чтобы выдворить меня за дверь, так Бог в помощь. Во-первых, у самой не имелось ни малейшего желания провести дарованную жизнь под одной крышей с такой подколодной родственницей. Во-вторых, мы ещё померяемся с худосочной Горгоной попами. Я очень постараюсь, чтобы мой отъезд из этого рассадника благонравия произошёл тогда, когда окажусь к нему готовой.
Как бы ни пыхтела Рози, решения в доме принимал, всё-таки, Ральф. Хоть и находился под большим влиянием зловредной благоверной. Так что ж, присмотримся повнимательней, пощупаем обстановку. Глядишь, и у «сестры» на главу семейства рычаги воздействия отыщутся.
Вернув себе привычный боевой настрой, почувствовала, как нервы окончательно успокаиваются. Опыт прожитых лет, закалка бывалого человека с профессиональными навыками завхоза вселяли надежду, что даже в таком патовом положении жить можно и нужно.
И обязательно, хорошо. Тут уж, как говорится, дело техники. Справлюсь. Тем более, раз странное завихрение судьбы одарило невероятным шансом на вторую молодость.
Правда, совсем непонятно, за какие заслуги, и почему меня?
Поразмыслить на эту тему помешало возвращение служанки.
6
Горничная выглядела очень расстроенной.
Поджимая дрожащие губы, избегая смотреть на меня прямо, она принялась наводить в комнате порядок. Руки женщины автоматически делали привычную работу, а вот голова, похоже, была занята совсем другим.
От неё буквально «фонило» напряжением. К тому же, у служанки оказалась такая красноречивая мимика, что все чувства, обуревавшие её, моментально отражались на симпатичном лице.
Вот из-под опущенных ресниц блеснуло негодование, и она чуть резче, чем этого требовалось, принялась тереть следы воды, пролитой на стол. Следом брови и пухлые щёчки страдальчески поникли, плечи поджались, выражая высшую степень огорчения и жалости к себе. Женщина вздохнула, и в карих глазах застыла немая обида.
Похоже, Рози на взводе вызверилась на всех в этом доме, кто не мог дать ей отпор. И
виновным, и невиноватым перепало.
И как при таком настрое прикажете делать из горничной союзницу? При условии, что даже имени её до сих пор так и не прозвучало.
– Что, накричала на тебя? – осторожно спросила у продолжавшей «ожесточённо» убираться женщины.
Даже уточнять не потребовалось, про кого речь. И так стало ясно, что она поняла, а я угадала причину её горести. Оленьи глаза женщины тут же начали наполняться слезами.