Шесть лет спустя

Мистеру Майарана

Но вся напускная уверенность сползла с меня, когда в кабинет вошел сам дьявол. Собственной холодной персоной. И улыбнулся так, что я сразу поняла, все мои неприятности – это он.

– Здравствуй, Алиса.

Есть такое известное выражение «Душа в пятки ушла». Так вот, никуда душа не уходит. Она растягивается в струну и рвётся, хлеща прямо по сердцу. Острая боль пронзает его так сильно, что в первый миг кажется, что стучащей мышцы в груди больше нет. Её растерзало. Но одна секунда, две – а она стучит, давая понять, что

это не конец, что дышать всё ещё возможно. Более того, тебе нужно дышать, чтобы донести до неё кислород. И тогда наступает момент, когда мысли в голове, словно перепуганные до смерти тараканы, начинают лихорадочно бегать в поисках укрытия.

Полундра! Паника на корабле!

И ты, словно престарелая чопорная леди, увидевшая порочного Сатану нагишом, мечтаешь только об одном…

– Обморок. Мне срочно нужен обморок.

– Боюсь, лиса, тебе это вряд ли поможет, – холодно усмехнулся Стужев, сделав несколько уверенных шагов к моему столу.

Я бы, наверное, удивилась тому, что высказала мысли вслух. Но я уже настолько была потрясена, что, кроме как о побеге, ни о чем больше не могла думать.

– Вижу, ты очень рада меня видеть, – Ярослав Стужев не отрывал взгляда от моего лица даже в тот момент, когда открывал кожаную папку и вытаскивал из неё документы. – Как поживает мама?

Пожалуй, последний вопрос меня и вывел из ступора. Стряхнув оцепенение, я резко вскочила и упёрлась ладонями в стол, чтобы оказаться с дьяволом лицом к лицу.

– Это твоих рук дело, Стужев!

Не вопрос – обвинение! В моей голове пазл сложился в ту секунду, как я увидела его в дверях этого кабинета. Как ещё можно интерпретировать его явление как главы охранного предприятия и появление его же в ресторане, где я ужинала? А звонок майора с обвинением в перевозке наркотиков? И всё это только малая часть того, что мне в голову пришло.

На холёной бандитской морде появилось выражение, которое мне едва ли удалось бы идентифицировать, но триумф во взгляде читался отчётливо.

– Сядь, Савельева, – хмыкнул он и протянул стопку листов. – Прочитай и подпиши. В противном случае пустим всё на самотек, и тогда – прощай бизнес, мама, свобода.

Я несколько секунд смотрела в его ледяные глаза, а потом поняла, что не дышу. В голове вдруг наступила звенящая тишина, а пол под ногами медленно растворялся, грозя утащить в небытие.

– Что всё это значит? – хрипло спросила я, особо не ожидая услышать что-то в ответ.

Опустив взгляд на бумаги, я увидела строчку, единственную, которая не расплывалась перед глазами: «Договор найма».

– С этого дня ты продаёшь свою сеть мне, а сама вступаешь на должность личной помощницы.

«Работник обязуется приступить к своим трудовым обязанностям со дня подписания данного договора».

Судорожно листаю страницы и натыкаюсь взглядом на договор купли-продажи предприятия. Сумма указана небольшая, но, пожалуй,

именно во столько я оценила бы свою фирму. Вот только я не собиралась её продавать!

– Это шантаж!

Стужев никак не отреагировал на обвинение. Спокойно взял бумаги из моих рук и бросил их на стол.

– Око за око, Савельева.

Я сжала зубы, мгновенно почувствовав, как к глазам подступают слёзы. Строчки стали расплываться, а дьявол стоял не двигаясь, ожидая моего безоговорочного «да».

– У меня хоть немного времени есть на размышление?

Стужев холодно усмехнулся, оглядел кабинет и водрузил свою злопамятную тушу на стул, демонстративно по-хозяйски расслабившись.

– А нам с Нэсом ты его давала?

И это было тем, чего я ожидала шесть долгих лет.

Мне хотелось сказать так много… Хотелось объяснить, что я достаточно боли испытала, чтобы мстить мне сейчас. Хотела оправдать свой выбор. Но каждая фраза, вымученная годами и виной, застряла в горле саднящим комком, который не было шанса проглотить.

Шесть лет уже прошло. Шесть безумно долгих и сложных лет. И похоже, ему не важно, что он сам явился причиной того рокового дня.

– Ты… – я попыталась совладать с голосом, но боль рвалась изнутри, а я хотела её сдержать и показать, что со временем стала сильнее. Что смогу принять удар с каменным лицом.

– Я, – Стужев посмотрел в окно и криво улыбнулся. – Ожидал чего угодно. Истерики, швыряния бумаг мне в лицо… но ты как и раньше удивляешь.

Не ответила. Зачем говорить, что я понимала, что он придет рано или поздно? Не хотела, чтобы он знал, что я жила в страхе все это время.

– Подписывай, Савельева, – вдруг резко выдал он.

И стать побитой собачонкой в лапах тигра? Бегать за ним? В договоре не указаны сроки. Как долго я смогу выносить его присутствие и откровенные издевки?

– Ты не можешь меня заставить, Стужев.

Я впилась взглядом в его равнодушное лицо и вздрогнула, когда он повернулся и с нескрываемой угрозой посмотрел на меня.

– Ты в этом уверена, лиса? – поднялся со стула, оправил пиджак, взглянул на часы и склонился над столом, повторив мою позу. Заглянул в душу и хмыкнул. – Разве не ты говорила, что я негодяй? Разве не ты утверждала, что это я виноват в смерти Нэса? Разве не ты пыталась всем доказать, что я на многие отвратные вещи способен?

Я сглотнула вязкую слюну, чтобы ответить и судорожно выдохнула:

– Я была девчонкой. Дурной девчонкой.

Дьявол растянул губы в улыбке и чуть слышно сказал:

– А я обещал вернуться, Алиса. Подписывай. Не станешь? Тогда сама придешь ко мне завтра, – он снова усмехнулся, когда я не ответила. – Уверен, тогда ты найдешь нужные слова, чтобы я захотел принять эти сделки.

Стужев развернулся и чеканным шагом вышел из моего кабинета, оставив ощущение жуткого мороза на коже.