Шестая печать
Шрифт:
– Сергей помоги мне пожалуйста установить лампы освещения, – от женственных ноток в голосе журналиста не осталось и следа, передо мной был собранный деловой мужчина. Да и движения его стали четкими, резкими, расчетливыми.
– Сергей, будь добр, принеси сюда еще один ящик с текущей датой для контраста.
– Джей у меня с собой венгерская газета с сегодняшней датой, может и ее добавим.
– Какая газета?
– Понятия не имею – прихватил в холле гостиницы, – сказал я и достал захваченную мной газету.
В спешке я не рассматривал, что за издание мне попалось, а в следствии своего неумения читать по-венгерски она
Газета захваченная мной была одним из изданий эротически – порнографического свойства и всю ее переднюю страницу занимала фотография полуобнаженной красотки, хотя сказать по правде термин полуобнаженный был применим с большой натяжкой.
– Да, веселая газета, – задумчиво сказал Джей, – хотя ты знаешь, мы сделаем два комплекта фотографий – с ней и без нее, а там уж пусть редактор решает какую из них поставить в номер.
Последовавшие за этим составление композиции, выбор места для фотографирования и другие операции напомнили мне некое священнодействие, свидетелем которого я стал. Причем это было столь же далеко от моих попыток фотографировать, как если бы я попытался станцевать балетную партию рядом с артистами Большого театра.
Тем не менее через десять минут Джей сказал, что все уже готово и мы можем вернуть все в первоначальный вид и тихо убираться. Обратный путь принес приятный сюрприз – оказывается калитка не была заперта, так что в прыжках через забор и лазании по кустам необходимости не было. Убедившись, что поблизости ни кого не было мы выскользнули в калитку и не спеша пошли в сторону машины.
– Сергей, а все таки расскажи где это ты достал такую замечательную газету, – в голосе Джея вновь появились кокетливые женственные нотки и движения приобрели плавность.
– Господи, да ведь я забыл ее в складе.
– Ну Сергей, неужели ты стал бы читать такую гадость. Пусть работники этого замечательного предприятия просвещаются.
Занятые разговором, мы не заметили как с нами поравнялась полицейская машина. Полицейские, видимо привлеченные большим черным кофром с фотоаппаратурой, висящим на плече Джея, притормозили возле нас, но услышав что мы между собой разговариваем по-английски не стали ни чего спрашивать и проехали дальше.
Не скажу как у Джея, но у меня нервы отпустило, лишь после того как в ресторане гостиницы мы выпили виски.
Вернувшись, домой я почувствовал страшную апатию. Кажется, на свете просто не существовало того, что бы могло меня занимать. С какой-то необъяснимой тоской я подумал о тех временах, когда мы со Стеном вели спокойную и размеренную жизнь. Сейчас те времена казались чем-то не реальным.
Попытка включить телевизор была не самой лучшей из мыслей посетившей меня в это время. Во-первых, сериалы поражали своей тупой надуманностью, а во-вторых, я обнаружил, что экран покрыт толстым слоем пыли, который мне совершенно не хотелось вытирать.
Заказов на переводы по-прежнему не было. Моя попытка занять себя чтением какой-нибудь книги тоже не принесла успеха. Перечитывать домашние книги не хотелось категорически, а так любимая мной библиотека в выходные дни была закрыта. Чтобы хоть как-то занять себя я дважды провел генеральную уборку, вначале
Особой радости и не прибавляло и ожидающая меня на следующей недели процедура продления виз. Не буду жаловаться на какие-либо особенные сложности или предвзятое отношение в консулатах, которые продляли мне визы, с учетом моих многократных поездок и отсутствие нареканий от своих местных властей в самом либеральном режиме. Но уже необходимость заполнения кучи анкет, сбор справок из банка и из торговой инспекции. В общем, бумажная волокита, и я до сих пор не встречал человека, которому она нравилась.
Понедельник начинался под стать бездарным выходным. Мой визит в торговую инспекцию за выпиской о регистрации моей лицензии переводчика занимающая обычно не больше часа, с учетом времени потраченного на дорогу, превратился в огромную головную боль.
Вместо того, что бы выдать мне выписку, чиновница, выудив из глубин своего стола папку с регистрационными документами, сказала, что по новому постановлению я должен представить полный перечень услуг, который собираюсь предоставлять, как переводчик, да еще и к тому же заверенный нотариально.
– А что вообще входит в этот перечень?
– Это вопрос не ко мне. Езжайте в ваше регистрационное управление по делам предпринимательства и там у них найдете все документы.
В управлении мне выдали перечень переводческих услуг к Закону о предпринимательстве. Закопавшись во всех этих бумажках, я выяснил для себя, что, например, теперь требовалось для права делать технические переводы подтвердить наличие у тебя технического образования, деловых бумаг юридического образования. В общем, подобными нововведениями были полны десять страниц машинописного текста. И уже в конце этого постановления, в последнем его пункте было сказано, что все это распространяется лишь на деятельность тех переводчиков, которые имеют право самостоятельно заверять свои переводы собственной печатью.
– Это все хорошо, но если я не претендую на право заверения переводов.
– Тогда это все к вам не относится, и вы работаете так же, как и раньше.
– Но в торговой инспекции меня отправили к вам.
– Может вы собирались внести изменения.
– Не собирался я ничего менять, мне только нужна выписка о моей лицензии.
– Не расстраивайтесь, постановление совсем свежее, не все еще с ним знакомы. В конце концов, если они снова вас будут мучить, уговорите позвонить к на, мы им все объясним.
Замечательный итог визита, с маленьким исключением, торговая инспекция сегодня уже закончила работу, и теперь вновь будет работать только в среду.
Когда я вернулся домой, Стен почувствовав мое настроение, сразу засобирался на прогулку.
Лойола смотрел на этого человека, принятого в самых знатных домах Европы и думал, как может этот неопрятный человек, распространяющий вокруг себя запах краски, такой сильный, как будто он только что в ней выкупался, владеть искусством, передавать на холсте человеческий обличий столь точно, что имя его называлось первым из первых, среди всех работ этого художника он бы не поверил, что это возможно.