Шестой океан
Шрифт:
Тот медленно подошел и с улыбкой сказал:
– Чем могу служить, сэр?
В глазах Уолтера запрыгали холодные искорки.
– Почему ты смеешься, дурак?
– почти закричал он.
– - Мне весело, вот я и улыбаюсь,- ответил рабочий.- Я уверен, что за это наш уважаемый Билли Спайт не оштрафует.
– Наглый щенок!
– прошипел сенатор.- Ты забыл, что праздные шутки на предприятиях моей компании раз и навсегда запрещены? Мне тут нужны только руки и мускулы. Ступай прочь!
– распорядился он в сердцах.
Юноша повернулся
Билли Спайт растерянно заморгал безресничными веками: дьявол подсунул боссу этого бестолкового молокососа! Сегодня ему, Билли, весь день не везет. Ну ладно, парень этот еще наплачется!..
Уолтер стукнул тростью и, указав ею на станки, спросил:
– Мистер Спайт, вы ничего не замечаете?
– Это автоматическая линия, сэр,- услужливо ответил управляющий.
Сенатор повертел головой.
– Вы - слепец, Билли, вы ничего не видите дальше своего носа,недовольно пробурчал он.- Ваши рабочие работают и улыбаются. А почему? Сенатор обвел взглядом весь цех.- Смотрите: стены розовые, станины станков - красные. Любо посмотреть, а? Не хватает только красного флага! Неужели вы не понимаете, что красный цвет вызывает коммунистические настроения и неповиновение? Вы ограниченный человек, Спайт. Из-за вас я теряю доллары...
Управляющий склонил голову:
– Виноват, сэр...
– Рабочих нужно приучать не к улыбкам и шуткам,- поучал сенатор.Тогда у них никогда не возникнут мысли o забастовках. Советую вам сегодня же перекрасить стены цехов в черный цвет, станки и машины - в зеленый. Слышите? Вы сами завтра скажете, насколько я практичный и прозорливый человек.
Билли Спайт почтительно заглянул в глаза хозяину.
– Все будет сделано, сэр!
– Вот это разговор,-- приходя в равновесие, ответил Уолтер.- Что ж, на сегодня хватит,
Глава седьмая
Скоростной экспресс мчался легко и быстро: его вел атомный локомотив. Хромированный, яркий, с округлым корпусом, он напоминал скорее всего ракету.
Вслед за локомотивом, радуя взор широкими овальными окнами и блеском лакированных крыш, катились вагоны. Они были двухэтажными, но казались не очень высокими. Широкая - более четырех метров - колея позволяла конструкторам удобно распланировать всю площадь вагонов.
Купе нижнего этажа оборудованы, как судовые каюты-люкс,- со столиками, диванами и гардеробами для одежды. Пассажир может принять ванну, хорошо отдохнуть.
На втором этаже размещены комфортабельные салоны, кинозал, ресторан.
Наташа ехала в купе одна. Прошло уже больше часа, как она выехала из Минска, но путешествие ей не только не надоело, а, наоборот, становилось все интересней и даже очаровывало.
За окном кружились, уплывая назад, неповторимые белорусские ландшафты. Экспресс то вдруг стремительно пролетал по узким коридорам темных боров, то властно вздымался на зеленовато-рыжие пригорки, To грохотал между тяжелых ферм мостов и вырывался на луговой простор. ..
Хотя
Она стояла возле окна и никак не могла оторвать взгляда от весеннего раздолья. Поля уже почти очистились от обильных в ту зиму снегов. Возле самого железнодорожного полотна вилась проселочная дорога. На ней то там, то здесь вспыхивали серебристые зеркала полноводных луж, в которые смотрелись белые, вымытые первыми дождями облака.
Весна... Пробуждалась природа, дышало теплом небо. Для Наташи эта весна была по-особому прекрасной: девушка ехала навстречу своему будущему.
Ничто так не волнует человека, как предчувствие перемены в жизни. Возникают новые и новые мысли, планы, предположения. Человека всегда манит что-то новое, неизведанное. Он стремится в грядущее время всеми силами души. Но не всегда прекрасные мысли сбываются. Жизнь идет извилистыми тропами и требует от людей не одних только мечтаний, а поступков, действий, борьбы.
Под вечер у самого горизонта возникли окутанные тучками очертания высотных зданий. Приближалась Москва.
Перестук колес на стрелках. Разветвление десятков рельсовых путей - и экспресс остановился. Наташа первой выбежала на платформу вокзала. Теплый весенний ветер мягко ударил в лицо, распахнул полы пальто. Весна и Москва было от чего закружиться голове. Ведь Наташа так ждала этой встречи...
Людской поток вынес ее к метро. Москвичи - народ торопливый, и Наташа вдруг тоже заспешила. Взбежав на дорожку эскалатора, вдруг вспомнила, что совсем близко, на Арбате, живет ее подруга Зина Кужель. "Заеду посмотрю",решила Наташа.
Когда она подходила к легкому зданию, облицованному плитами уральского Лабрадора, солнце уже садплось. Камень горел багрянцем. Наташа поднялась на лифте на двадцатый этаж и здесь лицом к лицу встретилась с подругой.
– - Зина!
– Наташка!
– воскликнула та, не веря своим глазам.- Ты ли это?
Они поцеловались, и Зина отступила на несколько шагов, чтобы лучше рассмотреть подругу.
– Вот какая ты стала! Повзрослела, стала красивее и даже, кажется, вытянулась.
Наташа отмахнулась.
– Это каблуки. Уже не расту. Растут только годы - и впрямь взрослеем... Веди показывай, где живешь. И лучше о себе расскажи. Может, есть причина поздравить?
– хитровато намекнула Наташа.
– Ой, не говори, Наташка. Рано вроде бы замуж. А? И страшно. А вдруг ошибешься... В век электронных машин, знаешь, нельзя ошибаться... Вот мое жилище,сказала Зина, пропуская вперед подружку.- Скромно, но одной хорошо.
В комнате было уютно и пахло мягкими духами.
Здесь, возле небольшого стола стояли два стула, над аккуратной чистенькой кроватью висело круглое зеркало, в углу - диванчик с двумя вышитыми подушками.