Шевелится - стреляй! Зеленое - руби!. Уходя, гасите всех!. Злой среди чужих (сборник)
Шрифт:
Облепленный датчиками, я минут пять лежал на кушетке, а потом непонятная процедура закончилась, и меня проинформировали, что можно одеваться и уматывать, – осмотр закончен.
– Теперь на третий этаж поднимайтесь, там собеседование будет.
– Ну а внутри-то у меня как, все в порядке? – уже на выходе спросил я.
– Да, первая категория… – как-то рассеянно отозвалась медсестра и тут же осеклась.
– А что такое «первая категория»? – моментально заинтересовался я.
– Это значит, что у вас великолепное здоровье. У нас принято по категориям переселенцев распределять: первая – наилучшая! – улыбнулась мне страхолюдина. Лучше бы она этого не делала, не приспособлено ее лицо для такого – ответственно заявляю! Как будто неумелое подражание человеческой улыбке получилось. Уж насколько я ко всему на свете привычный, но тут аж передернуло.
Что она несет-то, какие
Кстати, не понял… Как это она мне тут с ходу диагноз поставила? Это что – результат последнего обследования? Насколько мне известно, приборов, чтобы подобные заключения выдавать, еще не придумано. Да и зачем бы тогда вся канитель с медосмотром была? Или кошмарная докторша успела результаты предварительного осмотра глянуть – все ведь в компьютеры заносилось. Видимо, так и есть.
Человек, проводивший собеседование, производил куда более приятное впечатление, чем встретивший меня первым манагер. Сухощавый, подтянутый мужчина лет пятидесяти с резкими чертами лица, залысинами и коротким ежиком седых волос. Видимо, кто-то из начальства, выносящего окончательный вердикт. Пока я скучал в кресле, он быстро просмотрел на экране монитора мою анкету и результаты осмотра. Потом задал несколько уточняющих вопросов – вот и все собеседование.
– Вы нам подходите, – резюмировал он. – Кем хотели бы работать? Вы ведь несколько вариантов указали.
– Да. У вас вакансии охотника, инженера-геодезиста и проводника-спасателя есть, могу совмещать. Плюс геологоразведка. Анкету вы мою читали, сложностей не возникнет.
– Люди с такими специальностями нам действительно необходимы, а то, что профессий сразу несколько – еще лучше, но вы ведь опытный военный, наверняка в боевых действиях участвовали, может, служба охраны вам лучше подойдет или рейнджеры? [27] Хорошие специалисты там тоже нужны и заработок больше выйдет. У вас высшее образование и звание сержанта – сразу генерал-адъютанта получите.
27
Канадские рейнджеры – не то же самое, что американские. Это хотя и отлично подготовленные, но резервисты, осуществляющие военное присутствие в отдаленных областях Канады – севере и побережье. Значительная часть рейнджеров состоит из индейцев и эскимосов.
От таких захватывающих карьерных перспектив можно было сразу выпасть в осадок и завилять хвостом… если бы я не знал, что в армии Канады чин генерал-адъютанта примерно соответствует нашему прапорщику, старшему или обычному – несущественно… Это даже не офицер!
Предложению вступить в ряды я не удивился и тому, что седой про войну упомянул, тоже. Помимо шрамов на лице, которые, в общем-то, ни о чем не говорят – мало ли как я их заработал, может, в поножовщине, на мне и пулевые отметины есть, а на медосмотре их прилежно зафиксировали. Но идти что в военизированную охрану, что в рейнджеры я совершенно не собирался. Хватит, я свое отслужил! И то, что в общей сложности больше восьми лет на армию угробил, это не от хорошей жизни и совсем не по своей воле. Сначала срочная служба в Союзе, а в Легионе я так и вовсе от безысходности очутился…
Первый же рейс на гидрографическом судне, куда я с таким трудом устроился, закончился в Сомали. Нас перехватили в море, взяли на абордаж и отвели в порт. Капитан приказал сопротивления не оказывать, да и нечем было его оказывать – на гражданских судах оружия почему-то не предусмотрено, а капитанский пистолетик в сейфе не в счет. Конечно, можно было использовать топоры и багры с пожарных щитов или ракетницы: на близкой дистанции зверская штука – лучше любого пистолета! Но меня, вылезшего с таким предложением, сразу осадили. Напрасно, кстати: нападающих было не очень много и без тяжелого оружия, мы могли бы справиться. Думаю, многие потом пожалели об этом решении. А капитан, как я позднее выяснил, и вовсе помер в застенках. Поделом, в общем-то, запретив сопротивляться, не только себя, но и многих других людей подставил и опосредованно угробил. И даже те, кто выжил в тюрьме, спасибо ему вряд ли сказать могли, уж лучше было в бою погибнуть, чем через такое пройти… Африканская тюрьма – это, знаете ли, что-то!
Тогда о сомалийских пиратах еще и слыхом не слыхивали, но нам вот «свезло» – на первых ласточек напоролись. Заправлявшие в стране племенные вожди и полевые командиры
Сначала команду держали на судне, требуя выкуп, а потом сунули в зиндан. Родина же с очередным долбодятлом у руля положила капитальный болт на своих моряков.
Просидев больше месяца в вонючей местной тюряге и придя к несложному выводу, что тут и сгнию, я решил самостоятельно выбираться на свободу. И вышел… оставив за собой пяток трупов охраны – трудно удержать в неволе хорошо подготовленного диверсанта. Вот только на свободе, в чужой, раздираемой гражданской войной стране, белый, беглый, не знающий языка, без денег и документов, я оказался в очень непростой ситуации. К тому же меня настойчиво искали… и иногда находили – обычно местное население сдавало. Я огрызался и уходил в отрыв. Потери у врагов росли, но через пару недель на воле «Штирлиц был, как никогда, близок к провалу», за мной по пятам шли уже несколько союзных группировок. Не знаю, чем это все могло закончиться, скорее всего, моей безвременной кончиной, но вмешался случай. В очередной раз отрываясь от преследователей, я вышел прямо в расположение 13-й полубригады французского Иностранного легиона, уходящей из Сомали после провалившейся операции «по наведению порядка». Нечего там оказалось наводить! Тогда-то и получил предложение, от которого невозможно отказаться, – меня прикрывают от местных и переправляют во Францию, а я вступаю в Легион. Контракт на пять лет, а потом новые документы и новая жизнь. Сомневался я недолго – альтернативы были гораздо неприятнее.
Последовательно отметившись в трех из семи рот второго парашютно-десантного полка – второй, третьей и четвертой, [28] службу я завершил во взводе коммандос. Но по истечению контракта в Легионе не задержался ни одной лишней секунды. Правда, потом было еще несколько разовых операций в рядах «диких гусей», [29] но это уже совсем другая история… И карму они мне не слишком попортили – во что попало не вписывался, а натуральных людоедов давил.
28
Полк состоит из штаба и семи рот, четыре из которых являются боевыми, каждая со своей специализацией, а три – подразделениями обеспечения. Первая парашютная рота специализируется на боевых действиях в городе. Вторая – на действиях в горах, Арктике и в экстремальных климатических условиях. Третья рота – морской спецназ – идет в передовых порядках морского десанта (туда же входят боевые пловцы). В задачи легионеров четвертой роты входят ведение боевых действий в тылу противника малыми группами, снайпинг и проведение подрывных работ. Разведкой в глубоком тылу занимаются разведывательный взвод и группа парашютистов-коммандос (Groupe de Commandos Parachutistes – GCP).
Парашютисты полка получают квалификацию по четырем основным воинским специальностям: инструктор-коммандо, военный альпинист и лыжник, пловец-разведчик, снайпер-подрывник. И дополнительно для бойцов коммандос – парашютист-оперативник.
29
«Дикие гуси» – наемники.
Рассказывать все это седовласому начальнику я, понятно, не стал, но от предложения записаться в охрану или рейнджеры решительно отказался. Он не настаивал. Мы еще раз обсудили, как наилучшим образом использовать мои многочисленные таланты, и в конце концов пришли к консенсусу. В связи с изменениями и дополнениями заново урегулировали финансовый вопрос. Потом в кабинет был вызван манагер снизу, который забрал для оформления мои документы, а седовласый самостоятельно внес в контракт нужные поправки, распечатал и дал мне прочитать. Условия меня вполне устроили, и я подмахнул оба экземпляра.
Покинув кабинет начальства, я заскочил на первый этаж, чтобы взять документы, и вышел на улицу. Вот я и завербовался, зато на ближайший год определенность появилась. Хотя можно было бы и без нее, но сомнительно, что лучшую работу смог бы отыскать, да еще такую, чтобы по душе была. А эта в самый раз!
Отправка намечалась через день – не так уж много времени осталось, поэтому надо его с толком использовать. Надолго в дикие места намыливаюсь, значит, нужна подходящая экипировка. После африканской эпопеи снаряжения у меня осталось не слишком-то много. Только то, что с собой в машине возил. Кое-что я прикупил, когда с Анри на охоту мотались, но этого явно недостаточно – большую часть экипировки брал он. Значит, на повестке дня посещение магазинов, а в первую очередь – оружейного.