Шифр фрейлины
Шрифт:
Владлен подошел к столу и взял верхнюю пачку. Некоторое время он просто вертел ее в руках, разглядывая со всех сторон; даже понюхал, явно наслаждаясь запахом «загнивающего Запада». Сорвав шпагат, пролистал, просмотрел нумерацию банкнот (не одинаковые ли?). Старался поступать с некоторой ленцой, как если бы ему не раз приходилось пересчитывать миллионы, но чувствовал, что получалось явно фальшиво: руки сделались деревянными, а кончики пальцев слегка подрагивали. Владлен невольно поймал себя на желании выразить свои чувства. Захотелось с восторженным криком
Повернувшись к Шелестову, в лице которого он прочитал точно такую разноречивую гамму чувств, что испытывал сам, Влад как можно спокойнее произнес:
– Назар, давай пересчитаем. Счетную машинку подготовил?
– Да, она у меня с собой, – отчего-то осипшим голосом отозвался напарник.
– Вот и отлично, – бодро проговорил Лозовский, вставив пачку денег в приемник.
Машина пересчитала деньги. Владлен одобрительно кивнул – в пачке оказалось ровно десять тысяч долларов. Ни одной фальшивой.
Алексей Павлович стоял в сторонке и вяло улыбался:
– А вы молодцы, солидно подошли к делу.
– Мы понимаем, что вы не собирались нас обманывать, но все-таки очень большая сумма… Могут быть фальшивые деньги, в наше время их изготовляют качественно.
– Все так…
На пересчет денег ушло около полутора часов. Но процедура была приятная, время пролетело быстро. Людмила, вооружившись ножницами, расторопно перевязывала деньги жгутом в более крупные пачки. Действовала она ловко, даже с некоторым артистизмом, как если бы всю жизнь занималась подсчетом денег. Когда была перетянута последняя пачка, Лозовский повернулся к Назару:
– Конверты заготовил?
– Да. Они при мне, – все тем же сиплым голосом отозвался Назар, поглядывая на деньги.
Он пододвинул к себе небольшую сумку и вытащил из нее связку бумажных темно-коричневых почтовых, ничем не примечательных конвертов для бандеролей.
Алексей Павлович подошел к окну и закурил, пуская тонкую струйку через распахнутую форточку. Лозовский оказался не таким простаком, каким представлялся поначалу: сумел настоять на том, чтобы провести сделку на своей территории, для пущей безопасности пригласил полицию и вот теперь выдумал какой-то трюк с конвертами… Повернувшись к Владлену, он беспечно спросил:
– С деньгами, надеюсь, все в порядке?
– Да.
– А позвольте полюбопытствовать, для чего вам нужны конверты?
– Все очень просто, – с готовностью ответил Владлен, засовывая в пакет очередную заготовленную пачку. – Все это делается для банка.
– Я никогда не слышал о таком. Может, сейчас в банках действуют какие-то новые инструкции?
– Правила все те же. Но в банке работают разные люди, и им не нужно знать, какую сумму мы кладем в банк.
Владлен принялся перекладывать деньги
– Остроумное решение.
С деньгами Таранников расставаться не собирался, а потому разработал несколько планов возврата своих денег, на разные случаи. Первый, наиболее простой, – выследить месторасположение Лозовского и просто элементарно ограбить. Второй вариант заключался в том, чтобы вырвать сумку, когда компания будет выходить из машины. Третий, наиболее остроумный, заключался в том, чтобы подменить сумку на точно такую же, подстроив небольшую дорожную аварию. За время, пока они будут дожидаться автоинспекцию и выяснять суть дела происшествия, можно будет без суеты поменять сумку. Его люди, находившиеся в соседнем переулке в стареньком «Вольво», только и дожидались от него отмашки, чтобы ударить машину Лозовского в багажник.
Следовало придумать что-нибудь новое. Хотя элементарное ограбление тоже не стоило сбрасывать со счетов.
Уложив всю наличность в пронумерованных конвертах в сумку, Лозовский закрыл ее на ключ и передал Алексею Павловичу:
– Пожалуйста, возьмите.
– Хорошо.
– Яйцо Фаберже пока останется с нами. В банке мы осуществим обмен.
– Договорились.
– Сейчас мы едем в банк.
– Это далеко?
– Нет, минут десять, – успокоил Лозовский. – Мы едем первыми, а вы следуйте за нами.
– Вы уж только не торопитесь, – усмехнулся Таранников, – а то ведь мы можем и отстать.
– Ничего, если что, мы подождем. Людмила, ты останешься в квартире. Делать тебе там нечего.
– Как скажешь.
Владлен взял шкатулку, сиротливо стоявшую на столе и, аккуратно уложив ее в другую сумку, также закрыл на ключ. Отсюда она никуда не денется.
– Пойдемте… Игорь, – окликнул он охранника, расположившегося на кухне.
– Закончили? – спросил полицейский.
– Да, уже едем.
Быстро спустились по лестнице. У входа с унылым выражением дежурил третий полицейский (вот для кого время тянулось медленно).
– Сделаем вот что, – проговорил Игорь. – Вы садитесь в нашу машину, – сказал он Владлену, показав на полицейский «уазик», – а ты, Миша, – повернулся он к другому полицейскому в широком пиджаке, из-под которого выпирал бронежилет, – поедешь в машине Алексея Павловича. Мало ли что… Нам не нужны случайности.
– Договорились, – охотно отозвался тот, направляясь к машине.
– Вижу, что у вас все продумано, – одобрительно проговорил Таранников. – Пусть так и будет. – Дождавшись, когда Лозовский отойдет, обратился к Иннокентию, слегка повысив голос: – Ну, чего стоишь? Иди в машину, садись за руль. А ты, Гриша, останешься дежурить около банка и посмотришь, вышли ли они с деньгами. Если деньги при них, тогда проследишь за ними. Посмотришь, куда они поедут. А там решим.
– Хорошо.
Отъехав от дома, «уазик», как бы приглашая следовать за собой, включил «мигалку», и машины устремились следом.