Шиноби Скрытого Хогвартса
Шрифт:
На самом же деле те пять дней, которые я провёл в гостях у Драко, были просто замечательными. Сенсей, сделав вид, что поддался на уговоры, занимался с нами не по два часа в день, а гораздо больше. И это была не только лаборатория: он присоединился к нам и в тренировочном зале. Мы с Драко на него вдвоём нападали. Потом Снейп-сенсей привлёк к тренировкам отца Драко, и даже его дедушка Абраксас один раз не устоял и попробовал себя против нашего тандема с младшим-Малфоем. Хе-хе. Взрослые волшебники были под большим впечатлением от нашей смеси магии и боевых искусств. Причём старшие Малфои были хорошо натренированы именно на физическом уровне и знали некоторые ухватки и увёртки простых кулачных поединков, когда нет возможности применять
Миссис Нарцисса только деланно вздыхала, что её мужчины нашли себе развлечение, хотя хитро сверкала глазами, и я явно видел в ней горячую Блэковскую кровь, даром что она блондинка. Впрочем, в один из вечеров к ним пришли в гости несколько расфуфыренных дамочек, и я мог наблюдать ледяной скучающий аристократизм леди Малфой. Такой иногда у Драко пробивается, особенно когда он взволнован или с кем-то чужим общается. Становится таким едко-вежливым, спокойным, даже глаза как-то леденеют. С друзьями и с родными всё немного не так, а меня словно приняли в эту семью, я это почувствовал. Конечно, манеры, этикет и всё такое прочее оставалось, этого не отнять, но я чувствовал себя вполне комфортно. Однажды миссис Нарцисса сделала мне замечание по поводу разделки рыбы на блюде, а потом показала, как надо орудовать этой хитрой вилкой, отделяя кости. Тогда я совсем почувствовал себя своим: она хотела, чтобы я это умел делать, а чужим «невоспитанным» детям или людям, которые не умеют вести себя за столом, по этикету не стоит ничего говорить, разве что со значением переглянуться. Вот так всё сложно.
В общем, Драко был счастлив, он сказал, что это были его лучшие каникулы, и даже почти не расстроился, когда я засобирался к родственникам.
Сопровождал меня Снейп-сенсей, но в Литтл-Уингинг мы попали только через полтора дня — к Сочельнику, то есть вечеру перед Рождеством. Блэк-хаус без проблем для нас открылся, и мы, поздоровавшись с портретом леди Вальбурги, сразу отправились в лабораторию дома.
Мои запечатанные в свитках клубники были тщательно проинспектированы, все наблюдения занесены в журнал. Из восьми комбинаций отсеялись три, в которых на ягодах начались процессы гниения, остальные будем наблюдать до лета. И главное событие: мазь «Сейкецухонтай», которой я дал кодовое имя «отвсего». Переводом этого рецепта из старинного японского медицинского свитка мы с сенсеем занимались ещё летом тысяча девятьсот восемьдесят восьмого года, то есть пять с половиной лет назад. И всё это время, так сказать, сенсей собирал и подбирал ингредиенты к ней. Там их больше шестидесяти, включая такие редкости, как яд и чешуя василиска, слёзы феникса, когти тэнгу, десятки трав, минералов, драгоценных и полудрагоценных камней. Всё ещё думаю, как же её изобрели-то и догадались смешать всё это так, что ничего не рвануло?! Теперь, когда я уже три года изучаю науку зельеварения, то сложность рецепта стала ещё более очевидной и выросла в моих глазах на несколько пунктов.
У сенсея уже была подготовлена основа, так что мы приступили к финальному этапу, а я благоговейно помогал Мастеру, честно говоря, опасаясь даже слишком часто дышать, настолько тонкой и виртуозной была его работа. Я себе прекрасно отдавал отчёт, что вот таким же Мастером мне никогда не стать. Может быть, Драко, но не я. Я — хороший исполнитель: по готовому и выверенному рецепту, с нужными ингредиентами смогу сварить зелье на «Превосходно», но чтобы придумать что-то новое, так тонко чувствовать зелье без расчётов, это нужен истинный талант, как у сенсея.
Мазь была готова после почти тридцати часов беспрерывной работы. Все расчёты велись на имеющиеся у нас в наличии слёзы феникса, так что всего получилось «три го» или девятнадцать фиалов по жидкой унции. Мазь вышла очень тонкая, почти жидкая и блестящая розоватыми искрами: волшебная даже на вид. По рецепту одной унции должно было хватить на полную обработку всей кожи взрослого мужчины. Я примерно прикинул по стоимости, получалось,
— Один фиал я использую для себя. Остальное мы поделим поровну, Гарри, — тоном, не терпящим каких-то возражений, сообщил мне он. А я только глупо хлопал глазами, всё-таки не ожидал подобной щедрости.
— Сенсей… — только и смог пробормотать я.
— Эта мазь может храниться очень и очень долго, — сообщил мне он. — Вплоть до нескольких сотен лет. Больше половины ингредиентов в ней были направлены как раз на длительность хранения, а не на исцеляющий эффект. Плюс ко всему у этой мази нет ограничений по виду и магической принадлежности пациента. С её помощью ты можешь спасти как маггла, так и гоблина, кентавра или русалку. Сложность состава подразумевала, что приготовить его может только Мастер. Я… мне приятно получить результат, он мне нужен. Но ещё более важно для меня то, что я сумел сварить эту мазь. Это как показатель моего мастерства, понимаешь? Личный экзамен.
— Да, сенсей, — кивнул я, действительно его понимая.
* * *
Один фиал я подарил на Рождество Дадли, сообщив брату, что это такое, и что это что-то вроде «последнего шанса», если в семье случится какое-то несчастье. Большой Дэ торжественно обещал хранить лекарство и если что, то передать потомкам. Один фиал я оставил себе, припрятав в кошелёк. Остальные семь положил в банковскую ячейку Поттеров.
В «Гринготтс» меня сопроводил Снейп-сенсей перед нашей поездкой к Дурслям, он, кстати, тоже оставил свои девять фиалов в своём сейфе. Мазь для самого Снейпа-сенсея мы решили использовать и опробовать в Мире Чёрных Пещер. Из-за рождественских срезов, каникул у Малфоев и дел в Блэк-хаусе мы не наведывались туда почти три недели. Но договорились, что пока я буду в гостях у Дурслей, то используем ту же схему, что и на летних каникулах: каждую ночь будем переноситься к Кибе и Гин и жить там пару дней. Впрочем, это нам удалось не сразу: сначала мы с родственниками отмечали Сочельник, а в следующую ночь тётя родила малышку Лили.
А когда мы с сенсеем всё же смогли перенестись к своим церберам, то нас ждал ещё один сюрприз, вполне, впрочем, ожидаемый. Гин и Киба обзавелись щенками. В помёте было два цербера и одна орф. Когда мы прибыли в первый раз к ним, щенкам было примерно три недели от роду. Киба ходил довольный и деловитый, охотился, чтобы накормить потомство, которое развлекали шнырки. Лобастые неуклюжие пока щенки были очень забавными, пацаны — полностью серыми, как Гин, а девочка — рыжей с чёрными ушами.
В общем-то, занятые изучением жизни семьи наших церберов, мы в первое время даже не вспоминали о приготовленной чудо-мази. Но потом всё же провели испытания.
«Сейкецухонтай» желательно было наносить на чистую распаренную кожу, поэтому наш онсэн был очень кстати для данной процедуры. Сенсей доверил мне свою спину, до которой не мог дотянуться сам, чтобы всё ровно нанести. Под правой лопаткой вдоль позвоночника у него были бугристые шрамы: следы когтей оборотня. Всё же он подтвердил мою догадку, кто его так разукрасил.
У меня самого даже руки после нанесения этой мази стали прям как попка младенца: исчезли мозоли от тренировок и небольшие царапины от колючей травы и активности щенков.
После того, как я обработал спину, сенсей ушёл за камень и всё остальное намазал сам.
Чудо-мазь не подвела: шрамы потом чуть светились какое-то время и просто рассосались, пропадая с кожи. Самое прикольное, что у Снейпа-сенсея, с его слов, пропали даже все родинки на теле и… волосы. На самом деле «чистое тело». Хорошо, что он голову не мазал и лицо осторожно: брови и ресницы не пострадали. А вот бриться он, кажется, уже никогда не будет. Надо будет насчёт этого предупредить моих потомков, если что-то до них дойдёт, и Дадли. Хе-хе.