Шипы и розы
Шрифт:
Такая простая, но вечная церемония. Они поклялись любить, уважать и заботиться друг о друге — слово в слово то, что Грейс когда-то втайне пообещала себе. Сейчас, как и Джонни, она делала это ради малышки. Но стоило жениху взять ее за руку, как на Грейс нахлынули прежние чувства. И девочка была тут совсем ни причем.
Она постаралась сосредоточиться на словах священника.
— Надень кольцо на палец невесте…
Грейс взглянула на свою левую руку. Джонни надевал ей на палец кольцо. Изящное золотое колечко с бриллиантами. Колечко Дженелл…
На глаза ей навернулись слезы, и камешки слились в один сияющий
Она вот-вот заплачет. Джонни сжал дрожащую руку Грейс. Нетрудно было догадаться, что ей — как и ему самому — колечко напомнило о Дженелл. Но Джонни хотелось, чтобы кольцо носила именно Грейс, — он знал, что и сестра хотела бы того же. Почти в отчаянии он сжал ее руку, словно заклиная сохранить колечко. Когда Дженелл погибла, он не думал, что кто-нибудь будет столько для него значить.
— Объявляю вас мужем и женой…
При виде обращенной к нему робкой улыбки в Джонни, казалось, вспыхнуло чувство близости к Грейс. И тут священник сказал:
— Теперь можете поцеловать невесту.
Он женат.Джонни никогда не думал, что это случится. Он должен быть в шоке. Но все, о чем Джонни в состоянии был думать, — это брачная ночь. Грейс… прелестная, сексуальная Грейс… его невеста. Ему хочется большего, чем просто поцеловать ее.
Забыв о малышке, забыв о священнике, Джонни привлек Грейс к себе и поцеловал. Поцелуй длился так долго, что священник, не выдержав, громко откашлялся.
— Это был самый грандиозный поцелуй! — назвала Грейси вещи своими именами.
Губы Джонни все еще горели, щеки Грейс тоже.
В следующее мгновение появилась с небольшим свадебным тортом миссис Холланд, несколько разрядив обстановку. Они разрезали торт в приемной священника. Беседа шла на исключительно безопасную тему — воскресная школа для Грейси. Священник даже сделал шаг навстречу Джонни, пригласив его на церковное собрание.
Джонни почувствовал, что прощен, но головы не терял. Когда они вышли из церкви, он заметил, как обвевает ноги Грейс кружевной подол платья, открывая взору изящные лодыжки, как кружево облегает ее грудь… Он не ошибся, купив это платье. А купил он его потому, что Грейс носила такой цвет в школе. Цвет, делавший девушку такой ангельски прелестной; неважно, что он обозвал ее зеленоглазым эльфом.
Грейс и в самом деле похожа на ангела, не мог не признать Джонни, сидя за рулем. Нежное платье цвета слоновой кости, нежная фарфоровая кожа. Но при этом она выглядела сексуально — вот в чем проблема. Как выдержать все эти ночи? Особенно первую брачную ночь… Если жена будет выглядеть так, пробуждая в нем такие страсти… то, быть может, ему лучше оставаться на качелях на террасе?
Грейс, похоже, одолевали те же мысли. Когда они добрались до фермы и девочка побежала здороваться с котятами, она спросила:
— Ты действительно думаешь, что Грейси ждет от нас, чтобы мы спали в одной спальне, как ее родители?
Джонни отчаянно надеялся, что это не так. Даже стоять рядом в этом небольшом холле, где солнце словно пронизывало
— Грант часто уезжал в командировки. Может, она не…
Вошла Грейси, топая по твердому деревянному полу кожаными туфельками и потряхивая оборками сарафана. Она остановилась у чемоданов, брошенных Джонни в углу.
— Я хочу помочь отнести их!
Заявив это, девочка схватила кроссовки Джонни и понесла их наверх, в спальню Грейс. Джонни с изумлением глядел ей вслед.
Наверху послышался глухой стук — кроссовки приземлились в комнате Грейс. Джонни взглянул на стоявшую рядом молодую жену.
— Уфф!
Она нерешительно облизнула губы. Джонни захотелось коснуться их.
— Грейси не заметит разницы, если ты будешь спать на диване. — Ее слова прозвучали так, словно она сама отчаянно желала в это поверить. Грейс, видимо, все еще не может освоиться с влечением, которое ощущает по отношению к нему, подумал Джонни. Она ждала господина «Того-кого-нужно», а вот взяла и вышла замуж за господина «Не-того-кого-нужно». И вместе с тем, хотя ее сомнения усиливали желание Джонни, он твердо знал: несмотря на заключенный брак, он не может воспользоваться ситуацией, желанием Грейс.
Девочка вновь появилась на верхней ступеньке, и Джонни взял в руки чемоданы. Он шепнул Грейс:
— Пусть уж командует, пока не заснет.
Но малышка, похоже, не собиралась угомониться даже после того, как ей два раза прочитали «Белоснежку и семь гномов». Каждые десять минут ее нужно было то приласкать, то принести попить, то укрыть. Устав бегать вверх-вниз по лестнице, Джонни и Грейс в конце концов устроились наверху. Джонни настоял на том, чтобы Грейс ложилась спать — ей ведь завтра на работу. Поскольку он должен был слышать девочку, если она снова позовет его, они решили, что Джонни постелет одеяла, которые дала ему Грейс, на полу у кровати, как только малышка заснет.
Джонни сидел на краешке ее кровати, пока девочка не уснула. Она выглядела хрупкой, как китайские куклы Дженелл, и он ощутил весь груз ответственности и одновременно все возрастающую благодарность Грейс. Он не одинок в этой ситуации — во всяком случае, сейчас.
Медленно, чтобы не потревожить Грейси, Джонни поднялся и пересек холл. То, что девочка никак не засыпала, хотя бы отвлекло их обоих от мыслей о предстоящей ночи в общей спальне — уже хорошо.
Грейс наконец тоже забылась тревожным сном.
Джонни глядел, как стройными ногами она сбрасывала и спутывала простыни, на ее волосы, разметавшиеся по подушке. Он стоял, прислонившись к двери и сунув беспокойные руки в карманы своих серых спортивных шорт. В старой футболке в цветочек, такой просторной, что и ему была бы впору, и свободных зеленых шортиках она выглядела достаточно сексуально, чтобы заставить его покрыться испариной.
Вероятно, потому, что ноги ее казались такими нежными и шелковистыми, а шортики задрались как раз настолько, чтобы заставить его страдать. А может, это все потому, что сползла футболка, обнажив соблазнительное плечико. Лунный свет укутывал Грейс словно белое одеяло, больше открывая, чем скрывая, а ветерок, долетавший сквозь сетку, сдул на лоб шелковистые прядки. Густые ресницы отбрасывали тени на щеки, словно темные серпы луны.