Шиворот-навыворот

Волкова Виктория Борисовна

Мысли снова перескочили в настоящее. И опять вопросов больше, чем ответов. Ни за что не разобраться. Иван посмотрел на часы и, не долго думая, набрал знакомый номер телефона. В трубке долго чертыхались, но потом внимательно выслушали и обещали помочь.

— Только через пару дней, устроит? — осведомился хриплый голос. — Ничего не случится? Я тут приболел немного, — жалобно известил собеседник.

— Пару дней подождем, — заверил Бессараб. — Если нужно чего, завезу, только скажи.

— Все у меня есть, кроме покоя, — пролаяли прямо Ивану в ухо.

— Тогда выздоравливай, — велел он собеседнику.

— И тебе не хворать, — прокашляли в трубку и отключились.

Лиля, уложив сына в детскую

кроватку, которую незнамо где умудрился раздобыть Иван, свернулась калачиком на краю огромной, как и все в доме, кровати. Сон не шел, разговоры с Иваном всколыхнули старую обиду. Она снова вспомнила, как стояла в сером драповом пальтишке, а разъяренный Бессараб тряс ее за плечи. Как бы сложилась ее жизнь, откажи она в помощи Иштвану? Но даже сейчас, годы спустя, эта мысль показалась ей кощунственной. Слабость, неумение сказать "нет"? Ничего подобного. Лиля была уверена, что, очутись она в старой беседке сейчас, и точно зная, что за этим последует, все равно поступила бы так же. С той лишь разницей: пятнадцать лет назад Иштван мог претендовать только на звание лучшего друга, а Ивана она любила. Или думала, что любит. Что тогда она приняла за любовь, если все поменялось в одночасье? И что делать сейчас? Как бы точно узнать, Бумеранг стоит за всеми этими убийствами или кто-то другой? Но, даже не будучи экспертом в области криминологии, Лиля понимала, что почерки убийств разные. Не станет человек, мастерски владеющий огнестрельным оружием, бить по черепу металлическим прутом, подкараулив жертву в подъезде или, переодевшись газовщиком, проникать в дом. Кто же тогда?

На другом конце города в маленькой съемной квартирке на кухне сидел человек и тоже пытался сложить воедино все кусочки мозаики. Он достал из конверта несколько фотографий и внимательно всмотрелся в лица. Снимки, сделанные из проезжающего автомобиля, казались чуть смазанными. Вот Лиля спешит по улице, а тут она садится в машину. "Хонда" теперь томится где-то в автохозяйстве. А вот сама хозяйка авто как в воду канула. Нюх оказался у дамочки покруче, чем у мужиков. Как в этом ветре, несущем злые перемены, почуяла она опасность? Куда спряталась, что даже менты найти не могут? Он знал, что даже во время внезапного рейда и обыска у друзей Лиле с детьми удалось удрать. Предупредил кто? Невозможно. Разве что инопланетяне…

Человек крепко затянулся дешевой сигаретой без фильтра. Давно привык к таким и менять привычки не собирался.

— Где ж ты, моя ненаглядная, где? — тихо пропел он и снова уставился на фотографию. — Все равно встретимся. Недолго тебе осталось от меня бегать. Конечно, там, в Сочи, его подельники подрезали тормоза в чужой машине. Придурки. Буковки, три маленьких буковки оказались другими. Кто бы знал. Эх, ничего нельзя поручить, только деньги возьмут и ничего толком не сделают. Все приходится делать самому. В таком деле каждая мелочь важна. И где-нибудь все равно ошибешься, Лилечка. Остановишься на минутку, задумаешься, а тут и я подоспею. Не бойся, больно не будет.

Мужчина отшвырнул в сторону фотографию и потянулся к следующей. Витя Пахомов. Впавшие щеки и зачесанные назад блеклые волосы. От былой красоты и следа не осталось. Взгляд злой, колючий. Говорят, на тебя, Витюша, пять раз покушались? Ну-ну, от судьбы не уйдешь. Встретимся, дружок, обязательно. Только я дождусь, когда ты без охраны будешь. С твоими мордоворотами мне встречаться ни к чему. А без охраны ты и в сортир не ходишь. Орел ты наш комнатный.

Человек сложил обратно в конверт оба снимка и потянулся к третьему. Долго смотрел на него, а потом ткнул пальцем прямо в лицо.

— Пожалуй, с тебя-то и начнем. Ты, мой дорогой, в простого парня играешь. С работы домой пешком ходишь. В родительской квартире пока живешь. Грохну тебя, глядишь, и двое других подтянутся проститься. — Человек довольно потянулся и, на ходу снимая майку, прошел в душ. Когда по щуплому телу заструилась вода, он подставил лицо прямо под теплую

воду, постоял с минуту-другую, словно прогоняя дурные мысли.

Кроме Герта и компании, оставались еще людишки. Но кто-то раньше с ними поквитался, влез в его персональную игру и спутал все карты. Интересно, кто и зачем? А может, просто совпадение? И общая криминогенная обстановка тому виной? Кто ж теперь разберет…Он постоял еще немного под душем. Потом обтер щуплое тело большим банным полотенцем и голым улегся в постель. Ближайшие дни должны стать решающими. Слишком много сил затрачено на достижение цели. Сначала тир в маленьком уральском городке, куда он бегал, как на работу. Потом — остальная подготовка. Точные адреса и распорядок дня каждой жертвы в течение несколько лет, это вам не кот начихал. Все записано и проанализировано. А ствол со спиленным номером? Плюс глушитель отдельно. Целое дело — купить, не вызывая подозрений. Теперь дело оставалось за малым. Он корил себя, что начал неверно. Правильнее было сначала грохнуть Лильку. Может, даже просто наехать, изобразить обычное ДТП, чтобы Цагерт ничего не заподозрил. А потом и его можно было б убрать. Но понесла же нелегкая сначала к Иштвану. Слишком лакомый кусок не хотелось оставлять на потом. И, если у него появились конкуренты, то стоило их опередить. Хотя бред, конечно. Ну, кому еще понадобилось убирать этих жалких людишек. Господь прибрал. Мысли опять перескочили на Лилю. Где с двумя детьми она может прятаться? Кто помогает? Весь ее круг общения давно выявлен, и нигде она не засветилась. Ни у родителей, ни у сестры, ни у этой идиотки Кондратьевой. Он знал, что вдова Цагерта в Городе. Но где она?

Человек закрыл глаза и снова открыл их, будто пораженный догадкой.

Ну и дурак. Нет нужды узнавать, где схоронилась Лиля. Все гораздо проще. На кладбище у могилки Цагерта нужно оставить наблюдение, и попадет птичка в силки. Рано или поздно все равно поедет к другу сердечному. Вот тут-то я тебя и встречу, неуловимая моя.

Он посмотрел в окно, где за не зашторенными стеклами занимался рассвет. Жизнь все расставит по своим местам. Только нужно немножко помочь госпоже Фортуне восстановить справедливость. А в том, что он вершит правое дело, человек не сомневался.

ГЛАВА 12

Иван посмотрел на бумаги, лежавшие у него на столе. Договоры, сметы, финансовые документы. Все это следовало подписать. А сперва — прочесть, хотя бы по диагонали. Но работать желания не было. Требовалось собраться с мыслями и наконец решить, чего он все-таки хочет.

"Подождут", — подумал Иван, обведя скучающим взглядом ворох бумаг, занявший весь стол.

Покинув кабинет, он быстро прошел мимо Леночки, вышел из офиса. В лицо дыхнуло июльским зноем, словно опалило. Иван не спеша побрел по Центральной улице. В бытность его еще студентом где-то здесь к нему подошла симпатичная незнакомка и, краснея, попросила:

— Пожалуйста, поцелуйте меня в щеку. Я поспорила с подругами на всю стипендию. Думала, что все забудется, но они настояли. Если вам не сложно…

— Наоборот, очень приятно, — улыбнулся Иван и слегка коснулся губами нежной девичьей щеки.

— Спасибо, — кивнула девушка и сразу же направилась к своим подругам, которые ждали в сторонке.

— А где вы учитесь? — вдогонку крикнул Иван.

— В универе, — откликнулась она и скрылась в толпе.

Он встретил ее через пару дней, поджидая у дверей главного корпуса университета.

— Ты застал меня здесь совершенно случайно. Я заходила в профком за путевкой, — удивилась она.

— Значит, это судьба, — решил он. А куда ты едешь?

— В студенческий лагерь, куда же еще? — фыркнула она.

— Когда?

— Завтра.

— Здорово. Я тоже еду завтра, — тут же решил он.

— Значит, там встретимся, — улыбнулась она.

Иван приехал с полузнакомой компанией и жил на горе в палатке. На "Краснодаре". А Лиля с подружкой, в корпусе. Самом лучшем. Именно здесь во всем лагере вечером бывала вода.