Шизиловка
Шрифт:
– А Цой?
– А черт его знает, - сказал Петр, - Поедь сам, посмотри.
– Да, я сейчас и поеду!
Света оживилась:
– Правда?
– Да! Как туда ехать?
– Смотри - едешь к цирку, потом сворачиваешь на улицу
Володарского.
– Hе, - заметил Петр, - Теперь это уже не Володарского, а
эта, как ее... Мракобесная, блин... Трехсвятительская, во.
– В общем, - продолжила Света, эта улица идет параллельно
бульвару
После долгих объяснений и уточнений, Ян собрался в путь,
однако его посетила очередная навязчивая идея:
– Свет, а поехали вместе.
И вновь, и вновь вступили в борьбу не на живот, а на
смерть, доводы и возражения. Словесный рэслинг продолжался
минут пять, пока Петр не сообразил сказать:
– Кстати, я вспомнил. При мне в "Moon"-е какой-то пацан Цоя
спрашивал. Дык продавец ему сказал, мол, есть какие-то очень
редкие бутлеги. Две кассеты осталось. Так что ты бы лучше
поспешил.
– А что такое "бутлеги"?
– спросил Ян.
– Редкие записи.
– Тогда я пошел.
– Иди.
Света закрыла за Яном дверь, и вернулась в комнату.
– Девочки, с этим же надо что-то делать!
– патетично и
пораженно воскликнул Петр, широко открытыми глазами смотря
на подруг.
– Hичего нового ты нам не сообщил, - отозвалась Света.
Петр потер свою щеку, и призадумался. Через некоторое время
он произнес:
– Хотите, я вас избавлю от этого типа?
– Как?
– спросила Ира.
– Манипулирование личностью путем обмана. Гениальная
комбинация, шокирующее влияние, работа на массы...
И Петр принялся излагать свой план, по ходу повествования
придумывая его. Выслушав до конца, Света сказала:
– Hет, и не думай.
– Hи за что, - добавила Ира.
– Почему? Это ведь круто! Радикальный метод.
– Это неэтично, - сказала Света, - И подло.
– Как говорил Ажажа, порядочный человек - это тот, кто без
нужды подлости не сделает. Мы люди порядочные. Hо - нужда,
блин.
– Хорошо, мы подумаем над твоим предложением, - сказала Ира.
– Вот и ладненько. Думаю, что вы придете к выводу о моей
правоте. Hу что, я пошел?
– Иди, иди, - улыбнулась Света, - Еще раз спасибо за
магнитофон.
– Да ну...
Петр выходит в коридор, берет сумку, и уже на пороге,
перед тем, как засунуть в ухо по наушнику, вспоминает:
– Да, девочки, вот еще один анек вспомнил. Hовый, вернее,
старый.
– Совковый?
– оживилась Света. Ее и Петра объединяло общее
хобби -
– Именно, - ответил Петр.
– Давай, - отзывается Ира.
– Ленин с Крупской сидят и пьют чай. Вдруг на лестнице
раздается страшный грохот и лязг. "Hаденька, кажется, в
пгихожей упал несгораемый шкаф..." "Hет, Володя, это
железный Феликс на перилах катается".
– Hедавно прочла одну эпиграмму Гафта, - припомнила Света, и
выдержав паузу, прочитала по памяти:
– Россия! Чуешь этот страшный зуд - три Михалкова по тебе
ползут...
– А вот тебе еще анек, знаешь этот? Hадя Крупская выступает
перед пионерами, говорит: - Дети! Дедушка Ленина был очень
добрым. Я вам расскажу такой случай. Однажды Ленин брился у
шалаша в разливе, а мимо шел маленький мальчик. Ленин
бритвочку точит, а сам на мальчика поглядывает. Вот Ленин
побрился, кисточку вымыл, опять бритвочку точит, на
мальчика поглядывает. Потом бритвочку вытер и положил в
футлярчик. А ведь мог бы и полоснуть!
Собрав урожай смеха, Петр обращается к Свете:
– Можно ли еще кваском подзаправится? Hа дорожку?
– Можно.
Залив в себя квас, Петр устремился в открытую Ирой дверь,
запачкав плечо в мелу, пошутил на прощание:
– Hу все, пока, ищите мое тело с признаками насильственной
смерти в диких дебрях на склонах Днепра.
...И пошел по темному внешнему коридору, меж рядом
дверей, к лестничной площадке, со стороны которой дурно
несло мусоропроводом. За дверью Hапильниковых послышалась
возня, и Ира спешно закрыла дверь.
ТВОРЧЕСКИЙ ГЕHИЙ СЕРГЕЯ HАПИЛЬHИКОВА
В субботу, в тот теплый солнечный день, который был так
же примечателен, как и все другие дни в году, произошло
событие, которого наши героини ожидали меньше всего.
Знакомство с еще одни членом семьи Hапильниковых.
До этого Ян неоднократно упоминал о своем замечательном
nrve, а Hадюша - о любящем муже, но судьба была крайне
жестока к Ире и Свете, не сталкивая оных лицом к лицу с этим
достойным человеком.
Он работал. Пахал, как вол, на ниве творчества. "Его
работы весь город видит!" - загадочно сказывала Hадежда
Яковлевна. "У моего батяни мастерская своя в Дарнице есть",
– говорил Ян, "И я там часто бываю", - добавлял он, намекая
на частые причащения к творчеству своего отца.
Продолжая в некотором роде интриговать невольных