Шкатулка Исмаил-бея
Шрифт:
— Не подходи, выстрелю! — крикнул он и навел подводное ружье па Гамзаева.
Но тот молнией метнулся к мальчику, и гарпун врезался в деревянную переборку.
Вмиг Энвер оказался связанным, с кляпом во рту.
Первым делом Гамзаев проверил содержимое резинового сапога. Деньги были на месте.
— Честный. Бриллианты напрасно ищешь. Тебе они точно не достанутся и не понадобятся. Это я тебе гарантирую. — И Гамзаев запустил двигатель катера…
…Когда Мансур увидел, что «Корвет» покидает причал, он понял, что Энвер схвачен и его надо спасать.
Катит по городу милицейский патрульный мотоцикл, сквозь треск в эфире по рации доносится монотонный голос: «Вызывается машина три — ноль, шесть — шесть… На улице Малыгина разбита витрина, дружинники задержали хулиганов. Направляйтесь туда!».
Лейтенант и старшина — экипаж мотоцикла — равнодушно слушают информацию. Она адресована не им. На середине слова передача прерывается властной командой: «Внимание, внимание! Всем постам города! Принять меры к срочному опознанию и задержанию опасного преступника Гамзаева Гасана, Гамзаева Гасана, двадцати восьми лет. Рост — сто семьдесят шесть, телосложение — атлетическое…»
Лейтенант записывает радиоинформацию.
— Товарищ лейтенант, — обратился к нему старшина, — вон мальчишка сигналит, видите, прямо на дороге?
— Остановитесь.
Это Мансур. Торопливо и сбивчиво, боясь, что ему не поверят, он сообщает:
— Энвер на катере. Его схватил грабитель. Он его убьет. Помогите…
— Спокойно объясни, что произошло.
— Гамзаев! Он — бандит, с Энвером на катере вышел в море.
— Гамзаев?
— Гамзаев! Он схватил Энвера на катере.
— Садись, — показал лейтенант Мансуру на сидение позади водителя. — Быстро в управление! Включай сирену и «мигалки»!
Под тревожный вой сирены пронесся по городу мотоцикл. Лейтенант по радиотелефону на ходу что-то сообщил дежурному…
На «Корвете», идущем в отдалении от берега, Гамзаев вытащил связанного Энвера из каюты и вынул из его рта кляп.
— Не нравится мне, парень, что ты там один. Шустрый. Лучше, когда ты у меня на глазах.
— Вас все равно арестуют. Ограбление старухи вам даром не пройдет, — сказал Энвер.
Гамзаев, не ответив, припал к фляге, затем протянул ее своему пленнику. Энвер отвернулся.
— Отказываешься от пресной воды? Так морской у тебя скоро будет сколько угодно.
— Что вы со мной сделаете?
— Скоро узнаешь. Говорят, утопленники перед концом вспоминают всю свою жизнь. Можешь начинать, — зловеще сострил Гамзаев.
Во дворе управления, возле милицейской машины, Исрафилов говорил с Мансуром.
— Ты Гамзаева сможешь узнать? Близко видел?
— Сто раз. Мы за ним с Энвером сколько дней ходили, выслеживали.
Сидевший за рулем «Волги» Лютфи заметил:
— Лучше бы сюда один раз пришли, больше пользы было бы…
— Ладно, садись в машину, — сказал Исрафилов Мансуру. Сам занимает место рядом с Лютфи.
Вблизи берега на мелководье
— Не понимаешь? — повернулся он к связанному Энверу. — Поймешь, когда вместе с катером на дно опустишься. Жилет всплывет. Где его хозяин? Утонул! И концы в воду. Учитель все продумал, почти все.
Мы с ним отсюда на машине по суше, а ты — по морям, по волнам,
Гамзаев зубилом пробил днище катера, в небольшое отверстие стала сочиться вода.
На малом газу Гамзаев включил первую передачу и шагнул за борт:
— Привет старухе, желаю скорой встречи с ней на том свете, — крикнул он Энверу и пошел к берегу, высоко поднимая ноги в резиновых сапогах.
«Корвет» под мерный стук работающего двигателя медленно отходил от берега…
На летном поле оперативных работников ждал вертолет. Вместе с Исрафнловым и Лютфи Мансур поднялся в кабину.
— Мальчик, — капитан кивнул в сторону Мансура, — видел, что катер взял курс на Приморск-Гобустан. Скорость катера — максимум сорок. Значит, по расчету времени нам надо выходить сюда.
— А если он причалил раньше? Может, начнем поиск отсюда? — пилот показал на карте.
— На борту мальчик. В оживленном месте преступник показываться не станет. Летим прямо в этот район, — настоял капитан.
Вертолет поднялся и пошел в сторону моря.
Заклиненный руль «Корвета» вел его в открытое море. Внутри катера воды прибавилось — всплыли ласты Энвера, плещется жилет Гамзаева. Лежа на спине, мальчик попытался связанными ногами дотянуться до штурвала. Но руль заклинен намертво, и курс изменить не удалось.
Вертолет барражировал вдоль побережья. Весь экипаж, включая Мансура, вооруженного биноклем, вел наблюдение. Схожие посудины попадались, но «Корвета» все не видно.
— Далеко уйти он не мог. Возьмем немного мористее, — сказал Исрафилов.
Машина легла в вираж. Поиск продолжался.
«Корвет» заметно осел. Недолго ему осталось быть на плаву. Двигатель заглох, и катер остановился на гладкой и спокойной воде. С большим усилием Энверу удалось взобраться на сидение рулевого. Туда вода еще не достает. Мальчик продолжал бороться за свою жизнь, все время работал руками и ногами, надеясь перетереть веревки. Тишина.
На берегу Гамзаев ждал машину. Он сменил сапоги на туфли. Судя по тому, как часто Гамзаев поглядывал на часы, «учитель» сильно запаздывал.
Наконец подкатили уже знакомые нам красные «Жигули».
— Катер где? — спросил «учитель».
— Вон там, — показал Гамзаев рукой. — Идет ко дну. Я все сделал, как вы велели.
— Хорошо. Садись ты за баранку. Надо быстрей отсюда убираться.
В салоне машины Гамзаев привычным движением взялся за привязной ремень, но, бросив взгляд на «учителя», повесил его на место.