Шкатулка с сюрпризом
Шрифт:
– Как я уже сказал, – процедил Кард, – их Гениальность лорд Рич счел тебя подходящей заменой. Я уверен, что наш маленький гений ошибается... но, – полковник развел руки, – было бы несправедливо лишить его, вернее, тебя возможности доказать обратное. Итак, мистер Тайлер, с чего пожелаете начать ваше расследование?
– Ну-у, – Том растерянно глянул на лейтенанта, – наверное, с осмотра места, э-э, явления.
– Прошу, – Кард слегка наклонился, подражая жесту привратников, – уверен, лейтенант О’Шиннах охотно выступит в роли
В бледном свете дня замковый холл выглядел вполне обыденно – если не присматриваться к выбоинам от пуль, мрачно подумал Аллан. Интересно, что надеется обнаружить полугном? Брызги эктоплазмы?
– Как думаете, что это?
– Пол, – не раздумывая, отозвался лейтенант. – А если ты спрашиваешь про две металлические полосы, то их проложили для удержания ковровой дорожки.
– Медные полосы, – со значением произнес Тайлер, – уложенные прямо поверх паркета. Любопытное декоративное решение, не находите, сэр?
О’Шиннах пожал плечами.
– Представления не имею, какие рюшечки в диванной обивке считаются в этом сезоне верхом элегантности.
– Конечно-конечно, сэр, – Тайлер опустился сначала на колени, а затем на четвереньки и шустро пополз вперед, пристально вглядываясь в пыльный ворс. – Просто медь не самый лучший выбор для подобных штук. Металл дорогой, но мягкий, склонный к истиранию... царапины, опять же, заметны, – добавил он, тыча пальцем в светлый росчерк на чуть более темном фоне остальной полосы. Бронза подошла бы гораздо лучше.
– Аристократы не разбираются в металлургии, – хмыкнул Аллан, – им это ни к чему. Наверняка лорду Ивзу просто понравился оттенок.
– Возможно, – покладисто кивнул полугном, сделал еще несколько «шагов» и вдруг растянулся на дорожке, прижавшись к ней ухом.
– А это у нас, значит, вентиляционные щели?
– Совершенно верно, – лейтенант почувствовал, как в нем снова начинает вскипать раздражение, – щели. Забранные решеткой. Но даже не будь её, в эту щель могла бы пролезть крыса, максимум, кошка.
– Вы совершенно правы, сэр, – тон полугнома был подчеркнуто уважителен, однако Аллан всерьез подозревал, что в глубине души Том сейчас покатывается со смеху. Он явно что-то нашел...
– И, наконец, часы-шкаф работы мастера Хермля! – Тайлер задрал голову, с восхищением разглядывая величественную конструкцию из стекла и полированного дерева. – Настоящее произведение искусства, не так ли, сэр? Циферблат в староимперском стиле, детали механизма из астрономической бронзы... ба, да они еще и усовершенствованы! Теперь это просто механика, это электромеханика! Свинцовый аккумулятор вместо гири для маятника, какое оригинальное решение... я покручу их, ладно?
– Нет! – рявкнул О’Шиннах, но полугном уже распахнул стеклянную дверцу и, привстав на цыпочки, принялся крутить пальцем минутную стрелку.
– Что ты делаешь?!
– Т-с-с! – только сейчас лейтенант заметил, что Тайлер стоит с закрытыми глазами, словно старательно прислушиваясь к чему-то... – я колдую, сэр.
– Что?!
– Пытаюсь обмануть ваше приведение, –
Да он просто свихнулся, понял О’Шиннах. Можно было и раньше догадаться: у гнома, верящего в чудеса, должны быть очень серьезные проблемы с головой. Вдобавок...
Шипение звучало тихо, почти на грани слышимости. Словно кто-то вытряхнул на пол мешок гадюк. Белых... Аллан моргнул, затем протер глаза – но вытянувшиеся от стены полосы никуда не пропали, наоборот, они раздались вширь, сливаясь друг с другом, затягивая галерею уже знакомой лейтенанту пеленой. Где-то совсем рядом захрипело, забулькало... коротко и пронзительно взвыло и вновь оборвалось хриплым бульканьем.
– Не успел подзарядиться, – прошептал Тайлер. – Сэр... нужна ваша помощь. Надо уронить вот этот комод.
«Зачем», едва не завопил О’Шиннах, но в последний миг сдержал крик. Этот полугном... пусть он и выглядел безумцем, но, похоже, знал, что делает.
– Что за... – выбежавший на галерею Кард осекся, пережидая, пока накренившийся комод пару мгновений пробалансирует на передних ножках, словно решая, вообразить ли себя воздушным кораблем или все же подчиниться закону тяготения – и величаво рухнет вниз, напоследок едва не пришибив Тайлера отлетевшей боковиной. Старинный... пронеслось в голове у лейтенанта... был... как и мое жалование за год, если не больше.
– Сэр, я...
Полковник ясно не слышал его. Он смотрел куда-то мимо, за плечо и лейтенанту вдруг совершенно расхотелось оборачиваться. Но все же О’Шиннах развернулся – уже зная, что увидит. Это было невероятно, необъяснимо... немыслимо – но у полугнома получилось! По галерее к ним неторопливо плыл светящийся силуэт.
– Мои аплодисменты! – нарочито ровно-безмятежным тоном произнес Кард. – Кажется, вам удалось его здорово разозлить, раз он решил появиться при свете дня. Вы что, разбили любимый чайный сервиз его бабушки?
Тайлер нервно хихикнул.
– То ли еще будет, сэр!
Лейтенант вдруг с ужасом осознал, что не может сдвинуться с места. Он словно примерз к полу, ступни до самых лодыжек окоченели, и этот холод быстро поднимался все выше, до самого сердца. Что-то сдавило грудь, остатки воздуха морозным облачком вырвались из губ и белой изморозью осели на щетине.
– Нет!
Он рванулся, что было сил, отчаянно, без оглядки, как пойманный в капкан зверь – и ледяные челюсти выпустили добычу, правый ботинок с хрустальным треском оторвался от паркета... а левый остался и О’Шиннах, нелепо взмахнув руками, упал на спину, с маху «приложившись» затылком. Когда же звезды перестали водить хоровод, и в глазах посветлело, призрак уже был совсем рядом, прямо за поваленным комодом. Он... стоял. И скрипел. И щелкал. И даже тихо посвистывал. Как игрушечный паровоз, что стоял в витрине у мистера Вонка. С паром из трубы и фонарем.