Школа ценностей
Шрифт:
Вскоре они расстались: человек пошёл к себе домой, а Малыш уплыл в море. С того дня прошло много лет. Человек немного постарел, отпустил усы и бороду, но, как и раньше, каждое утро он уплывал на своей рыбацкой лодке в море ловить рыбу.
Но вот однажды во время рыбалки большая волна неожиданно опрокинула его лодку, и человек оказался в море. Он поплыл к берегу, а когда до него оставалось плыть совсем немного, справа от себя человек увидел акул. Их большие плавники торчали из воды, и акулы, рассекая воду, быстро приближались. Спасаться было уже поздно. Было и так ясно, что акулы настигнут и уплыть
Смерть стремительно приближалась к человеку. Чья-то темная и большая спина проплыла у него под ногами и всплыла. На ней были видны знакомые человеку белые полосы шрамов, оставшихся от ран. Да, это был Малыш, который успел вырасти и превратиться во взрослого дельфина. Кто бы мог подумать, что он окажется рядом в такую опасную минуту. Человек, недолго думая, обнял Малыша, и тот на своей спине повёз его к берегу. Акулы не отставали. Они плыли следом, и их страшные плавники понемногу приближались. И всё же акулы не догнали, и человек успел выбраться на берег. Когда он оглянулся, то Малыша уже не было.
– Малыш, Малыш, – стал кричать человек. – Где ты, отзовись!
Но Малыш не отзывался. Вместо него ответило море набежавшими волнами, красными от крови. В тот день ещё долго человек стоял на берегу. Он с надеждой вглядывался в море, но из его глаз то и дело катились слезы.
Не удивляйтесь тому, что Малыш нашёл человека. Дельфины чувствуют мысли людей, находящихся в опасности, и очень часто приплывают на помощь даже к незнакомым людям. Известно немало случаев, когда дельфины подставляли свои спины и спасали тонущих людей.
Источник: «Философия для детей», М.А. Андрианова
Крылья матери (В. Сухомлинский)
В жаркий летний день вывела Гусыня своих маленьких желтеньких гусят на прогулку. Она впервые показывала деткам большой мир. Этот мир был ярким, зеленым, радостным: перед гусятами раскинулся огромный луг.
Гусыня стала учить деток щипать нежные стебельки молодой травки. Стебельки были сладкие, солнышко теплое и ласковое, трава мягкая, мир уютный, добрый, поющий множеством голосов пчел, жучков, бабочек. Гусята были счастливы. Они забыли о матери и стали расходиться по огромному зеленому лугу. Когда жизнь счастливая, когда на душе мир и покой, мать часто оказывается забытой.
Тревожным голосом Гусыня стала созывать детей, но не все они слушались.
Вдруг надвинулись темные тучи, и на землю упали первые крупные капли дождя. Гусята подумали: мир не такой уж уютный и добрый. И как только они об этом подумали, каждому из них вспомнилась мать. И вдруг каждому из них стала нужна – ой, как нужна! – мать. Они подняли маленькие головки и побежали к ней. А тем временем с неба посыпались крупные градины. Гусята еле успели прибежать к матери, она подняла крылья и прикрыла ими своих детей. Потому что крылья существуют прежде всего для того, чтобы прикрывать детей, – об этом известно каждой матери, – а потом уж для того, чтобы летать.
Под крыльями было тепло и безопасно; гусята слышали будто бы откуда-то издалека доносившийся грохот грома, вой ветра и стук градин. Им даже стало весело: за материнскими крыльями творится что-то страшное, а они в тепле и уюте. Им и в голову не приходило, что крыло имеет
Маленькие дети Гусыни требовательно запищали: «Выпускай нас, мама!». Да, они не просили, а требовали, потому что, если дитя чувствует крепкую, сильную материнскую руку, оно не просит, а требует. Мать тихо подняла крылья. Гусята выбежали на траву. Они увидели, что матери изранены крылья, вырваны многие перья. Гусыня тяжело дышала. Она пыталась расправить крылья и не могла этого сделать. Гусята все это видели, но мир снова стал таким радостным и добрым, солнышко сияло так ярко и ласково, пчелы, жуки, шмели пели так красиво, что гусятам и в голову не пришло спросить: мама, что с тобой? И только один, самый маленький и слабый гусенок подошел к матери и спросил: «Почему у тебя изранены крылья?» Она тихо ответила, как бы стыдясь своей боли: «Все хорошо, сын».
Желтенькие гусята рассыпались по траве, и мать была счастлива.
Дымок (Сказка Я. Тайца)
Жили были дед Егор и бабка Алёна. Весной бабка сказала:
– Хорошо бы нам, дед, под окошками огород разбить!
Пошёл дед в сарай, взял лопату, вскопал три грядки и говорит:
– Давай, баба, сажай чего хочешь.
Посадила бабка на одной грядке огурцы, на другой морковку, на третьей капусту. И сказала:
– Дождики-дождики, приходите почаще, чтоб наши овощи выросли послаще.
Стали дождики приходить почаще. Уродился богатый урожай. Морковка короткая, зато толстая. Огурцы тонкие, зато длинные. А капуста – вот какая пышная!
Только стала бабка замечать, что кто-то повадился к ней на огород. То морковку выдернет, то огурец унесёт, то капустный вилок растреплет.
– Последил бы ты, дед, кто это у нас там озорует.
– Ладно, – сказал дед, – послежу.
И вот вышел с вечера дед на огород, притаился в капусте, ждёт… Вдруг видит: кто-то прыг-скок на грядку, прыг-скок, подскочил к капусте и захрустел.
Но дед тоже не дурак – прыг-скок и цап! – ухватил за уши зайца и выдернул его из огорода, словно морковку. Заяц пищит:
– Я больше не буду!
Но дед не слушает, притащил в избу:
– Вот он, косой, попался!
Покачала бабка головой:
– И не стыдно тебе, зайчишка!
А заяц прикрылся ушами и говорит:
– Стыдно, бабушка, очень стыдно, да что делать! Уж больно сладкая у тебя морковка!
– А ты приходи по-хорошему, когда я стряпаю. Я тебе всегда что-нибудь дам: морковки кружочек, капустки листочек. А воровать – это не дело.
– Спасибо, бабушка, спасибо. Только как же я узнаю, что ты стряпать собралась?
– А ты на нашу избушку поглядывай. Как дымок пойдёт из трубы, значит, я стряпать собралась. Вот и приходи. А воровать – не смей.
Побежал косой в лес, давай хвалиться:
– Эх, братцы-зайцы, где я сейчас был! Меня дед и баба угощали, не знали, куда и посадить.
– Что ты врёшь, косой!
– А вот и не вру! Как дымок взовьётся, пойдёмте со мной, увидите.
Сидят зайцы на опушке, ждут. Всё на избушку смотрят. И вот дождались, закричали: