Школа на краю империи
Шрифт:
Новый двор.
Тихий и спящий.
Здесь всё попроще, поскромнее. Дом частично недостроен, собак не видно. Я выпрыгнул на плиты зоны барбекю. Рядом беседка, мангал, парочка плетёных кресел. Над головой сетчатая конструкция, по ней вьются виноградные лозы. Ни ворот, ни калитки.
Куда бежать?
За забором Ставриных — маты, лай, хаос.
Пересекаю площадку, снова пускаю энергию по венам и проскальзываю на третий участок. Здесь царит полный минимализм — газон, каменные дорожки и высаженные вдоль бордюров молодые туи. В глубине — двухэтажный особняк
В ста шагах от меня — чугунный забор.
Срываюсь в спринт.
Бегу вдоль забора, стараясь не шуметь и не выбираться из тени. Уповаю на то, чтобы хозяева не держали во дворе что-нибудь злобное и рычащее. Дом, к моему удовольствию, погружён во тьму. Только парочка тусклых ламп освещает парадное крыльцо и небольшую площадку с припаркованной легковушкой.
Ограда растворяется в сером мареве, обретает прозрачность — и я вылетаю на широкий тротуар. Притормаживаю, оцениваю обстановку и сворачиваю направо. Вновь разгоняюсь, перепрыгиваю через капот хромированного коллекционного монстра, огибаю чёрный фургон и несусь по прямой до ближайшего перекрёстка. Кусаригама оттягивает руку, цепь звенит, но я не бросаю оружие.
Перебегаю на противоположную сторону улицы, игнорируя мигающий жёлтым светофор. От меня шарахается держащаяся за руки парочка. Сворачиваю в арку за газетным киоском, пробегаю по гулкому тоннелю, оказываюсь в тесном переулке, опять поворачиваю направо, затем налево и лишь после этого успокаиваюсь. Мои преследователи явно не умеют пролезать сквозь стены, так что на сегодня приключений достаточно.
Сделав несколько шагов, я понял, что ошибаюсь.
Виски прорезало адской болью, полутёмная улица качнулась вбок и, чтобы не упасть, я ухватился за шероховатую поверхность. К горлу подступила тошнота. Слабость накатила такая, что даже пальцем не шевельнуть...
Кусаригама выпала из ослабевших пальцев.
Я потерял сознание.
Глава 34
— Живой?
Знакомый голос вернул меня на улицы Фазиса.
По тротуару гулял порывистый ветер. В небе собирались тучи, пахло дождём. Вдалеке прогремело. Безлюдная улица встретила меня тусклым светом фонарей и пробегающей мимо собачьей стаей.
Шевельнувшись, я понял, что лежу на грязной мостовой. А сверху надо мной нависает лицо человека... которого я совершенно не ожидал увидеть в этот неурочный час.
Маро.
— Вставай, — сказала бессмертная. — Подвезу.
Головная боль и тошнота схлынули. Я не чувствовал никаких побочных эффектов от своего пробуждения. Рядом валялся серп кусаригамы с размотанной цепью и застрявшим в решётке водостока шипованным грузом.
Маро перехватила мой взгляд.
Похоже, игрушка её впечатлила.
Игнорируя протянутую руку, я выпрямился. Прислушался к собственным ощущениям. Ничего. Меня не ведёт в разные стороны, не штормит, не выворачивает наизнанку. Можно вдыхать полной грудью свежий морской воздух и наслаждаться жизнью.
— Квартал оцеплен полицией, — предупредила Маро. — Лучше убраться
Я не сразу понял, на чём она собирается меня отсюда вывозить, а когда понял, то застыл в немом изумлении. У бордюра, отделяющего пешеходную часть от проезжей, был припаркован «Харлей Дэвидсон». Нет, вы шутите? Легендарный байк, на котором носятся по ночным проспектам очень плохие парни, переместился сюда? На этой планете даже страны нет, в которой «харлеи» собирают...
Шагнув к мотоциклу, я оценил глубину своих заблуждений. Да, это настоящий чоппер с низкой посадкой, мощным V-образным мотором и рамой, оснащённой сайлентблоками. Ящик для аккумулятора под седлом в наличии, так что я почти уверовал в то, что передо мной классическая «дюна»... но нет. Спидометр на бензобаке отсутствует, характерных задних амортизаторов тоже не видно.
— Это «харлей»? — вырвалось у меня.
— Не пори ерунду, — буркнула Маро. — «Днепр-Патриот» пятьдесят шестого года. Убирай свою каму и поехали.
Мой взгляд прилип к баку — там действительно красовался неизвестный логотип. Латинская буква «?D» в кругу со стилизованными крыльями.
— Сюда, — Маро открыла один из перекидных кофров. — Поторапливайся.
Я забросил кусаригаму в кофр, вернул крышку на место и зафиксировал ремень в пряжке. Кофр был красивым, байкерским — эдакий сундук из кожи, заклёпок и добротной прошивки.
Маро, сняв защитный шлем с руля, откинула красивым жестом волосы, пинком сняла подножку и устроилась в седле. Надела шлем, опустила забрало. Теперь, оставшись в косухе, шлеме, обтягивающих джинсах и высоких шнурованных ботинках, Маро выглядела чертовски привлекательно. Я даже успел пожалеть, что в этой инкарнации мне всего четырнадцать.
Усевшись сзади, я обхватил девушку за талию.
— Держись крепче, — предупредила бессмертная, поворачивая ключ зажигания. На приборной панели загорелся индикатор «?N».
Ответить я не успел.
Выжав сцепление и быстро поменяв передачи, сумасшедшая тёлка сорвалась с места. Рокот мотора затопил улицу и напрочь отбил желание думать о ливнях.
Совет оказался дельным.
Адская сила начала тащить меня назад, а Маро всё разгонялась и разгонялась. Холодный ветер пробрал до костей.
На перекрёстке мы проскочили мигающий жёлтым светофор, вильнули вправо и помчались по переулку с односторонним движением, огибая корпуса припаркованных тачек.
— Как ты меня нашла? — стараюсь перекричать двигатель.
Разговаривать в таких условиях — сомнительное удовольствие.
— Кружила по району.
Больше я ни о чём спрашивать не стал. Догадаться, что я отправлюсь к Ставриным именно сегодня, было несложно. Вопрос в том, на кой я сдался бесу. Мы не друзья, не деловые партнёры, вообще никто...
Поворот влево.
Мощёная улочка, с двух сторон — тёмные витрины с уснувшими манекенами в вечерних нарядах, салоны красоты, старые гостиницы со стеклянными вертушками дверей и сонными ночными портье... Дважды мне показалось, что на параллельных улицах мелькают красно-синие полицейские мигалки.