Школа с театральным уклоном (Школа для эмигрантов)
Шрифт:
Трубецкой. В такую жару?
Серж. Ну не в баню, так еще что...
Трубецкой. Опять какую-нибудь крокодилиху притащишь, а я смотри на нее! Нет, спасибо.
Серж. Можно и вдвоем ехать... А что ты, собственно, выдрючиваешь все! Можешь вообще не ехать. Валяйся себе на здоровье... Бабы ему, видите ли, мои не нравятся... Своих заимей, потом чужих хули!.. Ишь!.. Сколько у тебя баб-то было, что моих хаешь?.. Раз-два и обчелся!..
Трубецкой. Чай вон на штаны пролил.
Серж. Тьфу ты!.. (Стирает со штанов чай.) Знаешь, какие у меня
Трубецкой. Хорошо, хорошо...
Пауза.
Серж. Выпить хочешь?
Трубецкой. Не хочу.
Серж. Чего это?
Трубецкой. Так.
Серж. Я принес бутылку водки!
Трубецкой. Как принес, так и унесешь.
Серж. Нет, все-таки интересно!.. Сегодня ты, понимаешь ли, хочешь пить, завтра - нет, а я прыгай перед ним!
Трубецкой. Да не прыгай... Чего ты взъелся? Не хочу пить, потому что не хочу... Я тебе, собственно, должен объяснять что-то?
Серж. Злой ты все-таки... И чего я к тебе таскаюсь каждый день, будто занятия другого нет?
Трубецкой. Не таскайся...
Серж. Месяц как учебник получил, по которому уроки вести буду,- так нет же, в руки не брал... А у нас к Филиппинам отношение изменилось, следовательно, и в их географии что-то изменилось. Могу впросак попасть, а у меня ученичок есть один, страсть как сечет в географии - все знает...
Пауза.
Трубецкой. Давно хочу тебя спросить: как ты ведешь географию, если дальше своей деревеньки никуда не уезжал?
Серж. Ну хватит, хватит...
Трубецкой. Небось живописуешь лихо... "Течет река Амазонка, величаво неся свои воды"...
Серж. Да, да...
Трубецкой. И про Колизей небось паришь...
Серж. Парю, парю. А ты у нас все знаешь...
Трубецкой. Да уж немало.
Серж. Всюду побывал, все видел...
Трубецкой. Повидал...
Серж. Ага... Ты ж у нас князь, голубая кровь...
Трубецкой. Не чета вам, плебеям... Я князь! Я потомок! Моя фамилия Трубецкой! Да, я князь!
Серж. Князь, князь...
Трубецкой. А ты плебей.
Серж. Великий князь, потомок!.. Учителишка физкультуры. Нищий князь.
Трубецкой. Нищий, но зато князь. Ты тоже нищий, но плебей. Плебей!.. А я Трубецкой!..
Пауза.
Серж. Зачем ты меня обижаешь?
Трубецкой. Я?!..
Серж. Какая тебе в этом радость-обидеть человека? Меня? Я ж к тебе в гости пришел. А ты...
Трубецкой (садясь в кровати). Не обижайся.
Серж. Право, что я тебе сделал... Мне иной раз кажется, что ты меня можешь просто, ни за что, избить, сломать руку... Но ты же князь, ты должен быть великодушным. Тем более если я плебей.
Трубецкой. Ты что, действительно обиделся?
Серж. Любовь верноподданных силой и злом не завоюешь! Их надо лаской брать, любовью.
Трубецкой. Легче любить одного всем, чем одному - всех... Вот дай мне неограниченные материальные блага, надели любовью ближних, и когда я достигну всего желаемого на земле, в жизни повседневной, тогда я буду всех любить и обо всех заботиться...
Серж.
Трубецкой. Ты не сможешь.
Серж. Это почему?
Трубецкой. Потому что тебе не нужны все материальные блага. Тебе прибавь четвертной к зарплате, прояви к тебе благосклонность пара шлюшек ты разжиреешь и позабудешь обо всем... Кровь в тебе красная,
Серж. Ты спишь!
Трубецкой. А тебя я люблю!
Серж. Все равно ты сволочь!
Трубецкой. Люблю, потому что ты несчастен, как и твой монарх.
Серж. Ты больше, чем сволочь!
Трубецкой. Давай водки выпьем?
Серж. Давай... Только ты не решай за меня, счастливый я или несчастливый.
Трубецкой. Мне иной раз кажется, что у тебя под пиджаком голое тело. Только воротничок, манишка и манжеты. Хорошо, если чистые.
Серж (доставая из сумки бутылку водки). Давал бы ты платные уроки самбо, был бы в порядке, а то факультатив в школе ведешь... К тебе ходят только бездарности... Все эти поганцы мнят из себя гениев... Все Гамлеты, Джульетты и Роберты де Ниро... И надо же удумать школу с театральным уклоном, в артисты с малолетства готовить! И вот ведь поганцы - все они личности, их не тронь... Как бы не задеть ихнего самолюбия!... Они ведь творцы, для высокого призваны!.. Что им мы с тобой!.. Подумаешь, учитель физкультуры и географии! Тут искусство, а не глупости!
Трубецкой. Не-ет!.. Меня уважают. Чувствуют во мне князя.
Серж. Силу твою любят, но не уважают, если на то пошло! Мускулатуру... Но я-то... Тебя хоть любят, а я вообще никто... Эти козявки противные!
Трубецкой. А с чего они должны уважать кого-то! За что? За усы и вставную челюсть?.. Мы их должны уважать, а не они нас.
Серж. Это за что?
Трубецкой. За то, что у них зубы свои. В них мир, целый всеобъемный мир, которого нам с тобой, сколько ни напрягайся, не понять!.. Для нас обыкновенная вещь, для них - вселенная! Все предельно просто... У меня мальчишка из второго класса отрабатывал прием с чучелом, ахнул его об пол, да так, что обшивка лопнула, оттуда опилки на пол, мальчишка в слезы, задыхается... "Я его убил! Убил!.." Полчаса пришлось успокаивать, даже подзатыльник дал, пока он не понял, что оно - не живое... Потом он неоднократно грохал об пол чучело, но ему было уже наплевать... Равнодушие. Мир для него стал другим, он стал воспринимать его, как мы... Я разрушил его мир!..
Пауза.
Серж. Злой ты... Все, что бы я ни сказал, все для тебя глупость. Чего я к тебе таскаюсь?
Трубецкой. Нужно тебе с кем-то умным пообщаться... Духовный отец требуется. Ведь твой-то папаша с крана свалился по пьяному делу. Ты рад, что в моем лице отца обрел?.. А?
Серж. Жалко, что сейчас не тридцать седьмой!.. Я бы тебя заложил! Настучал, что ты княжеских кровей... Тебя бы расстреляли, а гнусное твое тело использовали для удобрения наших бескрайних полей. Но сначала тебя бы пытали... Пить не будем?