Школа ведьмовства №13. Сладкий запах проклятия

Шавлюк Светлана

Глава 17

Глава 17

Следующий день был банным. Надеялась на новую встречу с берегинями. Может, они скажут что-нибудь толковое, потому что я уже отчаялась. Меня снедали грустные мысли. А следующий день был последним учебным перед выходными, а я ни на шаг не продвинулась в поисках ответов. И либо сегодня-завтра я узнаю что-то полезное, либо в этом мире даже директору школы нельзя верить. В любом случае, завтра после занятий, я пойду штурмовать кабинет Ядвиги Петровны и не сдвинусь

с места до тех пор, пока не получу хоть какие-то объяснения.

Разомлев от жары, царившей в парной, лежала на лавке, прижав щеку к горячему дереву. Тело налилось тяжестью, двигаться не хотелось совершенно. Даже веки свинцовыми занавесями опустились на глаза и не поднимались. Но разговор давно назрел, а отчужденность моих соседок стала еще одним испытанием моих и без того расшатанных нервов. Поэтому, набрав в грудь горячего влажного воздуха, я выдохнула:

— Девочки, что происходит между нами? — соскребла себя с лавки, села, разлепила веки и обвела соседок осоловелым взглядом. — Почему вы меня сторонитесь? Это из-за слухов и Покровских?

Девочки осторожно переглянулись, Олянка опустила взгляд и пожала плечами, Злата так и замерла с занесенным над Азой веником, а последняя распахнула глаза и бросила на меня странный взгляд. Что-то среднее между смятением, страхом и возмущением.

— Это из-за них? Кто-то из вас любит кого-то из них, а я мешаю? — предположила я.

— Ну вот еще, — фыркнула Злата и хлестанула ни в чем неповинную Азовку березовым веником, — из-за мужиков бабски разборки устраивать. Много чести будет курощупам недоделанным.

Я настороженно взглянула на Азовку, которая тихо сквозь зубы шипела, похоже, проклятия, но останавливать Златку, которая нещадно хлестала ее, не торопилась. Не дай Бог и мне достанется, если вмешаюсь.

— И правда, — встрепенулась Олянка и сдавленно хихикнула, — к тому же, со скуки померли бы, если б не они. Каждое утро с девочками спорим, кто на этот раз тебя до дому провожать будет. Да и когда ты уже, — она не сдержалась и громко хохотнула, — не кофточки-курточки притащишь, а что посерьезней. Штаны, например.

— Дура ты, Олька, — сквозь зубы проговорила Азовка, собирая себя по кусочкам после экзекуции и поднимаясь с лавки, — как он без штанов-то уйдет? В одних портках, что ли? Ему за такой вид тетя Маша оторвет все, за что зацепиться сможет. Шоб не совращал юных дев, оболтус, — передразнила Азовка нашу вездесущую комендантшу и потрясла кулаком в воздухе.

— Это, конечно, все очень весело, — без тени улыбки проговорила я, глядя на улыбающихся соседок, — только от нашего общения одни ваши шуточки да подколы остались. И я хочу понять, почему. А ты, Златка, — обвинительно посмотрела на нее, — вообще слова цедишь, да как на врага смотришь.

— А то ты не понимаешь? — скривилась она.

— А вот представь себе, — раздраженно выплюнула я и развела руками. — Понимала бы, не спрашивала.

— Мы, знаешь ли, ведьмы добрые, дурных

мыслей не терпящие, — бросала она мне в лицо непонятные обвинения, словно ударить побольнее хотела, а я не понимала вообще, о чем она говорит. — Зло, оно знаешь ли, жизнь отравляет всем, кого касается, а колдовство темное и вовсе может отпечаток оставить на тех, кто того не заслужил.

— Так, — выпрямилась и обвела девочек пристальным взглядом, — а я тут при чем?

— Так ясно дело при чем, — тихо и уже совершенно неуверенно хмыкнула Азовка, — ежели черноту берегини в тебе увидели, значит, причиной бед кого-то ты была. Кому-то страдания причинила.

Я аккуратно подняла свою челюсть с пола. Вот оно что. Слышу звон, да не знаю, где он. Интересно! И многие из школы, наслушавшись сплетен, думают так же?

— Только непонятно, как тебя Ядвига Петровна до сих пор из школы не поперла, — высказалась Злата.

А я шумно выдохнула. И так мне обидно стало. Сердце просто сжалось от несправедливых обвинений, от того, что они даже разбираться не стали, сразу на меня клеймо злодейки поставили и отвернулись. Одна Олька бросала на меня печальные взгляды и помалкивала.

Они настороженно наблюдали за мной. Думали, что я и на них сейчас какую-нибудь порчу наведу? Горько усмехнулась. А ведь они лучше других знали, что все вокруг мне в новинку. Да я даже не знала, как эту самую порчу наводить.

Натянула на себя сорочку, сглатывая комок обиды. Смотреть на девочек не могла. Слезы жгли глаза. Уже и с берегинями говорить не хотелось. Одно желание — ответов добиться от главной ведьмы.

Остановилась у входа и подхватила свои вещи. Чувствовала, как три пары глаз прожигают спину взглядами. Не оборачиваясь тихо проговорила:

— В моем мире про таких, как вы говорят «слышат звон, да не знают, где он». Берегини сказали, что душа у меня чистая, а сердце темным колдовством окутано, — криво улыбнулась, — так что, единственное, чем вы от меня заразиться можете — неуклюжестью и неудачливостью. Особенно последним. Неудачи меня просто преследуют. Думала, что хоть с соседками повезло, — покачала головой и вышла.

Не сдержалась, да. Не хотела этого говорить, да и не думала так, в общем-то, но обида и злость — плохие советчики. Натянула платье в предбаннике и бросилась на выход.

— Мила, постой, — ударился в спину крик Олянки, но я наоборот только ускорилась.

Напряжение, которое копилось с первого дня пребывания в этом мире, вырвалось из-под контроля, и по щекам потекли горячие тонкие струйки слез. Не хочу! Не хочу, чтобы кто-то видел меня такой…слабой. Пусть думают, что угодно, сплетничают, обзывают злодейкой и вертихвосткой, плевать! Я со всем справлюсь, разберусь и с чернотой, и с Покровскими. Вот сейчас успокоюсь и горы сверну!

Если бы я знала, сколько открытий мне принесет день грядущий, то задушила бы себя той подушкой, которую поливала слезами. Чтобы не мучиться.