Шкура

Волкодав Юлия

Замыкал нашу процессию Лекс. И, по-моему, он страдал больше всех. Мне-то просто скучно было, ну и холодно немножко, а Лекс мучился похмельем. Наверное, и от Тиграна с утра получил, я этот момент благополучно проспала. Я вообще еле голову от подушки оторвала, Тигран даже всерьёз подумывал оставить меня в номере. Но в последний момент я собралась, решив, что приехать в такую даль и ни разу не выйти из отеля совсем уж глупо. Досыпала в машине, пока ехали в рабочий посёлок.

В столовой Тигран захотел не просто посмотреть, где едят рабочие, но и попробовать, что они едят! Хотя у нас, между прочим, банкет был запланирован, после торжественного запуска буровой, до которой мы ещё даже не дошли.

Когда нам вынесли поднос с тарелками, Лекс аж позеленел. Я думала, его вытошнит прямо здесь. Нет, пахло аппетитно, и выглядело вполне съедобно, Тигран попробовал и остался доволен. Только это не показатель, он мои кулинарные шедевры тоже с энтузиазмом лопает.

Но самым удивительным было то, как встречали Тиграна в каждом помещении, куда мы заходили. Ну никто же не радуется приезду высокого начальства. Кому понравится лишняя нервотрёпка и экстренное вылизывание территории? Однако Тиграну улыбались так искренне, что даже у меня не возникало сомнений. А рабочие, которые попадались нам на пути, норовили пожать руку, а иные и хлопнуть по плечу. Некоторые просили фото на память. Ага, селфи, на дерьмовые телефоны, на фоне дерьмовой погоды. И Тигран останавливался, жал руки, задавал какие-то вопросы, фотографировался. Прямо Якубович какой-то, а не глава нефтяной компании.

До буровой добрались к полудню. По их времени. А по нашему — я уже давно сбилась со счёта. И тут нас ждал самый неприятный сюрприз. Ну как, нас — меня. Тигран и Лекс, я думаю, были вполне готовы к такому развитию ситуации. На буровую установку нужно было лезть. Высоко. По железной лесенке. Вроде бы вполне удобной, с широкими ступенями и перилами, но если учесть высоту…

— Нам что, туда, наверх? — я повернулась к своему «экскурсоводу», всё ещё надеясь, что ошиблась.

Наверху была не очень большая площадка, человек на десять максимум. Основная толпа стояла внизу — рабочие, персонал местного подразделения, корреспонденты с камерами и фотоаппаратами. Я так и не поняла, с районного телевидения они или тоже из компании. Сейчас же у всех блоги, корпоративные сайты, да и просто стенгазеты, для которых фиксируется каждый раздавшийся на предприятии пук. В общем, пресса толпилась внизу, но, когда Тигран направился к лестнице, двое с камерами последовали за ним.

— Да, Марина, нам тоже туда, — подтвердил мой экскурсовод и галантно протянул руку.

Был бы от неё толк! Лестница не предусматривала джентельменских жестов, подниматься всё равно приходилось друг за другом. И, честно говоря, я бы предпочла руку Тиграна. Господи, а он-то как собирается лезть наверх, с тростью? Но Тигран, похоже, знал, что делает. И к тому же он вспомнил о моём существовании. У подножия лестницы остановился, подождал, пока я, на подгибающихся от страха ногах, доковыляю.

— Иди вперёд, котёнок, — приобняв меня, шепнул он мне на ухо. — Я сзади подстрахую. Не бойся, с лестниц у нас ещё никто не падал.

— Они лифт не могли сделать? — пробурчала я. — Может, я внизу останусь?

— Не попадёшь на самые лучшие фотографии, — ухмыльнулся Тигран. — Кстати, нас уже снимают, ты заметила?

Рядом действительно щёлкали затворы. Видимо, здесь собрались всё-таки профессиональные журналисты, которые учуяли сенсацию. Руки-то Тигран держал на моей талии. И если я что-то понимаю в этой жизни, сейчас Тигран фактически заявлял о наших отношениях.

Зря я за него переживала, он очень даже бодро забрался наверх. Если и останавливался, то только из-за меня. Наверху оказалось ещё холоднее, тут ветер стал просто невыносимым. К счастью, долго церемония не продлилась. Тигран произнёс очень короткую речь, поздравил всех с новым этапом в жизни компании, пожелал успехов, разрезал ленточку, нажал на какую-то преувеличенно

большую кнопку, как я поняла, запускающую буровую, разбил бутылку шампанского о её железный борт. Вторую бутылку мы распили, хотя, с учётом погодных условий, я бы предпочла коньяк. Пока мы спускались, о коньяке я уже просто мечтала. Дорога вниз оказалась гораздо страшнее. Тигран снова шёл сзади, и я не была уверена, что в случае чего он меня за шкирку поймает. То есть поймать-то поймает, но удержит ли? Впереди полз Лекс. По-моему, у него сегодня даже не было сил меня ненавидеть. Он ненавидел весь мир сразу. Что примечательно, их с Тиграном вчерашние собутыльники выглядели свежо и бодро.

На ресторан в местных условиях я и не надеялась. Главное, чтобы не столовая для рабочих. Но я ошиблась — Тигран повёл меня к машине. Как выяснилось, банкет планировался в городе. Я снова пристроилась на плече моего самого главного нефтяника, теперь уже без стеснения — после фотосессии, которую Тигран Борисович сегодня устроил, чего стесняться-то. Он меня рассеянно приобнял и завёл нудный разговор с Петром Ивановичем, под который я и задремала.

Когда мы вошли в банкетный зал, очень захотелось Тиграна чем-нибудь треснуть. Он мне с утра велел одеваться тепло и удобно, в итоге я поехала в джинсах, свитере и пуховике. И он был прав, в вечернем платье я бы на вышке смотрелась крайне экзотично. Но, мать его, он не мог предупредить, что потом мы окажемся чуть ли не на царском приёме?! Ну или губернаторском? В огромном, сверкающем зеркалами и начищенными приборами зале за щедро накрытым столом уже сидели люди. И судя по лицам и мрачным мордоворотам за их спинами, некоторые принадлежали или к крупному бизнесу, или к политике. А я в джинсах! Вот заехать в отель переодеться не судьба была? Тиграну-то что, он всегда в костюме. Куртку снял и красавец. Правда, к такой обстановке больше фрак бы подошёл.

Но Тигран на такие мелочи и внимания не обращал. Он уже жал руки, с кем-то даже обниматься полез. Меня лаконично представлял Мариной, со всеми знакомил. Мужики с протокольными рожами расплывались в улыбках, их спутницы, с точно такими же рожами, поджимали губы.

— Что же вы на открытии не были, Иван Сергеевич? — обратился Тигран с тому, кто сидел по центру. — Мы вас ждали.

И не понравилась мне его улыбка в этот момент. Мне он так никогда не улыбался.

— Нет уж, Тигран Борисович, ваша вотчина, вам и открывать вышку. Да и погода, сами посудите…

— Ну да, ну да. Но вы не лукавьте, Иван Сергеевич, вотчина всё-таки ваша. Мы тут люди пришлые. И всем обязаны вашему щедрому краю и мудрому руководству.

Их обмен любезностями мне ещё больше не понравился. Тигран вроде бы источал радушие, но я чувствовала, что рядом со мной будто чужой человек сидит. Не тот Тигран, который зовёт меня котёнком, что бы я ни натворила, и позволяет Артурику лазить у себя в карманах, ненароком пиная деда по рёбрам.

— Но я очень рад, что вы всё-таки пришли, Иван Сергеевич.

— Да, думал, заодно обсудим один важный вопрос, Тигран Борисович. А что с Алексеем Алексеевичем? Как-то он неважно выглядит.

Мягкая формулировка. Лекс уже наливал себе минералочки, хотя, на мой взгляд, эффективнее было бы грамм сто накатить. И поесть нормально. Впрочем, моё какое дело?

— Отравился, Иван Сергеевич, — подал голос Лекс, почему-то рассматривая скатерть.

Ему что, стыдно? Бред какой. Взрослый мужик, до седой жопы дожил. Да и когда в России стеснялись похмелья? Это, скорее, повод для гордости. Тигран у нас восточный человек, у него понятия другие, да и субординация, опять же. Лекс сегодня совершенно не в состоянии выполнять профессиональные обязанности. А Иван Сергеевич должен скорее посочувствовать болезному.