Шлак 5.0
Шрифт:
— Хрюша, автомат свой передай Коптичу. А ты, косорукий, держи оружие крепче.
Желатин рванул вдоль застывшей в пробке встречки. Несколько километров я стоял на подножке, вглядываясь назад, ждал, что джипы рванут следом. Не рванули. Но вряд ли это означало, что нам позволят спокойно ехать дальше. Где-то впереди наверняка готовят новую западню, и обойти её с такой же лёгкостью не получится. Наш первоначальный план предусматривал поворот на Гори, потом на Боржоми и дальше Батуми и Сарпи. Где-то там я рассчитывал оставить Алису, пожить на Черноморском побережье в тиши и спокойствии с дочерью, отдохнуть от
Машину придётся бросить, слишком приметная, и продолжить двигаться по намеченному маршруту под видом туристов.
— Хрюша, проверь по карте, где ближайшая остановка общественного транспорта.
— Да тут в каждой деревне по остановке. Следующая через шесть километров.
Перед следующим городком свернули на грунтовку, проехали с пол километра и загнали пикап в кусты. Оружие и разгрузки пришлось оставить. Не мешало бы и одежду поменять, а то камуфляж на туристах смотрится не вполне правдоподобно. Странные какие-то туристы получаются, военизированные.
Тем же путём вернулись обратно, постучались в дверь крайнего дома. На крыльцо вышла женщина лет семидесяти, замахала руками:
— Прочь, прочь. Уходи! Сувениры нет, ничего нет, бедно живём.
— Одна живёшь или с мужем? — вышел вперёд Коптич.
— Одна живу, муж давно умер. Кошка есть старый, больше ничего нет.
— Да нам ничего и не надо. Спросить только: автобусы часто ходят? Нам бы в Батуми.
— Часто ходят, каждый час. На Тбилиси ходят. На Батуми не ходят. Спроси Гиорги, деньги дашь, отвезёт.
Про частного извозчика я как-то не подумал, хотя это наиболее удобный вариант.
— Где этот Гиорги живёт?
— Там живёт, там. Следущий проулок иди, зелёный забор увидишь. Там спрашивай.
Разговаривать с нами дальше старушка не стала, замахала руками и вернулась в дом. Мы прошли до указанного проулка, свернули. Зелёный забор показался сразу, возле таких же зелёных ворот стояла старая зелёная нивёнка. Не удивлюсь, если и хозяин встретит нас во всём зелёном.
Однако первой нас встретила собака. Ещё на подходе она зашлась тяжёлым тревожным лаем и загремела цепью, пугая рассевшихся на крыше воробьёв. Я ударил кулаком по воротам, заглянул в щель. Возле навеса в дальней стороне двора поднимался на дыбы мощный кавказец, помесь быка с носорогом. Если бы не цепь, встреча была бы неминуемой.
Хлопнула дверь, послышалось бурчание:
— ???????, ??????, ???? ???? ??????. ?????????? ??????, ??????, ???????? ??????, ??? ????? ?? ???????, ??????, ??????. ???, ???????, ?? ?????! ???? ?? ??????? ????? ????????… ???, ??? ????? ??? ?????, ??? ???? ???????, ???? ????, ???? ??????? ??????? ?????. ?? ????? ???? ?? ????, ???? ??????????, ????? ?????? (Замолчи, Волчок, голова от тебя уже болит. Говорила мне бабушка, Гиорги, послушай старую женщину, не бери большую собаку, возьми маленькую, спокойную. Нет, слушай, взял! Теперь как спать не помню… Эй, кто там? Дядя Давид, ты? Слушай, давай завтра, сегодня совсем ничего не хочу. Этот пёс лает и лает, выгоню скоро, пусть в горы идёт).
Я не понял ни слова из всего сказанного, но судя по тону, хозяин был недоволен.
— Уважаемый, — я ещё раз стукнул по воротине, — поговорить бы.
— Чего хочешь, слушай? — перешёл он на русский. — Если
Ни на какое общение, а тем более ехать куда-то, хозяин настроен не был, но к воротам подошёл и чуть приоткрыл, выглядывая. На вид настоящий грузин: характерный нос, усы. Взгляд беспокойный. Посмотрел сначала на Алису, на Киру, снова на Алису и только после этого обратился ко мне:
— Дорогой, говори, что хотел и иди свой дело делай. Я спать должен, а тут собака, тут ты, тут женщина красивый, вы меня совсем сна не даёте.
— Люди сказали, ты извозом занимаешься. Нам в Батуми нужно срочно. Не отвезёшь? По деньгам не обидим. Сколько скажешь, столько заплатим.
— Какой извоз, что ты? Кто тебе такое сказал? Бабушка Кэтэвани? Ты слушай, она много сказать может, я маленький был она целый день сказка говорила, никак не уставала. Дети уставал, она нет. А то, что у меня машина, совсем не значит, что я туда-сюда по горам мотаюсь, людей вожу. Тбилиси, Кутаиси, Батуми — всем куда-то надо, все спешат, торопятся. Дядя Давид хочет, чтоб я его Ереван вёз. Зачем ему Ереван? Он что, армянин? Нет, он грузин, пускай Тбилиси едет. Тут остановка рядом, садись автобус, едь. Нет, все на машине хотят, как большой начальник. Гиорги совсем спать не успевает. Четыреста лари давай, и прям сразу еду, согласен?
— Согласен.
Я обернулся:
— Коптич, заплати человеку.
Меня торкнуло. Колени задрожали, интуиция плеснула в глаза красным. Вараны догнали нас. И не только вараны. С ними один-два проводника. Где они берут их, вроде бы Кира обнулила всех.
Коптич тоже почувствовал, глянул на меня. Я кивнул на таксиста:
— Давай, давай, договаривайся с человеком, с этим я сам разберусь.
— Да, дорогой, договаривайся. За четыреста лари хорошо поедим, ни разу не устанешь, будешь говорить друзьям, вах, как хорошо Гиорги Ашадзе на машине своя людей возит…
Алиса взяла меня за руку, Кирюшка состроила плаксивую мордочку. Ощущения от проводников были не из приятных. В животе бурлило словно в стиральной машинке и рвалось наружу. Я напрягся, дожидаясь, когда первые впечатления схлынут, и сказал:
— Четверо, — и указал направление. — Дом той старушки. Ждите, я посмотрю, что там.
Сунул руку под плащ, нащупал рукоять ножа, единственное оставшееся оружие, хотя на проводников не самое лучшее. Знать бы, какими способностями они обладают. Однозначно не блокировкой. Этим даром, кроме Алисы и Фаины, никто не обладает. Но в любом случае, какие бы фокусы они не умели вытворять, мне от этого проще не станет.
Я вернулся к шоссе. Возле дома старушки стоял джип, трое мужчин нервно осматривали округу. Меня они тоже почувствовали, только не могли определить, в какой стороне я затаился, и уже не определят, ибо время прошло, ощущения растворились, осталось лишь понимание, что я где-то рядом.
Четвёртого видно не было, но распахнутая дверь дома указывала, что он внутри. Сомневаюсь, что бабушка Кэтэвани позволила ему войти, слишком уж она строгая и разборчивая, чтоб пускать незнакомцев с улицы.