Шлимазл
Шрифт:
— Люди в гетто, — прибавил он. — Им нужно помочь… они не виноваты в решениях, которые бездумно приняли их начальники.
— Я понял, — отозвался Герман. — Думаю, мы сможем найти нужные материалы в том же НЗ, — кинул взгляд на Сару.
Та кивнула.
—
— Я займусь, — тот решительно кивнул.
Что ж, это привычно. Обыкновенная рутина — ничем не отличающаяся от той, что была в гетто. Найти материалы для временной замены линий, провести их в ускоренном порядке. Составить поэтапный план ремонта нормального энергоснабжения.
Еще придется эвакуировать частично людей из гетто — хотя бы женщин и детей. Их нужно будет где-то разместить…, но с ресурсами организации, захватившей контроль над внешним городом, это становилось делом техники. К тому же люди быстро вернутся в свои дома, в родные районы. В конце концов, возврата к прежней жизни не будет. Для рабочих энергетических гетто все будет по-новому. Другие условия работы, другие условия по оплате. Кто-то уедет оттуда — но многие останутся.
— Ладно, — заговорил Герман и смолк — хлопнула дверь палаты.
Появившийся врач настойчиво выпроводил их с Сарой прочь. Пациенту — заявил он — требуется отдых, а не пустой треп. Протестов Германа слушать не стал.
— Самовольщики наши приехали — ждут, когда мы с ними разберемся, — поведала Сара, когда оба очутились в коридоре. — Может, и к лучшему, что Герман пока
— Ну, пошли с ними разбираться, — Стефан усмехнулся.
Как бы то ни было — жизнь налаживалась. Отряды бойцов возвращались на базу, связь худо-бедно восстановили. Вернулась Рахиль — что бы ни говорила Сара, а Стефан точно знал, что она переживала за сестру.
Самой сложной проблемой оставались варварски изуродованные линии энергоснабжения. Но и решение этой задачи — вопрос времени.
А еще — ему, похоже, в ближайшее время не придется убираться с базы и искать себе пристанище в городе. Неохота было признаваться самому себе — но это успокаивало. И заниматься придется все тем же, чем и в гетто — электросетями. Кажется, он за двенадцать лет сросся с ними, так что и не представлял без них жизни. Потерянным себя ощущал при мысли, что придется заниматься чем-то другим. Даже смешно немного.
Как там Герман его назвал — неудачник?
Ну да, не зря все-таки он двенадцать лет носил прозвище шлимазла! Вот только теперь ситуация переменилась. Все перевернулось для элиты в Сан-Винге. А скоро все поменяется и для всего города. И приложил к этому руку он — неудачник из Латинского района, двенадцать лет оттрубивший в гетто.
Из неудачников - в террористы. Неплохая карьера, если так подумать! Пусть и свернула в какой-то момент с изначально выбранного пути.