Шофёрские НЕ байки

Самохин Роберт

– Ты ведь ни на чём, кроме своего Газончика не ездил. Опыта у тебя ещё мало. А тут МАЗ. Да ещё со стрелой впереди. И зима на дворе. Нет, не будем рисковать. Лучше я сейчас где-нибудь остановлюсь, да посплю пару-тройку часов.

– Да, Коля, ты прав, я понимаю, – ответил я, – но остановиться надо. Эта твоя усталость становится опасной.

– Спорить не буду… – согласился Коля, – будем искать место для отдыха.

Вскоре нашлось местечко, на котором можно было постоять и поспать. Мы заехали на площадку, но глушить мотор не стали. Зима, как-никак. Николай

полез на спальник. Да, МАЗы пятисотой серии все шли со спальным местом, независимо от предназначения автомобиля. Наш МАЗ исключением не был. Вот только в отличие от дальнобойных МАЗов, спальное место не было оборудовано матрасом. Была всего лишь тонкая прошитая подстилка из искусственной кожи, только лишь прикрывавшая голый металл на спальном месте, и во время сна комфорта она не добавляла. Эта подстилка совершенно не смягчала спальное место, и человек лежал на ней, как на твёрдом полу. Долго на ней не поспишь.

Пока Коля спал, я тоже дремал, сидя на пассажирском месте. Сном моё состояние назвать можно было с большой натяжкой. Так… Не сон, а какое-то забытьё…

Прошло часа три. Николай отлежал все бока, слишком твёрдая поверхность дала о себе знать. Проснулся, сел на спальном месте. Я тоже вышел из своего полусонного состояния.

– Ну что? Я подремал, – сказал Коля, – двигаем дальше?

– Ну, если ты нормально себя чувствуешь, то двигаем.

– Нормально. Поехали.

На часах было 00:30. И уже 30 декабря…

Поломка

Увидев название этой главы, вы спросите: «Какая может быть поломка? У вас новая машина!»

Да, машина была новая, но даже новая машина не застрахована от поломок. Часа в четыре утра, не доезжая километров сорок до города Рославль, Коля говорит:

– Что-то не пойму… Давление воздуха в тормозных контурах меньше стало…

– В чём причина? – спрашиваю.

– Не знаю, – отвечает товарищ, – воздух прихватить не должно, мороз небольшой… Не знаю, что и думать…

Чем ближе мы подъезжали к Рославлю, тем меньше становилось давление в контурах.

6,5 атмосфер… 6,0… Давление падает – 5,5… Продолжает падать – 5,0… Ещё ниже – 4,5… Коля не на шутку встревожился. Говорит:

– Сейчас доезжаем до Рославля, ищем какое-нибудь автопредприятие и ждём там до утра. Утром ищем проблему и постараемся её исправить.

– Есть догадки, что это может быть? – спрашиваю я.

– Возможно, клапана в компрессоре, – отвечает Николай, – утром рассветёт, посмотрим.

Доехали до Рославля. На манометре 4 атмосферы. Всё, дальше ехать нельзя, останемся без тормозов, они пневматические на МАЗе. Энергоаккумуляторов, как на современных грузовиках, на МАЗах в то время не было, поэтому без воздуха такая махина была сродни торпеде. На наше счастье прямо рядом с дорогой мы увидели автотранспортное предприятие. Безо всяких раздумий мы припарковались на площадке возле АТП. На часах было пять утра. До начала работы АТП у нас была пара-тройка часов, которые мы решили посвятить сну, что с успехом и воплотили в жизнь.

Около половины восьмого мы с Колей

проснулись. Мой товарищ решил поискать причину проблемы. В первую очередь он собирался проверить клапана компрессора. Для этого нужно было откинуть кабину. Но на автокране это не так-то просто. Для этого нужно приподнять стрелу. А крановая установка включалась поворотом рукоятки в кабине, но для этого нужен был воздух. А его уже оставалось 3,5 атмосферы, чего никак не хватало для включения. Замкнутый круг… Чтобы устранить проблему с воздухом – нужно поднять стрелу. Чтобы поднять стрелу – нужен воздух…

На наше счастье в этот момент из ворот АТП выезжал КАМАЗ. Мы остановили его, попросили подкачать нам в систему воздух. Шланг подкачки у нас в комплекте был, камазист согласился, и вот уже стрелки манометров полезли вверх. Накачав в систему воздуха, мы отсоединили шланг, поблагодарили камазиста, и тот поехал по своим делам.

Коля прыгнул в кабину, легко включил крановую установку, перебрался в будку крановщика и поднял стрелу. Потом заглушил двигатель, поднял кабину и полез искать проблему. Первым делом открутил одну из двух пробок на головке компрессора, под которыми находились клапана.

– Ха! Кто бы сомневался?! – радостно произнёс Коля, – я так и знал!

– Что там, Колёк? – заинтересованно осведомился я.

– Клапан пополам!

– Это большая проблема?

– Нет, – ответил Николай, – такой мелочи в каждом гараже хватает. В этом, рядом с которым мы стоим, наверняка будут. А ну-ка я вторую пробку откручу.

Под второй пробкой тоже оказался лопнувший клапан. Коля извлёк поломанные детали из своих мест. Клапана оказались всего лишь небольшими металлическими пластинками квадратной формы с закруглёнными углами.

Эх, такая мелочь, а нервничать заставила по-крупному.

Колёк пошёл в АТП просить запчасти. Через время вышел с довольной улыбкой.

– Живём! Дали то, что нужно, выручили!

Ура! Сейчас установим новые клапана и поедем дальше.

Так и получилось. Детали установили на место, закрутили пробки, опустили кабину. Завели двигатель, проверили, качает ли компрессор воздух. Качает! Отлично! Коля полез в крановую установку, опустил стрелу, помыл руки, и мы поехали дальше.

Советский дефицит даёт о себе знать

Пока мы ехали по Эстонии, а потом по средней полосе России, проблем с топливом не было. Но, когда проехали южнее, стали наблюдать неутешительную тенденцию. Сначала на заправках нам давали топлива столько, сколько закажешь. Потом только по сто литров. А уже, начиная с Орла, на каждой заправке мы могли заправить только пятьдесят. Приходилось останавливаться на каждой АЗС, чтобы не остаться совсем без топлива. Доехали до Белгорода. Коля уже совсем валился с ног. Да и я был, как варёный. Усталость накапливалась… Решили поспать. Было около десяти вечера. Коля, как всегда, полез на спальник, а я скрутился калачиком на пассажирском месте. Часа в три ночи мы проснулись. Наступило 31 декабря…