Шоколадное пирожное
Шрифт:
Отныне и навек.
Ты – то, что нужно мне.
Ненавижу голословных обещаний,
Но за тебя готов сразиться на войне.
Маша, я люблю тебя!
Песня закончилась, и в зале повисла тишина. Маша стояла в недоумении, не зная, что сказать. Никто не мог понять, чья же это была песня.
Маша озиралась по сторонам, надеясь, что объявится хозяин флэшки, но все стояли, раскрыв рты и не зная, что сказать.
– Кто пел это? – спросила Маша у гостей.
Все
– Ты знаешь, кто это?
– Нет…
– Кто тебе дал эту флэшку?
– Я не знаю. Она была в одной из коробок с подарками. Подписано не было. Но, клянусь, я раньше не слышала голоса, прекраснее этого. Кто это мог быть?
– Кто из твоих гостей поет?
– Сашка, Денис, Валера… Но это точно не один из них.
– Тогда придется ждать, пока он не объявится.
– Я сойду с ума…
– А мне кажется, что это твой придурковатый друг, – сказал Крис, подойдя к Маше.
– Какой друг? – не поняла она.
– Тот странный парень, которого вы везде с собой таскаете. Ты видела, как он сегодня вырядился?
– Ты про Антона? Он точно не умеет петь, – возразила Лиза. – И он не придурковатый.
Крис пропустила замечание мимо ушей.
– А вы слышали хоть раз как он поет? Да я говорю, что люди просто так резко не меняются. Он явно что-то задумал, и это «что-то» признание в любви.
– Это бред. Антон не мог…
– Тогда думай сама, у меня нет вариантов больше, – Крис наливала себе в бокал вино, стоящее рядом на столе.
– Может, тебе хватит пить? – поинтересовалась Лиза. – Формально, ты еще несовершеннолетняя, нас твой Виктор убьет.
– Я поняла! – воскликнула Маша. – Это Юра! Это его голос!
– Какой Юра? – Крис проявила излишне показной интерес, радуясь, что разговор вновь перешел на Машу.
– Который уже полгода ходит за мной кругами. Помнишь, он мне на машину насыпал лепестки роз, а они размокли под дождем?
– Ты его пригласила?
– Нет, конечно. Но он мог попросить кого-то передать мне флэшку.
– Тогда позвони ему и спроси.
– У меня нет его номера. Он пару раз звонил, но я принципиально не записывала. Но это точно он. Что ж, раз мы разобрались, можно пойти дальше танцевать, а про это забыть. Я позже напишу ему Вконтакте.
Девушки вернулись к гостям. Лиза искала взглядом Егора, когда он сам подошел к ней.
– Нашли тайного поклонника? – спросил он.
– Кажется, да. Маша позже с ним поговорит. Нет, ну я не могу на это смотреть.
Лиза увидела, как Полина и Леша целовались в стороне ото всех.
– Давай уйдем отсюда? – предложила Лиза.
– А как же Маша?
– Ей сейчас точно не до меня. Пойдем.
Егор и Лиза взяли
Маша всегда сетовала на то, что родилась в ноябре. Она мечтала о летней вечеринке в саду возле дома. Чтобы были фонарики на деревьях, музыка играла на всю музыку, а все танцевали бы около бассейна. Ну, или хотя бы, чтобы в ноябре была жара. Конечно, лимбо в снегу – это весело, но все же не то.
Снег, лежащий на дороге, кажется, больше не собирался таять. В тонких колготках Лиза быстро начала замерзать.
– Ты дрожишь. Нужно согреться. Давай найдем теплое место?
– У меня есть идея. Здесь недалеко.
Лиза взяла Егора за руку и повела его куда-то между домов. Скоро они подошли к большому старому зданию.
– Что это?
– Раньше тут бы театр. Сейчас он закрыт, но я знаю, как туда можно пробраться.
Лиза и Егор обошли здание. С противоположной стороны была маленькая дверь, на которой висел замок. Лиза подошла к нему и легко раскрыла руками.
– Он никогда не был закрыт. Пойдем.
В театре было очень темно. Держа Егора за руку, Лиза на ощупь вела его. Она открыла еще одну дверь.
– Стой здесь, – велела Лиза.
Она отпустила руку Егора. Через пару минут зажегся тусклый свет, осветив старый, но все еще очень красивый зал. Огромные колонны, роспись на потолке и стенах и невероятная сцена, на которой все еще стояли декорации к спектаклю. Все это хранило в себе остатки былой красоты и роскоши.
– Ничего себе!
– Еще пару лет назад я играла на этой сцене на скрипке. Теперь театр совершенно забросили. Я уговаривала отца выкупить его и отреставрировать, но он не соглашается. Пойдем на сцену.
Лиза подбежала к сцене и по ступенькам забежала на нее. Егор шел за ней.
– Не могу описать те чувства, которые овладевают мной, когда стою здесь. Помню, как выступала, а на меня смотрели сотни людей, слушая и наслаждаясь музыкой. Непередаваемое ощущение того, что я не одна, что небезразлична кому-то. Хотя бы на небольшой промежуток времени. Хотя бы пока играю на скрипке…
В глазах Лизы блестели слезы.
– Я всегда делала то, что мне говорят. Но лишь здесь, на сцене, я чувствовала, что я что-то значу.
– Мне кажется, что тебе просто удобно так думать. Я ни за что не поверю в то, что ты безвольный человек. Если ты творишь, то уже изменяешь мир по-своему. А значит, это ты указываешь миру на то, каким ему следует быть. Согласись, что подвластный чужому мнению на такое не способен.
– Так было бы проще. Но, увы, это не про меня.
– Оставь такие мысли. На мгновение закрой глаза и представь свой идеальный мир, где только ты хозяин обстоятельств и событий. Так вот это может стать реальностью, если направишь свой потенциал в нужную сторону.